Сатанинская трилогия - Рамю Шарль Фердинанд

В 1921 г. Рамю переписывает роман, меняя всю структуру, а также название, теперь это Жизнь на небесах (Vie dans Ie ciel). В нем приводится перечень всевозможных людских тягот, а за описанием жизни земной идет описание жизни небесной. На небесах при этом расположен не рай для праведников, но совершенный прообраз того, что творится под облаками. Два мира существуют параллельно и пребывают друг для друга невидимыми. Но вот несколько праведников отправляются в селения вечные, и вдруг небесная твердь становится прозрачной, внизу видна земная деревня и все, что на земле происходит. Одна из героинь начинает жалеть о тех временах, когда счастье было столь полно, поскольку было и горе, с которым его можно сравнить. И внезапно небесная твердь начинает трескаться. Эту версию в сентябре 1921 г. Рамю забраковывает как излишне философскую и многословную. Писатель возвращается к первой версии, то есть к Воскрешению тел, дополняет ее несколькими фрагментами из Жизни на небесах и в течение месяца готовит к изданию, озаглавливая Небесная твердь. Второе издание выходит с заголовком Радость на небесах (Joie dans le ciel) в 1925 г., и снова текст значительно переработан: порядок глав изменен, сделано множество сокращений: исчезли новые усопшие праведники, явившиеся за облака, сообщения с миром живых больше нет, удалена сцена с явлением божественной лестницы, ангелов и золотого Престола. Земной мир изображен как соединение добродетелей и пороков, на небе пороки отсутствуют, в аду — сплошные страсти; это не столь традиционная картина рая и ада, поскольку жители мира горнего встречаются в конце с самими собой — такими, какими бы они были, если бы не раскаялись в содеянном. В 1940–1941 гг. при подготовке собрания сочинений Рамю вносит в эту, последнюю версию лишь мелкие исправления, название же снова меняет на Небесную твердь, констатируя, что данный текст является каноническим.

В подобном перечислении версий, деталей, урезанных или добавленных сцен, приемов, которые Рамю то усиливает, то ослабляет, мотивов — то библейских, сокращенных, чтобы приблизить текст к возможной реальности, то натуралистических или сказочных, добавленных, чтобы сделать повествование более понятным, — во всем этом можно потеряться, как слепой Бе, проживший жизнь земную на ощупь, однако перечисления эти помогают понять главное: Рамю, в произведениях которого часто присутствует герой, схожий с автором, — подобно Питому — дистиллирует свою прозу, выпаривая, отделяя, удаляя все лишнее, оставляя лишь суть, а потом суть сути, чтобы получилось произведение совершенное.

Алексей Воинов