Вольфдитрих Шнурре - Когда отцовы усы еще были рыжими
Нет, такой смелости во мне не нашлось бы. Да еще с кладбища! Первый класс!
1 июня. День исторический: бабушкина брошь-розочка поменяла своего владельца. Управдом намекнул на возможное выселение, это пробудило во мне мужество отчаяния. С ростовщиком, однако, чуть не дошло до драки. Эта ослиная, что я говорю, куриная голова осмелилась утверждать, что брошка безвкусна. Только астма спасла его от моей длани. Как бы там ни было, но на май и июнь у меня есть теперь крыша над головой; к тому же я заставил этого обидчика бабушкиной памяти взять свои необдуманные слова обратно.
2 июня. Фрау Бритцкувейт познакомила меня сегодня с одним садовником, заключив с улыбкой, что витальность его окажется наверняка заразительной. Неужели она о чем-нибудь догадывается? Во всяком случае, она, по-видимому, отозвалась обо мне положительно, потому что он сразу пригласил меня к себе, и я мог выразить свое восхищение его рабатками. Мужчина он крупный, как медведь, а руки похожи на лопаты, но когда он склоняется над клумбой, толстые пальцы его вдруг становятся как пинцеты, так что могут снять блоху со стебля, не причинив растению никакого вреда. Жизнерадостность его, однако, как видно, поувяла, он, похоже, испытывает любовные муки или вообще помешан на слабом поле. Об этом говорит, во-первых, то, какие нежные и изысканные клички дает он своим цветочкам, во-вторых, его отсутствующий взгляд, а в-третьих, то, что он ни с того ни с сего предложил мне перейти на "ты". (Если только, конечно, ему не посоветовала это фрау Бритцкувейт, чтобы меня, так сказать, ободрить.) Итак, я должен называть его Бруно, а он меня величает Альбином...
Что до неотвязных мыслей моих о Кактее, то дело обстоит, кажется, гораздо хуже, чем я думал. Что ни час, ловлю себя на том, что мысленно вперяюсь глазами в ее. такие желанные и неотступные красавкины очи, Бегонию тоже давно бы надо подрезать. Но разве стригут волосы больному? Однако, с другой стороны, где ж ей взять силы для дальнейшего роста? Не у солнца же, о котором она не знает даже понаслышке. И не из истощившейся земли в горшочке.
5 июня. Судьба, как видно, хочет наказать меня за то, что я продаю это никуда не годное искусственное удобрение. Умолял Бруно подарить мне, пакет компоста - напрасно. А все мое красноречие касательно преимуществ естественного удобрения он парирует такими ударами: зачем же это мне, представителю хваленого искусственного удобрения, понадобилось удобрение натуральное? Вот и дурында - разве торговец неоновыми лампами утрачивает право на дневной свет?
Одно слово - дожили; это насчет того, что искусственное удобрение мое безвредно! Все анютины глазки, которые тот самый интендант высадил в ящики на балконе, предварительно нашпиговав их моим удобрением, вымерли. Друг мой пастор поговаривает о воле небесной, но я не верю ему, не может быть небо настолько жестоким, чтобы ни за что ни про что обречь на смерть целую дюжину анютиных глазок. Нет, это я виноват в их гибели. И я знаю, как себя наказать: заявлю на себя в полицию.
7 июня. Полиция, оказывается, ни бельмеса не смыслит в справедливости. Сколько я ни повторял, что на совести моей двенадцать интендантских анютиных глазок, слова мои тонули в их раскатистом хохоте. Ступайте себе с миром домой, говорит мне их дежурный, все еще задыхаясь от смеха, и забудьте думать про это. "С миром!" Притом, что на совести двенадцать загубленных растений! Да что же это за мир такой, где безнаказанными оставляют такие преступления?
8 июня. Совершенно не способен ни к какому делу. Сижу у себя в мансарде и таращусь на стену. Ах, кабы явился наконец бабушкин дух и совлек меня на скамью того судилища, коему убийство цветов представляется столь же злодейским деянием, как мне самому.
Трудно поверить, но, кажется, я услышан, хоть и не совсем так, как ожидал. Только что был здесь мой друг пастор; выходит, в гибели анютиных глазок не виновен ни я, ни небо - но интендантша; выяснилось, что она подрезала им корни, вероятно, потому, что они показались ей в таком беспорядке!
10 июня. С трудом прихожу в себя. Боюсь, однако, не предупреждение ли это относительно собственных моих цветов. Но как я спасу своих деточек без натурального удобрения?
Лошадь! Полцарства за лошадь!
Знать бы воробьиный язык, по-моему, воробьиха тоже прилетела с кусочком лошадиного яблочка в клюве. Где же они отыскали эту лошадку-невидимку?
