Герман Кох - Летний домик с бассейном
— Много лет назад, когда еще жил в Нидерландах, я уже работал с Ралфом. Не знаю, может, вы видели «Молодчиков»?
Я порылся в памяти. И вспомнил-таки. Кажется, я видел этот фильм не когда он шел в кино, а гораздо позже, по телевизору. «Молодчики»… Что-то про молодежь, разъезжающую на мопедах, достаточно откровенный по тем временам секс и еще более откровенное насилие. Был там один эпизод, который помнят до сих пор. Такие эпизоды способны обессмертить даже плохой фильм. Несколько парней натягивают поперек дороги проволоку. На уровне головы. Затем приближается мопед, на большой скорости. А дальше — по асфальту катится голова. И останавливается в водостоке. Нет, в сточной канаве. Высовывается из воды. Среди тины виден изумленный глаз. Он мигает. Затем ракурс меняется. Мы видим, куда смотрит глаз. На лягушку у края канавы. Перепуганную лягушку. Которая смотрит на голову с таким же изумлением, как та на нее. Потом лягушка квакает, кадр расплывается и в конце концов становится черным. Намек совершенно ясен. Отрезанная проволокой голова еще жила, когда угодила в сточную канаву.
— Родители не пустили меня на этот фильм, — сказала Каролина.
— Вот как? — В глазах Стэнли плескался смех. — Ты была тогда совсем молоденькая?
— Ралф снимался в этом фильме? — спросил я. — В «Молодчиках»? Совершенно его не помню.
— До сих пор шея болит из-за того эпизода! — воскликнул Ралф, который явно следил за разговором. — Ха-ха-ха!
— Так это был он? — спросил я у Стэнли. Обернулся к Ралфу: — Это ты был в канаве? Вот уж не думал не гадал.
— Во всяком случае, отрадно слышать, что ты знаком с отечественной классикой, Марк, — сказал Ралф. — Как по-твоему, Стэнли? Приятно все ж таки, что люди до сих пор помнят эту сцену, а?
— Черт побери, я тоже вспомнила! — воскликнула Каролина. — Отрезанная голова в сточной канаве! Ох, я бы даже глянуть на экран не посмела. И после целиком согласилась с родителями, что они тогда не пустили меня в кино.
Ралф раскатисто захохотал. Стэнли тоже невольно рассмеялся. Эмманюель приподняла голову. На ее лице появилась мечтательная улыбка, однако она не спросила, почему все смеются. А я подумал о более поздних фильмах Стэнли Форбса. Снятых в Голливуде. Я видел не все, но и в них режиссер опирался исключительно на откровенные сцены. В этих фильмах, как говорится, видишь все. Как оторванные конечности и кровавые обрубки, так и испещренные синими жилками болтающиеся гениталии. О чем шла речь, быстро забывалось, но откровенные сцены стали его товарным знаком.
— Где же Юдит? — спросил Ралф. — Я умираю от жажды.
А правда, где Юдит? Минуту-другую назад она встала из-за стола, пошла за белым вином и до сих пор не вернулась. Ее мать, сидевшая на дальнем от меня конце стола, начала зевать, прикрывая рот рукой.
— Да-да, — сказала она. Единственные ее слова за минувшие полчаса.
Я откинулся на спинку стула, глянул по сторонам. Сперва на каменную лесенку, ведущую на второй этаж. Потом на крытую веранду у боковой стены дома, где в желтоватом свете люминесцентной лампы Лиза и Томас играли в пинг-понг. Они наелись сардин и получили разрешение выйти из-за стола. Как и Юлия с Алексом. Но куда подевались эти двое, я не заметил. Посмотрел на бассейн, где тем временем включили подводное освещение. Ни всплеска. Зеленый надувной крокодил неподвижно лежал у бортика. Я, пока копался с сардинами, не смел смотреть на Юдит. В свою очередь она, пожалуй, не давала себе труда бросить взгляд на меня. Один раз громко рассмеялась какому-то не слишком остроумному замечанию Каролины и положила руку ей на предплечье. Я быстро спросил себя, уж не пропустил ли чего. Взгляд. Жест. Что-то, чем она дала мне знать, что через несколько минут я должен последовать за нею в дом. Может, пойти глянуть, куда запропастилась Юдит? Несколько раз я мысленно повторил эту фразу, но она осталась фразой из плохого фильма.
И тут вдруг наверху лестницы возникло движение. Сперва я увидел Алекса, потом Юлию, они спускались вниз, а в нескольких шагах за ними шла Юдит. Когда Юлия подошла ближе, я заметил, что волосы у нее растрепаны, щеки разрумянились. Алекса я пока знал мало и не мог сказать, растрепаны у него волосы или нет.
— Папа… — Юлия стала позади меня, положила ладони мне на плечи, тихонько помяла. Так бывало всякий раз, когда она хотела, чтобы я сделал по-её: дал денег на чересчур дорогую кофточку, которую она видела в городе; купил «хорошенького» хомячка из витрины зоомагазина, которого ей непременно надо взять домой; отпустил ее на школьную вечеринку, где «всем» разрешено оставаться до полуночи.
— Да? — отозвался я. Правой рукой ухватил левую руку дочери, слегка сжал ее пальцы. Взглянул на Каролину. С просьбами Юлия всегда шла в первую очередь ко мне. Знала, что я уступчивее. Безвольнее, твердила Каролина. Тебе не хватает духу сказать «нет».
— Мы можем остаться здесь? — спросила Юлия.
— Остаться здесь? В каком смысле? — Я попробовал перехватить взгляд Юдит, но она поставила на стол принесенные две бутылки вина и теперь передавала Стэнли штопор. Я почувствовал, как лицо обдало жаром. Сердце забилось учащенно. — Ты бы хотела пожить здесь? По-моему, здесь недостаточно места…
— Нет, я имею в виду нас всех. — С этими словами Юлия чуть сильнее надавила мне на плечи. — Ну, чтобы мы все остались здесь. А не в этом дурацком кемпинге.
Юдит шагнула вбок, прочь от стола, и, очутившись за спиной моей жены, посмотрела на меня.
— В свое время мы пригласили вас сюда, — сказала она. — Только вот из Америки с нами неожиданно приехали Стэнли и Эмманюель, и в доме правда нет места. Но ведь у вас есть палатка. Так почему бы не поставить ее здесь, в саду?
Я бросил на Юдит ответный взгляд. Лицо ее было в тени, свет свечей до него не достигал. Я плохо различал ее глаза.
— Please! — тихонько шепнула Юлия мне на ухо. — Пожалуйста!
— Не знаю, — сказал я. — И где же? То есть, по-моему, для вас это не в меру обременительно. У вас уже есть гости. И без нас чересчур много народу.
— Чепуха! — воскликнул Ралф. — Больше народу… длинней вечера… — Он расхохотался. — Да ладно! Места всем хватит.
— Думаю, лучше всего вон с той стороны. — сказала Юдит. — Где пинг-понг. Палатка там вполне встанет. А душ и прочее к вашим услугам в доме.
Раздался громкий хлопок. Все воззрились на Стэнли, который выдернул пробку из бутылки.
— Sorry, — сказал он. — Я имею в виду, sorry, что мы уже здесь. Мы не знали, что вы приглашены.
— По-моему, ничего хорошего не получится, — заметила Каролина. — Земля возле дома как камень. Палатку не поставишь. Мы просто вернемся в кемпинг, и все. — Она взглянула на меня, потом повернулась к Юлии: — Вы сможете приходить сюда. Или встречаться на пляже. Но в кемпинге просторнее. А стало быть, и поспокойнее для всех и каждого.
