Кристи Филипс - Письмо Россетти
– Но если дочерей не узаконить, мои внуки никогда не войдут в Золотую книгу, им никогда не разрешат войти в Большой совет.
– Смотрю, ты строишь грандиозные планы на будущее, Ла Селестия. Неужели маленькая куртизанка из Тревизо видит дожа в одном из своих потомков?
Она понимала, что говорить этого не следует, однако не сдержалась.
– У меня-то хоть, по крайней мере, есть потомки.
Сильвио сразу помрачнел, это послужило предупреждением Ла Селестии, что она слишком далеко зашла. Впрочем, жалеть о том она не стала.
– Подтвердить законность происхождения – это не так просто, как ты думаешь, – заметил сенатор.
– Но ведь ты человек очень влиятельный. Неужели не понимаешь, насколько это важно? Клянусь Девой Марией, девочки – дочери твоего брата!
– Они незаконные дети моего брата.
– Он женился бы на мне, если бы…
– Если бы вернулся после сражения с турками. Во всяком случае, именно так тебе хочется думать. Однако я далеко не уверен, что он на тебе женился бы. Впрочем, этого мы уже никогда не узнаем, верно?… А ты осталась с двумя незаконными дочерьми. И если хочешь устроить их будущее, делай, что я тебе говорю.
Сенатор не желал уступать ни на йоту. Вот упрямец, ничем его не проймешь!
– Так значит, шпионить за Бедмаром? – спросила она.
– У посла есть нечто крайне мне нужное. Скажи, эта твоя молодая куртизанка, она ведь остается иногда ночевать в испанском посольстве?
– Наверное.
– Я скажу тебе, что это за вещь и где лежит. А ты попросишь свою подопечную раздобыть ее для меня.
– Хочешь, чтобы она украла? Не тот случай. Алессандра не воровка. Уверена, у тебя и без нее полным-полно шпионов в посольстве. Почему бы не использовать их?
– Когда посол уходит, комнаты в его апартаментах запираются. Никому не позволено входить туда. Она единственная, кто имеет доступ.
– Но ведь и он будет там, верно?
– И крепко спать, полагаю.
– Как я смогу убедить ее совершить такое преступление?
– Посол Испании планирует заговор, нападение на Венецию. И когда все раскроется, любой близкий ему человек сразу попадает под подозрение в соучастии. Так что отчетливо представляю себе эту картину: твою Алессандру повесят рядом с ее любовником.
– Стало быть, я должна убедить ее угрозами?
– Это не угроза. Если не будет помогать нам, это обещание.
– Вместо этого ты мог бы воззвать к ее патриотическим чувствам. Уверена, ей не захочется видеть Венецию свергнутой испанцами.
– Что ж, попробуй, если считаешь это более действенным подходом.
– Циник ты, больше никто!
– Я практик. И еще у меня совсем мало времени.
– Маркиз – человек умный. И очень опасный. Я не убеждена, что это правильный ход. Если он застигнет Алессандру на месте преступления… бог его знает, как с ней поступит. Я вложила в нее немало средств, мне бы очень не хотелось терять такой прекрасный источник доходов. Более того, маркиз наверняка догадается, что она никогда бы не посмела сделать такое сама. Значит, действовала по чьему-то наущению, и он, конечно, заподозрит меня. Нет, я на это не пойду.
– Думаю, все же пойдешь. Посол может быть очень опасен. Однако не забывай: я тоже. Для тебя – так даже еще опаснее.
– Обещаешь помочь моим дочерям?
– Ничего я не обещаю, но ты все равно это сделаешь. А если нет, весь город узнает, что всех мужчин, играющих в твоем доме в карты, систематически обжуливают.
Ла Селестия побледнела.
– Ты не докажешь!
– Докажу. И тогда ты пропала, Ла Селестия. Это тебя разорит. И поделом: твоя алчность не знает пределов.
Ла Селестия смотрела прямо в глаза сенатору. Это было нелегко. Кто дрогнет, отведет взгляд первым? Если он блефует, то делает это весьма умело, в глазах его светилась уверенность. “Интересно, – подумала она, – кого из моих слуг ему удалось подкупить. Хорошо, если только одного”. Как только Сильвио уйдет, она допросит наиболее доверенных слуг и, если повезет, разоблачит шпиона и вышвырнет его из дома еще до захода солнца. Нет сомнений, изгнанник тут же побежит к Сильвио за вознаграждением, станет просить пристроить его к какой-нибудь другой куртизанке.
– Что я должна делать? – тихо спросила она.
28 февраля 1618 года
– Это книга, переплетенная в сафьяновую кожу. Названия на обложке нет, – сказала Ла Селестия. – Мне сообщили, что в кабинете у Бедмара хранится небольшой сундучок. Ключ к нему спрятан где-то в письменном столе.
