Раздолбай - Лим Юлия

– Ну, ты-то явно тут убираться не собиралась, – хмыкает кто-то из девчонок. – Вон как вырядилась. Думала за наш счет выехать, принцесса?

– Засунь себе свои попытки захватить власть куда подальше, – заключает Самара. – Вы как хотите, а я сваливаю.

Едва она переступает порог, как остальные уходят следом. В кабинете остаются только Рома, Яна, Зара и Дархан.

– Вот и убрались перед каникулами, – бормочет староста, вздыхает и расстегивает пуговицы сначала на одном рукаве рубашки, потом на другом.

– Ты чего делаешь? – спрашивает Рома.

– Готовлюсь убираться…

Оглядев класс, Лисов предлагает:

– Давай так: ты говоришь мне, что и где убирать, а я это сделаю. Не пачкай одежду.

– Эй, ты чего это с ней такой добренький? – возмущается Яна.

– Она сегодня на свидание собралась, – Рома подмигивает Заре. – Давай поможем человеку. Она и так многое для класса делает.

– Ой, ну спасибо. Честно. Мне очень приятно. – Зара смачивает тряпку в ведре, отжимает и протягивает Лисову. – На шкафах много пыли. Обычно я раз в неделю протираю пыль, но до верхушек не дотягиваюсь.

– Понял-принял.

Взяв тряпку, он широким шагом подходит к шкафам и, вдохнув, резко чихает, едва успев отвернуться.

– А тут и вправду много пыли, – покашливая, говорит он.

– Тогда на мне парты и стулья, – заявляет Яна.

– А я помою окна и подоконники.

Все замолкают и оборачиваются на Дархана. Он невозмутимо переставляет горшки с цветами на парты напротив окон. Заметив, что все замерли, он хмыкает:

– Что? Я умею говорить.

– А ты чего не ушел как другие? – интересуется Рома.

Кусаинов пожимает плечами и поворачивается спиной. Он быстро и аккуратно протирает поверхности. Переглянувшись втроем, ребята тоже пожимают плечами, и каждый принимается за свое: Рома вытирает пыль с верхов от шкафа к шкафу, Яна моет парты и проверяет стулья, а Дархан, уже стоя на подоконнике, оттирает оконные рамы, пока не открывая окна.

Лисов замечает выцветшие носки Кусаинова. Они настолько изношены, что сильно просвечивают, натягиваясь на пятках и пальцах. Кроссовки изношены так сильно, что посерели от въевшейся грязи, но при этом покрыты самыми разными заплатками, больше похожими на стикеры: на одном месте дыру прикрывает улыбающаяся клубника, на другом – веселый киви. На мыске кроссовки виднеется персонаж из старого мультика.

В класс заходит Светлана Александровна.

– А где остальные ребята? – спрашивает она.

– Ну… – Зара переглядывается с Ромой: – Я попросила их купить ватман, фломастеры и… некоторые украшения. Да. Хочу подготовить наш кабинет к празднику.

– Отличная идея. – Учительница вымученно улыбается. Рома разглядывает на ее лбу морщинки, появившиеся от постоянного напряжения. – Простите, ребята. Я должна быть с вами, но сегодня родительское собрание. Нужно подготовиться. Зара, закрой кабинет и сдай ключи на вахту, когда закончите.

– Хорошо, – кивает Сухудян, и они провожают учительницу взглядами. – Бедная Светлана Александровна. Боюсь представить, как сильно ее нагружают.

– К слову, об учебе. Никогда не понимал, почему ты так усердно учишься.

Яна сгребает куски жвачки и выбрасывает их. Выпрямляется и вытирает лоб тыльной стороной руки. Рома садится на парту и приобнимает ее за плечо. Она с довольной улыбкой садится рядом и прижимается к плечу Ромы.

– Мне нужны золотая медаль, аттестат с отличием и отзывы учителей. Все это поможет при будущем трудоустройстве, – отвечает Зара.

– Ты это для папы делаешь или для себя?

– Для себя, конечно, – хмурится она. – Я, может, и папина дочка, но голова у меня на плечах своя… а вы ребята что, встречаетесь?

– Ага, – хвастливо говорит Яна, и Рома несколько раз кивает.

– Мои поздравления.

– Наболтались? – прерывает беседу Дархан. – Мне надо открыть окна. Идите, если не хотите, чтоб вас продуло.

