Светлана Смолина - Медвежьи сны
– Я слушаю! – Маруся с еле скрываемой усмешкой повернулась к потному Сергею Дмитриевичу. – О чем вы хотели поговорить?
– Вечно мой папаша связывается с ненормальными, – прохрипел тот и полез в карман за носовым платком. – Я хочу знать, сколько ты еще пробудешь в городе.
– А тебе какое дело? – прищурилась она, поглаживая руль. – Я не у тебя на кухне, я тут живу.
– Твое присутствие было терпимо, пока он развлекался с тобой. Теперь любовь закончилась, и тебе пора ехать.
– Куда ехать?
– А вот на это мне глубоко плевать. Я хочу, чтобы ты убралась из города. Я готов купить твою квартиру дорого, добавить денег и создать тебе все условия для переезда в другую область, как можно дальше отсюда.
– Переезда в другую область? – Маруся не верила собственным ушам. – А зачем мне переезжать?
– Ты много крови попортила моим людям, и надеяться, что город примет тебя…
– Твоим людям? Ты сказал «моим»? Помнится, год назад другой человек называл этот город своим.
– Папаша тешит себя мыслью, что производство делает его хозяином, – презрительно скривился неблагодарный отпрыск.
– Но у него здесь не только производство, – горячо возразила Маруся, защищая интересы человека, который отказался защищать ее. – Магазины, бензоколонки, общепит. Я ведь не ошибаюсь, правда? И его благотворительная деятельность…
– Давай-ка обойдемся без красивых слов. Ты не его адвокат и даже не пресс-секретарь. Ты всего лишь баба, с которой он наигрался. Тут таких полгорода, и почти все моложе и красивее тебя. Хотя надо отдать тебе должное, ты продержалась дольше многих. А теперь вспомни, наконец, про свою гордость и уезжай.
– Иначе?
– Иначе ты все равно уедешь, но без денег, без помощи, без моего дружеского участия.
– А чем я мешаю лично тебе?
– Ты мешаешь одной уважаемой особе, которая обратилась ко мне за помощью.
– Нет, – протянула Маруся и покачала головой. – У тебя в этом деле свой интерес, и я хочу понять. Люська мечтает получить его деньги. А что получишь ты?
– У меня есть все! – вороватые глазки забегали по приборной панели. – Я здесь хозяин.
– Ты хочешь власти? Ты собираешься каким-то образом получить власть над городом и его людьми. Вы, как стая стервятников, хотите поделить его царство. Но как мое присутствие мешает тебе?
– Власть? Он гордится тем, что город принадлежит ему, и мы всегда поддерживали в нем эту утопическую идею. На самом деле он почти никогда здесь не жил. Он приезжал сюда, как барин в Яр, с девками отдохнуть, отоспаться, зверье пострелять. А год назад ты свалилась как снег на голову, и все изменилось. Он стал задерживаться, стал интересоваться городом, не формально, чтобы денег дать и услышать благодарные выкрики толпы, а как хозяин. Он начал лезть в дела администрации и в бюджет, шантажировать меня пожертвованиями. Пока он был с Люськой, его волновали другие проблемы. Он имел ее и возил по курортам. Она не любительница сидеть в нашей деревне, и он тоже не задерживался тут. Но стоило появиться тебе, и он стал прямо-таки домоседом. Но это не его город, а мой. И мне не нужен ни свадебный, ни настоящий генерал.
– И все равно я не могу понять, при чем тут я, – настаивала Маруся, начиная догадываться.
– Как только ты уедешь, Люська найдет способ забраться в его постель. А уж, оказавшись под ним, она знает, как заставить его вспомнить о политических амбициях, например. Или о развлечениях на Ибице и на Ривьере.
– То есть я мешаю Люське увезти его подальше от города, чтобы развязать тебе руки?
– Ты умная бабенка, я всегда подозревал. И ты не будешь артачиться, потому что это не в твоих интересах.
– Ты понятия не имеешь о моих интересах.
– Однако же папашу ты упустила. А свято место пусто не бывает. Так что, пакуй свои вещички, пока он не вернулся, забирай своего кобеля и присмотрись к карте России. Могу обеспечить тебе неплохой домик где-нибудь под Сочи. А то вдруг решишь посмотреть на Приморье? У меня там приятель не последний человек.
– Да пошел ты! – в негодовании огрызнулась Маруся и в последний раз окинула нежным взглядом свою машину. – Таких, как ты, в колыбели надо душить, гаденыш! Мелкий прыщ, воюющий с женщинами и подсиживающий собственного отца.
– Ты язык попридержи, стерва! И не таких обламывали!
Маруся усмехнулась и вышла из машины посреди площади. Из пассажирской двери вывалился потный и злой глава местной администрации.
– У тебя есть три дня на раздумья.
– А потом что?
– Увидишь.
Она прошла мимо изумленного гаишника и вскинула руку перед проезжающим такси.
