Анатолий Недбайло - В гвардейской семье
Эта картина поразила всех нас. Мы убедились в целесообразности применения такого боевого порядка. А
генерал Хрюкин сказал на прощанье:
— Верю, что вы овладеете «кругом» и успешно станете применять его в бою.
Так с «круга» начался у нас своеобразный поворот в боевой работе. Теперь каждый еще более тщательно
готовился к очередному вылету на боевое задание, помня, [60] что ему предстоит действовать над целью
самостоятельно, действовать смело, решительно и дерзко.
Последовавшие после «наглядного урока» воздушные бои подтвердили, что наука пошла впрок!
3.
Почти все места в столовой заняты. Ужин в разгаре. Вместе с нами теперь питаются и летчики-
истребители групп прикрытия. Их командиры — старшие лейтенанты А. Бритиков и В. Константинов —
хорошие ребята, надежные товарищи, верные наши друзья. Впоследствии они оба стали Героями
Советского Союза.
Только ступил на порог — слышу знакомый голос Тараканова:
— Анатолий, иди к нам: место есть!..
Сажусь рядом с Николаем. За длинным столом — Бикбулатов, Заплавский, Беда и еще несколько
незнакомых мне летчиков-истребителей.
Все — в веселом расположении духа. Чувствую, наш юморист Александр Заплавский уже позаботился о
том, чтобы у товарищей было хорошее настроение. Неистощимый на шутки, страстный анекдотчик, лейтенант Заплавский был тем человеком в полку, которого не только любили за добрый нрав, но и
уважали за открытое сердце, общительность, а главное, за высокие бойцовские качества. Летал он
прекрасно, воевал отважно.
Я догадался: объектом дружеских шуток был Леонид Беда.
Сам он тоже улыбается. Дело в том, что Леня не вышел ростом. Именно поэтому нет-нет да и
приключится с ним забавная история.
«Беда» с Бедой, рассказывали мне, началась сразу же, как только он прибыл в полк. На складе вещевого
имущества не оказалось офицерского обмундирования и сапог такого малого размера, какой нужен был
для экипировки новичка. И Леонид долго ходил в солдатской шинели и ботинках с обмотками — как
солдат-пехотинец.
Однажды его даже механик «собственного» самолета не узнал:
— Что ты тут без дела шатаешься, солдат! — прикрикнул он на него, когда Беда появился у штурмовика.
Было еще и такое. Как-то под Сталинградом вышел [61] Леонид из боя на подбитом самолете. Да и сам
был ранен. Пришлось посадить машину «на живот» — с убранными шасси — за пределами аэродрома. К
месту посадки послали механика. Вскоре он возвратился. На лице — растерянность, удивление.
Докладывает командиру: самолет сильно поврежден, фонарь заклинило, в кабине пусто, на сидении
лежит парашют, а летчика нет. Услышал это кто-то из летчиков и говорит:
— Да ведь Беда в столовой...
А произошло следующее. Посадил Беда самолет, стал дергать «грушу» — замок фонаря, а он не
поддается. Как выбраться из кабины? Открыл боковую форточку фонаря, просунул в нее голову, плечо, подался вперед — протиснулся и соскользнул на дюраль центроплана. К счастью, ранение оказалось
легким. В санчасти рану перевязали, и летчик наотрез отказался ехать в госпиталь. По пути на КП Беда
зашел в столовую.
Тем временем авиаспециалисты подсчитали: в крыльях, фюзеляже и хвостовом оперении оказалось более
трехсот (!) пробоин. Вот уж поистине прилетел наш Беда на честном слове и на одном крыле — точь-в-
точь, как в песне поется!
Эту историю я слышал от многих летчиков. Рассказывали ее ребята и в присутствии Леонида. Он ничего
не отрицал, только лукаво улыбался.
Легенды — одна забавнее другой — складывались в полку и потом. Но Леонид Беда понимал, что
характер всех этих шуток — доброжелательный: любили его в полку, восхищались его смелостью, отвагой, мастерством. Приходилось только удивляться: сколько в этом «малыше» мужества, неистощимой
ненависти к врагу. Это был летчик самого высокого класса. Его подвиги достойно оценила Родина.
Леонид Беда дважды был удостоен высшей награды страны — Золотой Звезды Героя.
Так вот, сидим мы за столом, а Заплавский повествует новую историю. И ни улыбки на лице, ни
смешинки в глазах, все вроде так и было — никакой выдумки:
— Как-то выполняли мы боевое задание звеном. Я и Леонид — ведомые. Бомбили врага, штурмовали —
в общем, все как полагается. И что же? Сваливается на меня вдруг «мессер». [62]
— Без прикрытия шли? — поинтересовался один из летчиков-истребителей.
