Элизабет Гаскелл - Жены и дочери
– Оно было большим, и одну его половину Синтия адресовала мне, а все остальное – папе.
– Очень удачное решение. И что же пишет Синтия? Ей нравится в Лондоне?
– Думаю, да. Они устроили торжественный ужин, а когда мама один вечер провела у леди Камнор, Синтия отправилась играть со своими кузинами.
– Однако! И все это за одну неделю? Вот что я называю легкомысленными развлечениями. В четверг они только приехали, пятница была посвящена отдыху, а воскресенье – оно везде воскресенье. А письмо они отправили уже во вторник. Что ж, надеюсь, Синтия не сочтет Холлингфорд скучным и унылым, когда вернется.
– Полагаю, это маловероятно, – заявила мисс Феба, сопроводив свои слова жеманной улыбкой и многозначительным взглядом, которые выглядели весьма странно на ее добродушном и невинном личике. – Ты ведь часто видишься с мистером Престоном, не так ли, Молли?
– С мистером Престоном! – воскликнула Молли, порозовев от удивления. – Нет, не часто. Как вам известно, всю зиму он провел в Эшкомбе, а сюда переехал только что. Но что заставляет вас так думать?
– О! Птичка на хвосте принесла, – отозвалась мисс Браунинг.
Молли с самого детства знала эту «птичку» и всегда ее ненавидела, сгорая от желания свернуть ей шею. Почему люди не могут говорить откровенно и заявить, что не желают называть имени своего информатора? Но обе мисс Браунинг обожали подобные эвфемизмы, а мисс Феба вообще полагала подобный оборот речи высшей формой остроумия.
– Однажды маленькая птичка пролетала над Хит-лейн и увидела мистера Престона в обществе одной юной леди – мы не станем говорить, какой именно, – которые шли рядышком и болтали в весьма дружеской манере. Он был верхом на лошади, но, поскольку тропинка идет над дорогой, в том самом месте, где через ручей перекинут деревянный мостик…
– Быть может, Молли связана обещанием, и мы не должны расспрашивать ее об этом, – перебила сестру мисс Феба, заметив выражение крайнего раздражения и смятения, появившееся на лице Молли.
– Здесь нет никакой тайны, – заявила мисс Браунинг, отбросив все уловки насчет маленькой птички и всем своим видом изображая оскорбленное достоинство в ответ на вмешательство мисс Фебы, – потому что мисс Хорнблауэр уверяет, будто мистер Престон обручен…
– Только не с Синтией, во всяком случае. Уж это мне известно наверняка, – с жаром выпалила Молли. – И я очень вас прошу положить конец этим россказням. Вы даже не представляете, сколько зла они способны причинить. Как же я ненавижу сплетни!
Да, разумеется, со стороны Молли было в высшей степени неуважительно разговаривать подобным образом, но она думала лишь о Роджере. А мысль о тех страданиях, которые они могут ему причинить, если только он узнает о них (в самом сердце Африки!), заставила ее покраснеть от гнева.
– Боже мой! Мисс Молли! Позвольте вам напомнить, что я старше вас настолько, что гожусь вам в матери, и вам не подобает разговаривать подобным образом с нами… со мной! «Сплетни»!.. Нет, ну надо же! Право слово, Молли…
– Прошу прощения, – отозвалась девушка без тени раскаяния.
– Смею надеяться, ты вовсе не намеревалась разговаривать с сестрицей в таком тоне, – заметила мисс Феба, пытаясь восстановить мир.
Молли ответила не сразу. Она хотела объяснить, какую беду могут навлечь подобные разговоры.
– Неужели вы не понимаете, – продолжала она, все еще раскрасневшись от негодования, – как это дурно – обсуждать такие вещи в подобной манере? Предположим, одному из них дорог кто-то другой, а ведь такое запросто может случиться, сами знаете… А если мистер Престон, к примеру, помолвлен с кем-то?
– Молли! Мне жаль эту женщину! Честное слово. Я очень невысокого мнения о мистере Престоне, – предостерегающим тоном заявила мисс Браунинг, в голову которой пришла очередная – и неожиданная – мысль.
– Что ж, женщина, или молодая леди, наверняка не хотела бы услышать подобные разговоры о мистере Престоне.
– Очень может быть. Тем не менее можешь мне поверить, он изрядный повеса, так что молодым леди лучше держаться от него подальше.
– Полагаю, их встреча на Хит-лейн была случайной, – заметила мисс Феба.
– Мне об этом ничего не известно, – заявила Молли. – Полагаю, я вела себя дерзко, но прошу вас более никому не рассказывать об этом. У меня есть причины для подобной просьбы.
Молли встала, потому что бой часов на колокольне возвестил, что было уже куда позже, нежели она полагала, и отец уже наверняка вернулся домой к этому часу. Наклонившись, девушка поцеловала мисс Браунинг в щеку, хотя та изо всех сил изображала неприступную холодность и равнодушие.