– Я тебя предупредил! – напомнил местный царек.
Маруся мысленно добавила к его имени несколько ярких эпитетов и сравнений и, садясь в машину, не удостоила хозяйского сынка даже взглядом.
Срок в три дня оказался не пустой угрозой, как беспечно полагала Маруся. Филька вбежал в подъезд первым и вдруг насторожился и пошел к лестнице, оставив хозяйку в лифтовом холле.
– Эй, малыш, ты куда? – удивленно позвала она, и в ту же секунду Филька взвизгнул, а из-за угла послышались торопливые шаги. – Филя, Филечка!
Трое молодых мужчин окружили ее так быстро, что она даже пискнуть не успела.
– Прокатимся? – предложил один и подтолкнул Марусю к открывшимся дверям лифта.
Она не спрашивала, что им надо, не кричала и не пыталась биться, молча доехала до последнего этажа и, подталкиваемая в спину, поднялась на два пролета лестницы под крышу.
– Что вы сделали с моей собакой? – спросила она, когда идти уже было некуда.
– Посидит пока в каморке со швабрами. А ты побеспокойся лучше о себе.
– Я и беспокоюсь, – вздохнула она и прислонилась к стене. – Что вам надо?
– Догадайся! – хохотнул один и подошел вплотную, так что ей пришлось отвернуться, чтобы не задохнуться от запаха пива и чеснока. – Ничего деваха, аппетитная.
– Мы тебе привет принесли от твоего старого знакомого, – сказал второй и зашел с другой стороны. – Он говорит, что ты непослушная девочка и тебя следует немножко наказать.
– Этот ваш знакомый – сволочь несусветная, – не сдержалась Маруся, почувствовав загулявшую руку на своем бедре. – Он еще наживет неприятностей на свою задницу.
– А чего это ты такая смелая? – Другая рука взялась расстегивать блузку на ее груди. – Или по мужику стосковалась?
– Точно не по тебе!
– Попробуешь и будешь скучать по мне всю оставшуюся жизнь.
– Едва ли. Вы втроем моему мужчине и в подметки не годитесь.
– Ух ты! И кто же твой Илья Муромец?
Маруся молчала, пока они лапали ее в четыре руки, и не смела назвать имя человека, который еще недавно был ее мужчиной, а потом отказался защитить ее.
– Она сказки сочиняет!
– У меня будет ребенок, – вспомнила о себе Маруся, надеясь обойтись без помощи хозяина. – И я не хочу его потерять.
– Ребеночек? Мы любим детишек, да, парни! – Тяжелая ладонь легла ей на живот. – Особенно делать!
Он дышал ей в лицо перегаром, оттесняя менее настойчивого приятеля, и Маруся знала, что имя – ее последний шанс вырваться из липких рук посланцев Сергея Дмитриевича.
– Отец вашего заказчика, который окончательно спятил, если прислал вас сюда, – выпалила она, уклоняясь от слюнявого рта. – И ребенок тоже его.
– Дмитрий Алексеевич? – Насильник замер и обернулся к своим подельникам. – Я слышал, что у них…
– Она блефует!
– А если нет? – потные руки разжались, и Маруся стиснула в кулаке расстегнутую на груди блузку.
– Ты хоть знаешь, почему мы здесь? – спросил третий, стоящий в стороне.
– Ваш господин хочет, чтобы я уехала из города, но я не уеду.
– Ты или слишком смелая, или слишком глупая!
– Или мне просто некуда ехать.
– Короче, – подвел итог тот, кто ни разу не прикоснулся к ней. – Информацию мы до тебя донесли, дальше думай сама. Но если ты дорожишь своим здоровьем и жизнью своего ребенка, то собирайся и уезжай. Потому что он решительно настроен выставить тебя из города.
– Я подумаю, – неожиданно для себя прошептала она, вдруг потеряв волю к сопротивлению.
– Хорошая девочка!
Пропахшая табаком рука на прощанье прошлась по волосам, потрепала по щеке. Маруся как во сне слушала удаляющиеся шаги и голоса, как громом пораженная. Когда все звуки замерли, она еще долго стояла под крышей, сжимая в руке блузку, не в силах собрать обрывки мыслей, прежде чем пошла вниз по лестнице освобождать от ведер и швабр верного Фильку.Алена посмотрела на дисплей мобильного телефона, оставленного шефом на столе, и злорадно заулыбалась. Сейчас она устроит этой московской примадонне Варфоломеевскую ночь.
– Да? – томным голоском спросила она у трубки. – Слушаю.
– Кто это? – опешила Маруся, уверенная, что услышит другой голос.
– Здравствуйте, Машенька! – нараспев промурлыкала Алена. – Ищите кого-то?
– Где Дима? – спросила Маруся, наплевав на даму, ответившую по его номеру. – Мне надо с ним поговорить.
