Вячеслав Малежик - Снег идет 100 лет…
– Здравствуйте, это я, – ответил я, не зная, то ли пожимать, то ли целовать руку.
– Ну рассказывайте, – сказала Герасимова, приглашая нас сесть.
– А что рассказывать? Хотим попробовать, вернее, я хочу попробовать, получится ли у меня обратить в свою веру «не своего» зрителя. Я так понял, что вы не против.
– Ну что ж… Дерзайте.
– А сколько времени вы даете на мой эксперимент.
– Думаю, минут десять-двенадцать… Достаточно? – спросила Герасимова.
– Вполне.
– А кто вас объявит?
– Я, – откликнулся Дима.
– Ну что ж, мальчики, вперед, – сказала Людмила Николаевна и взглянула на меня ярко подведенными глазами.
Мы вышли из комнаты, и я пошел к сцене, расчехляя на ходу гитару. Дима посмотрел в зал и сказал:
– Странное, конечно, зрелище… Посмотри, сколько бутылей с водой.
– Да, страна недополучит консервированных огурцов и помидоров, – ответил я.
– Все, пошел начинать? – спросил Дима.
– Обратной дороги нет.
В зале погас свет, и Дима вышел к микрофону и, поприветствовав публику, начал говорить что-то про сюрприз, про известного артиста из Москвы. А я стоял, и у меня вдруг возник глупый вопрос: «Как же они мне будут аплодировать, если у них банки с водой в руках?» Я не успел найти ответ, а уже в зал полетели слова: «Встречайте, Вячеслав Малежик!» Я вышел на сцену, и мой монолог сводился к тому, что я, как и Герасимова Людмила Николаевна, врачую душу нашего зрителя, правда, своим способом. Зрители, умудряясь не расплескивать воду в банках, радостно приветствовали возможность бесплатно послушать артиста. И я им спел, и имел хороший успех. За кулисами Дима спросил:
– Хочешь ли ты посмотреть на сеанс Людмилы Николаевны? Если ты не был на подобных мероприятиях, то будешь поражен – люди будут кукарекать, выть, лаять.
– Ты хочешь узнать, оборотень я или нет? – спросил осторожно я.
– Да ладно, с тобой все будет в порядке.
И я пошел в зал. Вскоре Людмила Николаевна дала установку. И в разных концах зала послышались звуки лая, воя, кудахтанья… В общем, скотный двор. Я заглянул внутрь себя – желания перевоплотиться не было. Это меня успокоило, и я попытался проанализировать, что же я увидел и услышал. Мой анализ ни к чему не привел, я решил, что это выездная сессия больницы им. Кащенко, и все, кто во время моего пения еще сдерживал потребность хрюкать и квакать, вдруг получили от целителя разрешение выпустить на волю своих монстров. И началась ночь на Лысой Горе. В чем заключалось целительство Герасимовой, я не понял, как там надо было пить заряженную воду, я не запомнил, поэтому о степени шарлатанства или врачевания судить не буду. Сеанс продолжался, а я тихонько ускользнул в раздевалку.
– Ну как? – поинтересовался Гордон.
– Ну я вроде экзамен выдержал, но, честно говоря, не предполагал, что болезнь на Украине так запущена.
– Вообще-то, Н. В. Гоголь не зря про наши места писал всяких «Виев» и про кузнецов Вакул, – сказал Дима.
– Да уж… Кстати, должен тебе поведать историю, которая со мной случилась у вас в городе Ровно, – начал я. – Даже не знаю, в какую категорию эту историю поместить – то ли колдовство, то ли, наоборот, общение со Святым Духом…
– А когда это было?
– Да думаю, лет пять назад. Я в составе ансамбля «Пламя» гастролировал в Ровно… И вот иду я по этажу гостиницы, чтобы отправиться на концерт, и вдруг ко мне обращается одна из женщин, которые сидели около столика дежурной по этажу:
– Ты не переживай…
– А я и не переживаю, – ответил я.
– У тебя голова болит. Иди спокойно на свое выступление, я тебе голову вылечу…
– Откуда вы знаете про мою головную боль?
– Иди-иди… Смотри, лифт подошел…
И я уехал на концерт и забыл про эту женщину, про этот разговор. Вечером, когда уже возвращался с концерта, она снова встретилась мне в холле гостиницы.
– Ну, как твоя голова?
– Ой, а я и забыл, что у меня болела голова.
– Это я взяла на себя твою хворь, я чувствовала, как твоя боль проходит через мои руки…
– А как вы это узнали?
– Ну как-как? Испариной покрылась, и руки горели…
– А почему вы решили мне помочь и откуда вы знали, что у меня болит голова?
– А я чувствую это, мне эту способность передала бабка, и я могу врачевать даже на расстоянии… А почему помогла тебе? Да ты – Божий человек…
– Да какой я Божий человек? Грешник я.
– Мы все грешники… А так у тебя в роду по женской линии очень верующие люди были… Вот мать твоя, бабушка… Я права?