Алессандра встретилась с куртизанкой в знаменитой и роскошной гондоле Ла Селестии, что была пришвартована на канале Сан-Марино. Под навесом горела лишь одна маленькая лампа, она почти не разгоняла теней. Снаружи дежурил чернокожий гондольер и охранник Ла Селестии Мукиб, он сидел на корме и наблюдал за тем, что творится вокруг.
– А кто тебе это сказал? – спросила Алессандра.
– Это неважно, и лучше тебе не знать и не слышать его имени. Как только раздобудешь книгу, сразу уходи из посольства Ступай к Листа-ди-Спанья, потом – к мосту Скальци. Там, под мостом, тебя будет ждать Мукиб, он и привезет тебя ко мне. Я верну книгу через день. И ты положишь ее на прежнее место. Туда, откуда взяла.
– Вернуть на прежнее место? Но это может оказаться труднее, чем взять. Я вижусь с маркизом всего раз или два в неделю. Ведь меня приглашают в посольство, по собственной воле я войти туда не могу. Прежде так не было. И это вызовет у него подозрения.
– Не знаю, как ты это сделаешь, но должна, вот и весь сказ. И смотри, осторожней. Бедмар не должен узнать, что у него хотя бы на один день пропала эта книга.
– Но зачем это все? Хотелось бы знать. Я заслуживаю доверия, раз меня посылают на такое дело.
– Посол замышляет заговор против Венеции. Собирает армию из наемников, с их помощью надеется овладеть городом и воссоединиться с герцогом Оссуной…
– С герцогом Оссуной?
Ла Селестия взглянула на нее как-то особенно подозрительно, и Алессандра пожалела, что задала этот вопрос.
– Тебе известно, что посол имеет общие дела с герцогом?
– Нет.
Алессандра изо всех сил старалась сохранить непроницаемое выражение лица. Но голова у нее шла кругом. Неужели и виконт участвует в этом заговоре?
– Почему так важна эта книга? – спросила она.
– Это ключ к кодам, которыми он зашифровывает свои послания королю Испании. Если раздобыть копию этого ключа, можно узнать обо всех их намерениях и действиях. Но получится это лишь в том случае, если книгу возьмут, а затем вернут на то же место, так, чтобы он ничего не заметил.
Маркиз, безусловно, не проявит милосердия, застукав ее на месте преступления.
– Как думаешь, что он сделает, если поймает меня?
– Не допускай ошибок. Иначе он тебя просто убьет.
– И ты решила, что я полная дура и соглашусь на такое дело?
– У тебя нет выбора. Если откажешься, тебя припишут к компании заговорщиков, во главе с послом и другими. И повесят, не сомневайся.
Алессандра выбрала жизнь куртизанки отчасти еще и потому, что это сулило свободу. Только теперь она поняла, что далеко не свободна.
– Так ты познакомила меня с послом только с этой целью, верно? А знаешь, с первого дня, как ты появилась у меня в доме, я знала, чувствовала, что дело кончится чем-то в этом роде.
– Чему быть, того не миновать. И теперь ты должна сделать, что тебе велят. Иначе попадешь на виселицу вместе со своим испанцем.
– Но я ничего не знаю ни о каком заговоре!
– Кое-что знаешь… просто мне не хочешь говорить.
– Да ничего я не знаю!
– Врешь. Одна надежда, что у тебя есть веские причины для вранья. Что, защищаешь маркиза? Неужто влюбилась в него?
– Ясное дело, нет. Скажи, ты абсолютно уверена, что он затеял заговор против Венеции?
– Похоже, что да.
– Тогда почему решила меня так подставить?
– Понимаю, неподходящее для тебя дело, но ты должна, слышишь, должна найти какой-то способ выкрасть книгу. Говорю это как человек, который радеет и заботится о тебе…
Алессандра с горечью рассмеялась.
– Заботишься обо мне? Да о ком ты когда-нибудь заботилась, кроме как о себе? Скажи мне честно, Ла Селестия, ведь это из-за денег, верно? Неужели тебе все мало? Ведь ты настоящая богачка!
– Я вовсе не такая уж бессердечная, какой ты меня представляешь. Я люблю тебя и вовсе не желаю тебе зла. И потом, ты только подумай! Посол замышляет предательский заговор против Венеции, каждый гражданин ее в опасности! И ты, только ты можешь это остановить. Разве дело того не стоит?
– Да, конечно, но…
– Понимаю, это опасно. Не стану тебе лгать, так оно и есть. И ты должна верить: мне страшно не хочется тебя туда посылать. Но у нас просто нет выбора, ни у тебя, ни у меня.
– Так значит, и на тебя кто-то давит?
– Да.
– Хорошо. Если я добуду эту книгу, а потом незаметно для маркиза верну, обе мы будем в безопасности или нет?
– Да, будем.
Какое-то время Алессандра молчала.