– А ты сам не заболеешь? – спрашивает Лисов.

Кусаинов пожимает плечами.

– Давайте выйдем ненадолго, – Сухудян оглядывает присутствующих и добавляет: – Спасибо, что остались и помогли. Если бы не вы, я бы попала в очень неприятную ситуацию.

– Ой, да я даже не заметила, как стало чисто!

– Можешь на меня рассчитывать. Все же ты мой репетитор… – Рома ухмыляется, глядя на вспыхнувшие щеки Яны, – и друг. Я друзей в беде не бросаю.

В очередной будний день к Роме приходит Михаил Сергеевич со старомодным портфелем. Если смотреть на учителя издалека и щурясь, а также представить, что он вдруг взял в руку курительную трубку, то он напоминает Шерлока Холмса из советской экранизации. Магия рушится, когда Михаил Сергеевич снимает шапку, оголяя почти лысую голову.

– Итак, Лисов, покажи мне, чему ты успел научиться, – предлагает учитель.

Рома лениво раскрывает перед ним тетради. В прошлый раз, переписывая из решебников ответы задач, он не схалтурил только по физике. Едва он смотрел на пример, как в голове один за другим рождались решения. Тогда Лисов отложил выполнение завтрашних уроков напоследок и не без удовольствия просидел над задачами по физике до рассвета.

Листая тетрадь, учитель изредка кивает, проговаривая вслух «хм», «интересно» и «надо же». Он берет ручку и что-то выводит. Рома со скучающим видом наблюдает за движениями его сухой руки, подперев щеку кулаком.

– А эту задачку решишь? – Михаил Сергеевич двигает к нему тетрадь. – Если не будет перед глазами примеров или учебников?

Лисов рассматривает аккуратный почерк учителя. Сначала ему хочется поломаться, но любопытство и вызов берут верх. Он прикидывает в уме варианты, подбирает лучший и вскоре приписывает к заданному примеру решение; затем откладывает ручку и возвращает тетрадь учителю.

– Так я и думал. – Михаил Сергеевич захлопывает тетрадь.

От неожиданности Рому пробирает дрожь. Он выпрямляется. Учитель похлопывает ладонью по обложке и качает головой.

– Что? – выпаливает Лисов. – Что-то не так?

– Талант, – улыбается Михаил Сергеевич. – Ты утрешь нос любому отличнику в параллели десятых классов. Не хочешь принять участие в олимпиаде в следующем году или порешать какие-нибудь более сложные задачи? Я могу подготовить тебя к ЕГЭ по физике.

Рома шумно выдыхает и откидывается на спинку стула, вытягивая руки по столу.

– Че вы меня так пугаете, Михал Сергеич? Чуть сердце в груди не отвалилось.

– Виноват, – учитель разводит руками, но не перестает улыбаться.

– Ну… можно попробовать. Только вот я девять лет нигде не участвовал и оценки у меня плохие.

– Ты можешь это изменить. Конечно, золотую медаль ты уже не получишь, но сейчас самое время заявить миру о себе. Университеты любят юные дарования, а ты, похоже, как раз такой. Только почему-то скрывал свои способности многие годы.

– Наверное, мне просто не хватало храбрости признаться в этом окружающим. И себе…

Зима

15. Демьян

Слова Светланы Александровны как навязчивая мантра: сколько Демьян ни старается, не может выкинуть их из головы.

Взгляд все чаще возвращается к Ухтабовой. Изменения в ее внешности настолько очевидны, что Храмову порой хочется протереть глаза. Пока рядом была Самара, он видел только ее.

Неля поворачивается. Вздрогнув, Демьян отводит взгляд в парту.

Стоит Ухтабовой отвернуться, как он снова смотрит на нее, подперев подбородок ладонью. На перемене Неля подходит к нему:

– Ты чего пялишься?

– Да так просто… – Демьян закидывает сумку на плечо и хочет выйти, но Ухтабова преграждает ему путь.

– То, что ты меня разок проводил до дома, не значит, что тебе можно пялиться на меня. Я, конечно, красивая, но… – Храмов невольно прыскает, когда она заправляет прядь волос за ухо. – Чего смеешься?

– Красивая? Ты? – Он поводит бровью. – Ты себя в зеркале видела?