Герман Кох - Летний домик с бассейном
Порой, когда один пациент вышел, а другой еще не вошел, я на полминуты оставался в кабинете наедине с собой. И представлял себе, как это произойдет. Я стану вызывать их одного за другим. Левая рука? Правая? Закатайте рукав! Маленький укольчик, совсем не больно. За неделю покончу с этой работенкой. Замыслы фильмов отправятся в холодильник. Спектакли отменят. Книги не будут написаны. Что-то и вправду окажется утраченным? Или быстро одержит верх облегчение?
— Ты что смеешься? — спросила Каролина.
— Да так, подумал, что, если бы они все исчезли, — сказал я. — Мои пациенты. Мне бы пришлось заводить новую практику, вот что я имею в виду. Повесить на дверь объявление: отныне мы принимаем только нормальных людей. Людей, которые с девяти до пяти работают.
Я затянулся сигаретой, вдохнул дым. Приятное ощущение. Как в первый раз. В первый раз на школьном дворе. И как в первый раз, я закашлялся.
— Осторожно, Марк, — сказала Каролина. — Ты ведь отвык.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что я-де уже не стою выше их? Почему ты так думаешь?
— Не знаю, по-моему, все началось после твоего знакомства с Ралфом Мейером. Ты… ты чуть ли не восхищаешься им. Раньше ты никогда пациентами не восхищался. Считал все это кошмаром. Премьеры, на которые приходится ходить. Твердил, что это бесполезная трата времени.
Я опять затянулся сигаретой. На сей раз осторожнее, чтобы не раскашляться.
— Ну, «восхищение», пожалуй, слово слишком громкое, но ты никак не можешь утверждать, что Ралф ничего не умеет. Он все же не чета многим другим так называемым артистам, которые мнят себя ужасно интересными. Он действительно хороший актер. Ведь и тебе понравился. В «Ричарде Втором».
— Да, конечно, понравился. Несмотря на его мерзкий характер. Что ни говори, талант и поведение в частной жизни — вещи разные, как мне кажется. Но я имею в виду другое. Не столько то, что ты восхищаешься его талантом, сколько то, что тебе, похоже, интересна их жизнь. Кое-что я заметила еще на садовой вечеринке. А теперь вот снова. Сколько усилий ты приложил, чтобы выискать кемпинг неподалеку от них! И с какой охотой ухватился за идею разбить палатку у них в саду! Сознательно ли, нет ли, но ты слишком уж рвешься в их компанию. Мне это странно. Ты же не такой, Марк. Не был таким. Это не тот Марк, которого я знаю. И не тот Марк, которым я восхищаюсь… восхищалась. Тот Марк никогда в жизни не стал бы проводить отпуск на даче своего пациента. Пусть даже знаменитого актера. Тем более не стал бы, если актер знаменитый.
Я услышал звук палаточной молнии. Ее открывали, короткими рывками. Лиза, в пижаме. Трет заспанные глаза.
— Вы ссоритесь? — спросила она.
Я протянул руку, привлек дочку к себе.
— Нет, милая. Мы не ссоримся. С чего ты взяла?
— Вы так громко разговариваете. Не даете спать.
Я обнял ее за талию, прижал к себе. А Лиза положила руку мне на голову, провела ладошкой по волосам.
— Папа!
— Что, милая?
— Ты куришь!
Истинктивно я хотел было затоптать сигарету, но это бы лишь усилило впечатление, что меня поймали с поличным.
— Ты же бросил? — спросила Лиза.
— Да.
— Тогда зачем куришь?
В темноте я видел, как горящий кончик Каролининой сигареты метнулся вниз и тотчас погас.
— Да так, один разок. В порядке исключения…
— Курить нельзя! Это очень плохо. От курения можно умереть. Я не хочу, чтобы ты курил, папа. Не хочу, чтобы ты умер.
— Я не умру, милая. Смотри, я тушу сигарету.
Я с силой припечатал сигарету к земле.
— Вы же не курите. И мама тоже не курит. Зачем же ты?
Я перевел дух. Почувствовал, как щиплет глаза, но не от дыма.
— Папа тоже не курит, — сказала Каролина. — Просто хотел проверить, как это противно.
Повисло молчание. Я крепче прижал дочку к себе, погладил по спинке.
— Завтра мы опять пойдем к тому бассейну? — спросила Лиза.
Я не ответил. Считал в темноте секунды. Одна, две, три… Каролина глубоко вздохнула:
— Да, солнышко. Завтра мы опять пойдем к тому бассейну.
19
Так началась наша жизнь на летней даче у Мейеров. Точнее, возле дачи. Рядом с дачей. Земля в конечном счете оказалась не такой уж и твердой, колышки мы забили. Я вопросительно посмотрел на Каролину, когда расстелил пол и начал собирать опоры.
— Нет, дорогой, — сказала она. — Ты вполне справишься в одиночку.
С этими словами она ушла к бассейну.
Матрасы у нас были тонкие, самонадувные. Земля была хоть и не настолько твердая, как все думали, но тем не менее. Сквозь матрасы чувствовались все неровности и камешки, которые я, устанавливая палатку, забыл убрать. Вдобавок расположились мы весьма близко от стола для пинг-понга. Я засыпал и просыпался под стук мячиков. Алекс и Томас ложились спать когда придется. И если они не играли в пинг-понг, то мы слышали, как они далеко за полночь прыгают с трамплина в бассейн.
Каролина ничего не говорила. Не говорила: «Ну что, доволен? Ты ведь этого хотел?» Только смотрела на меня. И улыбалась.
За компанию с Мейерами мы посещали окрестные рынки, где Ралф громогласно осведомлялся о ценах на рыбу, мясо и фрукты.
— Они все меня знают, — говорил он. — Знают, что я не какой-то там заурядный турист. Что мне известно, почем кило креветок.
Мы ходили в рестораны, где он всегда демонстративно откладывал меню в сторону.
— Здесь по меню не заказывают. Здесь надо спрашивать, что нынче свежее.
И он спрашивал. Хлопал официантов по плечу, фамильярно щипал за живот.
— Такого вы нигде больше не отведаете, — говорил он нам.
Перед нами ставили миски с морепродуктами. Всегда с морепродуктами. Всех видов и размеров. О существовании иных морских животных я даже не подозревал. А к иным не знал, с какой стороны подступиться. Я люблю мясо. Но Ралф не давал мне возможности заглянуть в меню. Один-единственный раз я сумел привлечь внимание официанта и указать на некое блюдо, замеченное на соседнем столике. Мясное блюдо. Политое темно-коричневым соусом, из которого выглядывали косточки.
— Что это ты заказал? — вскричал Ралф, качая головой. — Здесь надо есть рыбу. Завтра сходим за мясом для барбекю. Поблизости есть ферма, где продают свежую молодую баранину и свинину. А тут у них мясо из супермаркета. Ресторан-то рыбный. Ну, приятного аппетита!
В те дни, когда не сидели у бассейна, мы ходили на пляж. Точнее говоря, на пляжики. Обычный пляж, где мы встретились в первый день, был недостаточно хорош.
— Туда все ходят, — говорил Ралф, не пускаясь в подробные объяснения, что там не так.