Сегодня мне приснилось, будто я бабочка и кружу над Кактеей, которую представлял цветущий Кактус. Опуститься на нее я, однако, так и не решился, слишком уж остры колючки.
Прескверно: стало быть, все сначала, и опять эта нелепая тоска в груди.
Гортензия с недавнего времени смотрит на меня так, словно я тайком съедаю лошадиное яблочко на завтрак. Нет, долго я этот взгляд не вынесу.
14 июня. Фрау Бритцкувейт переименовала свой магазин в "Цветочный институт" - чтобы подчеркнуть филантропически-психологическую сторону своего предприятия, как она мне сказала. Говоря по правде - весьма восхищен ею. В ее картотеке клиентов уже около пятисот адресов, и о каждом из своих абонентов она знает буквально все, вплоть до интимнейших подробностей. Поэтому она не только механически отсылает заказанные цветы, но иной раз чтобы, например, деликатно напомнить вдовцу о дне смерти его жены позволяет себе и поправки, посылая, как в указанном случае, вместо гвоздик хризантемы. Не говоря уже о коммерческой стороне дела, она достигает этой методой таких моральных результатов, что они могли бы запросто пристыдить любого пастора.
Ах, какое душевное равновесие я бы мог обрести, если б цветочки, деточки мои, не хворали! Даже несчастный жребий - быть пособником надувательской фирмы - я бы сносил тогда спокойнее.
16 июня. Кладу теперь каждое утро совок с пакетом в портфель, чтобы быть вооруженным на всякий случай. И постоянно мерещатся ржанье и стук копыт, все это ужасно действует на нервы.
Процветанию торговли помешанность на лошадях также не способствует. Все чаще случается, что я прерываюсь вдруг посреди своего гимна искусственному удобрению - замерев и прислушиваясь, не замечая того, на кого смотрю и перед кем выступаю, приводя его в замешательство или вовсе вынуждая захлопнуть дверь перед самым моим носом. И на каждом шагу лицо Кактеи перед глазами!
Добро бы глаза мои довольствовались сами тем, что видят, так нет, они все сразу же передают в самое сердце, и это приводит к тому, что стоит мне произнести про себя слово "Кактея", как в душе моей разверзается маленькая мировая катастрофа личного свойства.
18 июня. Чувство вины перед цветочками, деточками моими, приобретает уже размеры мне непосильные. Дошло до того, что поворачиваюсь к ним спиной, когда ем!
Предположение мое было верным: Бруно гложет любовная тоска. Да и помимо нее в нем живет какая-то по-медвежьи неуклюжая меланхолия. Он говорит, что подруга бросила его, потому что цветы завладели всей его страстью, и это ее взбесило. "Взбесило" - слово, которое, по всей вероятности, недалеко от истины; он показал мне парничок, все стекла которого были выбиты камнями. "А ведь поверь мне, Альбин, - сказал Бруно с тяжким вздохом, - я люблю Доротею больше, чем себя самого!" В его устах это значит немало; ведь он может часами любоваться на свое отражение в любой грязной луже, получая от этого превеликое удовольствие.
21 июня. Стараюсь не выходить больше на солнце. Раз уж цветочкам моим суждено жить в темноте, то и я не желаю ничего знать о свете. Если терпеть, то во имя " солидарности.
До чего же судьба придирается к словам! В ответ на мои сетования она посылает мне письмо от фирмы с угрозой сократить жалованье, если я и впредь буду заключать так мало сделок. Да что там еще сокращать!
Отношение мое к Бруно колеблется между сочувствием и возмущением. Возмущает он меня тем, что по-прежнему никак не хочет наполнить мой пакет компостом. Какой толстокожий, однако! А жалко мне его за простоту, ведь он верит, что его Доротея начнет страдать из-за того, что он предпочел ей цветы, и с покаянием вернется к нему. Как будто женщина страдала когда-нибудь из-за того, что ей что-либо предпочли!
Да хоть бабушку мою вспомнить. Только ее второй муж начал собирать свою - вскоре прославившуюся на весь город - коллекцию трубок, как она поставила его перед выбором: или она, или трубки. И только он заколебался с ответом, как она - фьюить! - и развелась с ним. Хотя сама на протяжении многих лет цветами интересовалась гораздо больше, чем семьей.
Иной раз мне кажется, что мое возмущение Бруно намного перевешивает жалость к нему. Только что он пытался выведать, почему я не кормлю своих деточек искусственным удобрением, которое рекламирую. Дал ему пакетик на пробу. Он только разок лизнул и сказал: "Дрянь!" Даже если он прав - друзья так не поступают. Еще расскажет фрау Бритцкувейт, этого только недоставало. Я-то предусмотрительно никогда ей ничего не продавал; а такое, несомненно, ее шокирует - с ее-то благородством.
