Максимилиан Гюбрис - Избранное. Поэзия. Драматургия
Похороны Войны
/К тёмной дате начала 1й Мировой Войны/
Взгляни, должны быть факелы там? —
Их певны языки в щитах зеркальных,
Глянь, в ристальных таинствах своих, —
Они исполнены очей фатальных,
В которых истина о все-свободных
Гениях культуры провозвестных благ.
Там, за грядой из призрачных облак, —
Нагой курган? – но игрище ли флагов
Иль хищнических крыльев на крестах?
Се странно шествие-всезрелище,
Как карнавал; прощальных платьев страх
Поёт, как в сон, там сказочный фазан;
Повиновен искусству фраз ландшафт;
Тимпаны, идолы и жертв всех… смех!
Глашатай в круге произносит вслух:
«Блаженство праздных – на похоронах!
Искусством погребенья счастлив дух!
Адепт, Плясун, Шут, хороним Войну!»
…Все-оживление. – Волшебный труд
Вину спослан – там обоюдоцарствен Миф
Чтоб изошёл к любви эпох: зло стран,
Гляди, преданно глупым чучелам,
И их несут, и всюду зиждим слух;
Так расступись, даль-полог бранных дел!
Встречай, Терновник Чёрный, Красный Смех!37 —
Часов Балкан и Дарданелл38, их Мир
Отсель един – их цикл, их театр-цирк…
Не веришь? Там, узри – вздыманна Тень
И с нею силы о двух тьмах Времён39,
И к ней регалианты40 идут все
Собранием великим на поклон,
И гимн увеселения – Жизнь Ссуд
Извечных в них, к предобращенью правд.
Но, вот, уж будто замер гвалт – сосуд,
Волшебнейший, вещает в Новый Век;
И с ним – всё то, что прежде не сбылось,
Всё то, чему не верил человек. —
Чшш… Послушаем здесь.
– Возьмись, Ильмер, принять великий дар…
Жизнь – дивное смешение
/ Проф. М. Д. Литвиновой
Ко Дню её рождения /
Сей мир – из редкостных частиц души
Он состоит, и жив прозреньем стран;
А весть о странах, на пути мечты,
Нам ведома по предрицанью чувств;
The note of history, из тайн тиши
Своих имён, исходит гордо к нам,
И Гений черт людских, из темноты
Далёких уз, выводит свет искусств.
И дивное смешенье – эта жизнь,
Сотканная из лоскутков всех правд;
И дивное признанье – путь Любви
В свидетельных друзьях Её времён;
Cудеб из скольких состоит та мысль,
Творец в кой благородным духом прав!
Миров из скольких скроены те дни
В коих свет в нас – свет всех его сторон!
Кукушка и Соловей
Басня, из добрых
Кукушка, в подражанье соловью,
Однажды, раз, взялась за дело,
И говорит: тебя Я тут перепою;
А тот её не замечает смело, —
И что же? льётся соловьиный глас,
Исполненный всех дивных ноток,
А в унисон ему, подряд, сто раз —
Кукушкин, всепродолженно-короток.
«Что ж замолчала?» – в такт ведёт певец;
А та ему в ответ: «Уж сколько песен!»…
«Часам любви да не придёт конец!» —
Ответ сей… соловьихе был сколь лестен.
Так, что ж – обида? Нет! – Даль, из-за кроны,
В ответ летит кукушечий сонет,
И в нём признания, и чутки стоны;
И сожаленных чувств уж вовсе нет…
Вновь трелью с кукованьем полон свет;
В сей Елисейской роще – пир дуэтов…
Суть? – Скажет и философ, и поэт: —
Не в подражаниях, – в душе ответной.
Рог Астольфа
Играй, Астольфа41 добрый рог,
Играй заливистее, громче!
Играй, чтоб разум ведал рок
И гибель сам себе не прочил.
Взметнись великой трелью ввысь,
Развей Зла колдовские чары!
Героя сделай светлой мысль,
А стерву обреки на кары.
Лети в глаза. Друзей кошмар,
Ослепленных кровавой распрей,
Там обрати в прозренья дар,
Избавив от убийств напрасных.
Вей! Пой! Эротизируй! Славь!
Да будут оправданны свойства;
Натуру не скривит Лжи явь,
С Химерой что утратит сходство.
Играй же дивностный рожок!
Целебная искусства сила
Часам, пусть, тем пребудет впрок,
Любовь что раз провозгласила.
Синь Небес Метерлинка
В небесах Метерлинка
Поёт одинокая птица,
Что тебе снится?
Кто тебе снится?
Птица-диво красавица,
Как же привидится!
Где очутиться?
Кто очутится?
В явь обратится
Небыль-тайна кудесница;
Очертанные лица,
Дивноокая ризница…
Чудится,
Видится…
Изумрудные солнца,
Хрустальные спицы;
Лестница,
Вестница…
Бесподобные Ниццы;
Непредвзятые станцы; —
Вы не любите Шварца?
Вы не слышали Шварца?…
…До свидания, странница…
Всё, что деется – вторится;
Всё, что внемлет – дивится;
Зареясная колесница
Катит за морем над одром столиц.
В небесах Метерлинка
Поёт беззаботная птица.
Что тебе снится?
Кто тебе снится?
Осенний Этюд
День золочёный, прекрасный;
Солнце сияет, ленится;
Птица играет, трепещет;
Миф обращается к Смерти.
Воздух влюбляется, плещет;
Чувство внимает, кудесит;
Истине смелой доверься —
Боги вне мер постоянства.
Домыслы всуе напрасны;
Cудьбы ль враги Легколетьям?
Тайное вдруг настроенье;
Это – лишь осень, лишь осень…
Воссоздание Христа
(Рождественская кармина)
Когда воссоздадут Его
Из дивь-эссенциальных капель —
Тех, схороненных в плащанице, —
Когда сценарный алхимизм
Научных грёз произведёт
Живой иконообраз на границе
Мысли бытия; – вновь фатализм
Когда вопросом изойдёт там,
ЧТО есть совершенна формула
Для общества и индивида:
Как жертва Пробужденна Сна42,
Искусственная ль смерть43: – Вторая
Явь? в Век Света? – Гения ль, Вида? —
ДНЯ этического Спор тогда
Выйдет велик; печаль слепая
Чувственного знания свой лик
В тех обратит к делам труда
Былых легенд, а «безымянных Cуд»
Партий интеллект сведёт к злу Врат, —
Как раб, кто боле не спасёт, враг
Не попустит прав; – цифр взропщет мир
В звёздных чертах, когда мудрец сан
Свой предаст мечтам негаданным
И вновь, и где в свидетельствах лир
Ещё жить неизменному слов
О том, что, в имени, Сын – Добр там.44
Чернь
Рожденные из грязи скотских слов,
Они взростают в смерть цветам;
Их много, в имени одном45, всех там,
Ревнивых к звукам чистых голосов.
Заговоренные в животном зле,
Они живут душой своих уродств,
И, избегая страхов бесподобств,
Плюясь, труп топчут Красоты в земле.
Простейшие потребности их дней
Не терпят вкуса, что далёк их рта;
Любовь их – та собачая черта,
В чём грубость лишь решает, кто верней.
Слепой их Ум вкруг создаёт Тюрьму,
Куда идут потом честнее их;
Прожжённых вровень стонам щеголих,
Их сетованья на свою судьбу.
В одном числе пасёт чернь ход Судеб,
Но мёртвых всюду больше, чем живых;
Меньшинственность Добра познав средь них,
Своим числом дикарь ест чёрный хлеб.
Я слышал Гимн
