Гавриил Троепольский - Собрание сочинений в трех томах. Том 3.
Лапкин (более твердо). Так. Дальше.
Бояров. Все неясно. Посидим, посоветуемся… Где истина? Нет ее.
Лапкин (встает, причесывается, заложил руки в карманы, обходит стол, останавливается перед Бояровым, и свысока). Что вы хотите от меня, товарищ Бояров?
Бояров (оторопело встает). Вы… Михей Харитоныч… я… Вся надежда у нас с нами — Фасул…
Лапкин (наступая и строго). Хотите присосаться к изобретению? Не выйдет! Я вам отдал все, что можно. Я терпел — срок кончился… Соавторства не будет!..
Бояров пятится назад, к двери. Лапкин медленно наступает, не вынимая рук из карманов.
…Что вы хотите от меня, товарищ?
Бояров (в ужасе пятится в свой номер, осматривается). Неужели это — сон? Никого нет… Спящий должен лежать… не в этом ли истина? (Ложится, завернувшись одеялом с головой, спрятавшись.)
Лапкин (прикрыл дверь за Бояровым, свысока плюнул в его сторону, постоял так, прошелся из угла в угол, и к публике, нагло). Вы еще узнаете Лапкина!.. (Ласково, как давно знакомый нам.) Привет! До встречи! (Хохочет.)
Гром с треском заглушает хохот. Шумно врывается Миша, мокрый от дождя, неподдельно возбужденный и взволнованный. Бояров вскочил от грома, прислушивается.
Миша (кричит Лапкину). Вашу машину — молния! В клочки! В щепки!
Лапкин вздрогнул. Бояров подскакивает к двери, приоткрывает ее и слушает.
Пауза.
Лапкин (хладнокровно и даже довольно). Теперь мне нужен второй акт: «Фасул-три уничтожена при трагических обстоятельствах». Грозой!
Миша. Но беда-то какая! Труда-то сколько пропало!
Лапкин (уверенно, холодно). Не волнуйся. С такими двумя актами возьмут в любой научно-исследовательский институт. Буду строить новую — Фасул-четыре. Остатки сфотографируем — тоже документ. Второй акт не дать уже нельзя. Стихия!
Миша (торжествующе). Цела ваша Фасула!.. А Леонид Петрович акт не под-пи-шет! Так и велел сказать.
Лапкин (замогильным голосом). Опять… по-не-дель-ник. (Остолбенел, замер.)
Бояров (злорадно). И Лапкин лопнул!..
Миша выходит в прихожую.
…(Бояров, увидев его, в страхе закрывает дверь на ключ и держит ее за ручку.) Сейчас ко мне!
Миша уходит.
Бояров, настороженный, садится за стол, прислушивается, оглядывается на окно. Входит Махоткин с небольшой коробочкой в руках.
Махоткин (в прихожей). Куда она делась? Скажу ей последнее прощальное слово и — на станцию. А коробочку отдам ей — пусть передаст Иванову. (Идет к Лапкину, смотрит на «статую», обходит его вокруг.) Столбняк, что ли? (Потряс Лапкина.) За ветеринарным врачом сходить?
Лапкин. Ох… Стоячий удар. (В изнеможении садится.)
Махоткин (приоткрывает коробку). Суслик твой. Видишь? Жив остался. Трояк дашь — отдам без последствий: деньги нужны на длинную дорогу. Не дашь — в газету заметку «Сообщения с мест»: суслика из норы водой выливали, а потом ловили кибернетикой.
Лапкин. Почести?
Махоткин. Без обмана.
Лапкин (дает трешку). Придуши.
Махоткин. Псих! (Выпускает суслика за окно.) Пусть живет на свободе. Значит, так: когда я вылил его из норы, ты мне дал полтинник, сейчас — трояк, итого — три пятьдесят. Вполне допустимо. (Выходит в прихожую, и задумчиво, горько.) А мне… мне вовсе не смешно. Эх, Анюта, Анюта! Что ты со мной сделала? Куда я теперь себя дену, если не посадят?.. (Идет к Боярову, и тепло.) Трудно?
Бояров (в смятении). Трудно.
Махоткин. Мне тоже. (Садится на стул.) Ты вот хотел, чтобы и волки сыты и овцы целы, а получилось — «соглашатель». Понятно. И за то тебя могут снять: вроде бы ты — двурушник образовался. Это они тебе там придумают… Конечно, горе. Вот ты и сидишь один, кукуешь. Понятно. А у меня хуже — девушку отняли! Эх! Несчастные мы с тобой, товарищ Боярин.