— Да, без прикрытия! — ответил Заплавский. И продолжал:
— Гляжу, подходит ко мне «оса». В кабине — вот такенная морда (Заплавский показал руками, словно бы
это был арбуз). Даже синцы под глазами заприметил у фрица. Показывает что-то пальцами, жестами.
Догадался: спрашивает, кого бить — меня или Беду? «Нет, — мотаю головой, — не меня!» Пальцем на
Беду указываю: «Его! У него, мол, нос длинный, а у меня — картошкой». Понял, стервец:
сообразительный попался!.. Опять нырнул куда-то. Нет его и нет. И вдруг — вижу: мечется он возле
Лени. То слева зайдет, то справа норовит подобраться. Внезапно как даст «свечу» — испугался фриц
чего-то. Что ж такое, думаю? Оказывается, фрицу почудилось, что самолет без летчика летит. А Леня, знаете, что сделал? Подушки из-под себя выбросил, — его в кабине и не стало видно...
Летчики грохнули смехом. Леонид Беда улыбается:
— Ну и выдумщик, ну и сказочник!
— Шутки шутками, а выходит, что без нас, истребителей, вам туго приходится, — сказал старший
лейтенант.
— Это еще как сказать! — ответил Бикбулатов. — «Ил» маневренная машина и может за себя постоять в
воздухе против любого истребителя. Даже твой знаменитый «як» ничего моему штурмовику не сделал
бы.
В ответ старший лейтенант расхохотался.
— Вот что! — предложил истребителю Тараканов. — Чем доказывать словами, ты лучше добейся у
своего командира полка, а он получит разрешение у нашего: померяйтесь силами в воздухе. Заодно и
вашим и нашим новичкам полезно будет поглядеть, как штурмовик обороняется от истребителя.
— Вот это — дело! — засиял Бикбулатов.
Идею поддержали командиры обоих полков. В назначенное время летный состав собрался возле
командных пунктов.
Майор Ляховский объявил нам:
— Сейчас старший лейтенант Бикбулатов проведет показательный оборонительный воздушный бой
штурмовика один-на-один с истребителем. [63]
...Ил-2, ведомый Бикбулатовым, оставляя за собой тучу бурой пыли, побежал по полю, взлетел, совершил
один круг, второй и набрал высоту.
А вот и «як» — набирает высоту, вырисовывает две «бочки» и свечой устремляется ввысь.
Набрав две тысячи метров, истребитель как бы переламывает маневр и стремительно набрасывается на
штурмовик.
Я затаил дыхание. Секунда, две, три. Бикбулатов резко меняет направление полета, и «як» проскакивает
мимо.
Атака сорвалась!
Истребитель выполняет второй заход, снова устремляется в атаку. И опять «Бик» довольно простым
маневром легко уходит из-под «огня».
— Молодец, «Бик!».. — восклицает Тараканов.
Третью атаку истребитель предпринял под ракурсом 1/4 — тоже с пикирования. Ил-2 глубоким виражом
сорвал замысел своего соперника... Спор был решен в пользу штурмовика. Мы еще раз убедились: замечательная машина — наш славный «ильюшин»! А в умелых руках — превосходная!
4.
Наш полк получил задачу нанести с воздуха удары по узловым пунктам вражеской обороны и этим
самым содействовать развитию успеха танковой армии, вышедшей на оперативный простор.
С рассвета и до сумерек летчики полка не покидали самолетной кабины. Совершая по нескольку боевых
вылетов за день, мы штурмовали вражеские автоколонны, расстреливали «бюинги» с пехотой еще на
подходе к полю боя, бомбили скопления танков, штурмовали железнодорожные эшелоны.
Весь личный состав полка пристально следил за ходом боевых действий. Уже сотни населенных пунктов
Украины освобождены от врага. Но впереди было еще много, очень много таких пунктов!.. Там люди
ждали, звали нас.
Заместитель командира полка по политчасти гвардии майор Иванов каждые два часа отмечал «а карте
общую обстановку. К красным флажкам было приковано внимание [64] каждого авиатора. Замполит
часто здесь же, у карты, рассказывал нам о событиях дня, поднимал наш дух, призывал умножать ратную
славу Красной Армии.
Наш полк, следуя за наступающими наземными частями, перелетал с одного полевого аэродрома на
другой. Площадки выбирались поближе к линии фронта, чтобы можно было в кратчайший срок долететь