– Как ты выросла, Молли! – воскликнула мисс Феба, стремясь скрыть неудовольствие, которое со всей очевидностью демонстрировала ее сестра. – «Высокая и стройная, как тополь!», как поется в старой песне.
– Расти красивой и изящной, Молли! И воспитанной тоже, – обронила ей вслед мисс Браунинг.
Не успела девушка выйти за порог, как мисс Браунинг поднялась и крепко заперла за нею дверь, после чего, присев рядом с сестрой, негромко заговорила:
– Феба, в тот день на Хит-лейн миссис Гуденоу видела с мистером Престоном Молли!
– Боже милосердный! – вскричала мисс Феба, ни на миг не усомнившись в словах сестры. – Как ты догадалась?
– Сложила два и два вместе. Разве ты не заметила, как Молли сначала покраснела, а потом побледнела. И почему она заявила, что ей, дескать, точно известно, что мистер Престон и Синтия не обручены?
– Быть может, они и впрямь не обручены. Но миссис Гуденоу видела, как они прогуливались вдвоем, наедине…
– Миссис Гуденоу всего лишь пересекла Хит-лейн у Шайр-оук, когда ехала в своем фаэтоне, – нравоучительно проговорила мисс Браунинг. – Всем известно, что она ужасно боится ездить в экипажах, так что, скорее всего, она ничего не соображала от страха, да и зрение ее оставляет желать лучшего, даже когда она стоит на твердой земле. А у Молли и Синтии есть одинаковые клетчатые шали, и шляпки у них тоже похожи. К тому же с Рождества Молли вытянулась и теперь ростом не уступает Синтии. Я всегда боялась, что она будет низкорослой и коренастой, но сейчас она стала тоненькой и высокой, как полагается. Ручаюсь тебе, миссис Гуденоу видела Молли, но приняла ее за Синтию.
Когда мисс Браунинг «ручалась» за свои слова, мисс Феба отбрасывала всяческие сомнения. На некоторое время она умолкла, погрузившись в собственные мысли, но потом сказала:
– Что ж, это был бы не самый плохой союз, в конце концов. – Голос ее прозвучал неуверенно и робко, она словно ожидала разрешения сестры на то, чтобы высказать свое мнение.
– Феба, для дочери Мэри Престон это был бы мезальянс. Знай я тогда то, что мне известно сейчас, мы бы никогда не пригласили его на чай в минувшем сентябре.
– Но что же тебе стало известно сейчас? – спросила мисс Феба.
– Мисс Хорнблауэр о многом мне рассказала, и кое-что из этого не предназначено для твоих ушей, Феба. Мистер Престон уже был обручен с некоей мисс Грегсон, красавицей из Хенвика, откуда родом и он сам. Но ее отец навел справки и узнал о нем столько дурного, что заставил дочь разорвать помолвку, а потом она умерла!
– Какой ужас! – пролепетала мисс Феба, на которую слова сестры произвели должное впечатление.
– Кроме того, он играет на бильярде и на скачках, а еще, как говорят, держит скаковых лошадей.
– Но разве это не странно, что граф до сих пор не отказал ему от места в качестве своего агента?
– Нет! Пожалуй, нет. Он знает, как сделать так, чтобы земля приносила прибыль. Кроме того, он отлично разбирается в законах. Да и милорд вовсе не обязан принимать во внимание, даже если знает ту манеру, с которой разговаривает мистер Престон, когда выпьет слишком много вина.
– Выпьет слишком много вина… Ох, сестра, так что же, он еще и пьяница? А мы приглашали его на чай!
– Я не сказала, что он пьяница, сестрица, – с обидой в голосе произнесла мисс Браунинг. – Временами мужчина может выпить слишком много вина, но не быть при этом пьяницей. Чтобы я больше не слышала от тебя таких грубых слов, Феба!
Получив строгую отповедь, мисс Феба на некоторое время притихла.
– От всей души надеюсь, что это была не Молли Гибсон, – после довольно продолжительной паузы сказала она.
– Ты можешь надеяться на что угодно, но я совершенно уверена, что это была она, – стояла на своем мисс Браунинг. – Однако же нам лучше ничего не говорить на этот счет миссис Гуденоу. Если она вбила себе в голову, что видела именно Синтию, то так тому и быть. У нас довольно времени, чтобы пустить слух о Молли, если мы узнаем, что это правда. Мистер Престон вполне подходит Синтии, которая воспитывалась во Франции. Возможно, именно поэтому у нее прекрасные манеры и ее нельзя упрекнуть в неразборчивости. Но мистер Престон не должен получить Молли! И он не получит ее, даже если мне придется прийти в церковь и заявить протест против заключения этого брака. Но, боюсь… боюсь, между ними что-то есть. Мы должны оставаться настороже, Феба. Я стану ее ангелом-хранителем, пусть даже против ее воли.