Бояров. Несчастные… Я — не Боярин, я — Бояров…
Махоткин. А Свищ — паскуда.
Бояров (с опаской). А Иванов?
Махоткин. Иванов… Не-ет, Иванов — человек. Ему можно сказать в глаза все. Расправился бы я с ним, — и хотел! — но не могу: он — человек! А я — слабак оказался, полчеловека. Ведь как она меня любила! А вот видишь: значит, не за что. Зачем такому жить на белом свете? Как ты думаешь?
Бояров. Я об этом… никогда не думал.
Махоткин. А кто же за тебя думает? Э, не надо про то… Хочешь, я тебе на прощанье добро сделаю: отвезу на станцию? Ты — постоялец лишний, — чего тебе зря тут и маяться? А мне по пути. Уезжаю.
Бояров. На чем?
Махоткин. На тракторе. У гаража Мишкин трактор стоит, ДТ-54, — через пять минут заведу.
Бояров. А где сядем?
Махоткин. На прицеп, в тележку. Хуже, конечно, чем на «Волге», но — можно. Двигаться будем медленно, но верно. Пятерку дашь через три часа на станции. Пусть потом председатель подает в суд — угнал трактор. (Скрутил пятерней рубашку на груди.) За Анюту…
Бояров дает пятерку.
Лапкин, помаявшись, бредет уныло из своего номера к Боярову.
Лапкин (покаянно). Аким Карпыч… обидел я вас спросонья… (Падает на колени.) Черт попутал… Простите!..
Бояров (растроганно). Встаньте, встаньте, мой добрый Михей Харитоныч. Пусть это был сон. Встаньте.
Лапкин (вставая). Не могу без вас жить…
Бояров (обнимая). Нельзя нам друг без друга. Такова жизнь. Начнем все снова…
Лапкин. Начнем. Вот так, рядом, и пойдем в коммунизм.
Бояров (Махоткину бодро). Заводи трактор. Ставь Фасул на прицеп!
Махоткин (наблюдавший сцену прощения, решительно). Не повезу я вас. (Боярову.) На твою пятерку! (Лапкину.) На и твой трояк!.. Четверть-человеки… (Выходит в прихожую, нечаянно оставив дверь полуоткрытой, задумался.)
Бояров и Лапкин опешили: смотрят друг на друга, держа кредитки кончиками пальцев. Короткая пауза. Каждый прячет деньги в карман.
Бояров. А?
Лапкин. Вы — о чем?
Бояров. Где же правда?
Лапкин. В дружбе, Аким Карпыч.
Бояров. А что дальше?
Лапкин (пальцем вверх). Надо пробиваться!
Махоткин (все слышит). Что бы мне с ними за это сотворить?
Бояров. Именно пробиваться.
Лапкин. Но вперед не забегать, сзади не отставать и в середке не толпиться. Не удивляйтесь мудрости жизни: сбоку, сбоку, Аким Карпыч, сбоку все видно — куда идти и куда поворачивать.
Махоткин, резко повернувшись, идет в номер Лапкина, смотрит под стол, под койки.
Бояров. Да вы… вы — гений! Да ведь это же — линия жизни! Не уходите. Будем вместе. Кто его знает, что он задумал, Махоткин. Вот диванчик свободный.
Лапкин. Пойду, возьму чемодан. (Идет к себе.)
Махоткин (берет из-под кровати чемодан и указку). На прощанье повешу на скворешню для обозрения. (Встречается лицом к лицу с Лапкиным.)
Лапкин (растерянно). Позвольте, позвольте…
Махоткин. Твой? А я откуда знал? Раз твой — возьми. (Передает.) Постой. Скажи председателю, что я — вор. Скажи, не бойся. Пусть — вор! Нет, погоди… (Преграждает путь.) Звони 0–34, милиционеру. (Теснит Лапкина к телефону.) Бери трубку и говори: Махоткин украл чемодан. А я тут еще кое-что прихвачу.
Лапкин. Замнем?
Махоткин. Ну! Уж!..
Лапкин (набирает номер, и в трубку). Товарищ милиционер?.. Махоткин украл чемодан… Лапкин… Да, да… Тут, тут… (Кладет трубку, вскакивает к Боярову.) Ложитесь! (Запирает дверь ключом.) Он грабит гостиницу!
Моментально ложатся: Бояров на кровать, Лапкин на диван.
Пауза. За окном дождь, сильный ветер.
Махоткин (тоскливо). Нет мне без тебя места на земле…