– Ну как… Бабушка – да, верующая, а мама… Насколько это было возможно при советской власти… Она особенно об этом не распространялась. Кстати, меня зовут Вячеславом, а как мне к вам обращаться?
– Зови меня Мартой.
– О, у вас такое же имя, как у матери моего отца, он тоже с Украины.
– Кстати, я чувствую, у тебя тоже хорошие задатки, – сказала Марта, глядя мне в глаза.
– Вы о музыке?
– Музыка – само собой… Я говорю о душе, ты будешь разговаривать с Богом.
– Это как? – тупо спросил я.
– Ты сам увидишь как.
– Марта, а вы кто, колдунья?
– Нет, я скорее от Бога получаю силу и знание.
– И вы часто помогаете людям?
– Помогаю.
– А зачем же тогда в гостинице работаете?
– Жить-то на что-то мне надо, я же за свои исцеления не беру денег.
Марта достала две фарфоровые кружки и сахар и начала наливать себе и мне чай.
– Я, пожалуй, пойду, не буду вам мешать, – сказал я.
Марта посмотрела на меня, может, чуть более продолжительно, чем до этого, и я никуда не пошел. Мы продолжали нашу неспешную беседу ни о чем и обо всем сразу, и я все время чувствовал, что меня как бы сканируют, считывают информацию о моей душе и оценивают ее одновременно. Несколько раз я пытался тактично завершить нашу беседу, но у меня ничего не получалось. Наконец, где-то около часа ночи Марта взглянула мне в глаза и сказала:
– Ну хватит, иди, дорогой, к себе и ни о чем не думай.
Я встал со стула и пошел к лифту, на ходу говоря слова благодарности и пожелания спокойной ночи. В лифте я размышлял, что же со мною было. Гипноз? Нет – я же не уходил из этой реальности, и никакой монотонности в голосе (так обычно в кино показывают гипнотизеров) я не слышал. Но мною явно манипулировали…
Не найдя ответа, я разделся и пошел в душ, чтобы смыть с себя все впечатления этого странного дня. Думаю, что заснул я сразу. Сейчас моя память выхватывает следующий эпизод из того моего удивительного приключения. Я проснулся, было где-то полшестого утра, так как уже светало… Нынче описываю этот случай и думаю – не приснилось ли мне все это? Атмосфера в моем номере и за окном была очень похожа на атмосферу триллеров, когда хотят изобразить что-то волшебное и таинственное. Полумрак за окном, и к стеклу приближается облако; туман, что-то эфемерное… В ушах негромко звучат колокольчики в верхнем регистре. И я вдруг осознаю, что сейчас будет явление, видение ангела, может, Божией Матери, и мне будет передано послание… Я не знаю, испугался я или что-то во мне было еще, но внутри встал во весь рост ответ:
– Я еще не готов…
Дальше все, опять же как в кино, туман растаял, музыка прекратилась, и через некоторое время я снова заснул.
– А если бы ты не сказал себе, что еще не готов? – спросил Дима Гордон.
– Я не знаю, может, я занимался бы каким-нибудь Служением.
– Знаешь, я думаю, то, что ты делаешь в песне, и есть твое Служение, – сказал Дима.
– Я все время думаю, почему этот случай не стерли у меня в памяти?
– Кто не стер?
– Ну те, которые должны были явиться?
– Вячеслав, ты что-то уж очень впечатлительный… Может, это все-таки был просто сон?
– Конечно, это все бы объясняло.
– Слава, а что Марта? Ты ее больше не видел?
– Почему? Когда мы уезжали из Ровно, мы поклонились друг другу, и она меня благословила.
– Ты же понимаешь, это Украина, здесь у нас всякие чудеса возможны, особенно на Западной…
– Дима, а что Герасимова? Ты как-то пытаешься объяснить ее феномен?
– Я думаю, люди сейчас потеряли опору в жизни и хотят обманываться.
– Наверное, от этого даже есть психотерапевтический эффект. Дим, и какую статью ты напишешь о сегодняшнем сеансе?
– Смысл статьи, если сжать в одну фразу, ты сформулировал в своем вступлении к песнопению – песня и действия Герасимовой, если они несут в себе положительный посыл, врачуют. У меня, кстати, появилась идея в Киеве организовать представление, в котором будут участвовать целители и артисты. Ты уже приглашен.
– Я согласен, – сказал я, мы попрощались, и я рванул на свой концерт.
II
Наверное, время требовало новых героев, и они начали расти как грибы после дождя. То здесь, то там я знакомился с экстрасенсами, астрологами, ясновидящими и специалистами по фэн-шую. На эфире радио «Россия» я познакомился с астрологом Натальей Рудь, очень приятной молодой женщиной. Мои симпатии к ней усиливались тем, что Наталья была поклонницей моей музыки. После передачи мы обменялись телефонами, и я уехал на своих «Жигулях-семерке» домой.
