Лев Вирин - Солдат удачи. Исторические повести
Каждый день я обещаю себе сесть и написать тебе письмо (тем более, писать естьо чём), но какие-нибудь неотложные дела, а больше всего, моя лень, тебе хорошо известная, сбивали меня с пути истинного. Но сегодня я сказала себе: хватитИ, как видишь, пишу.
Наш дом в Фюрте значительно больше и удобнее того, что был в Лейпциге. У меня чудная светлая комната с двумя окнами, прелестные голубые обои. Тебе бы она понравилась. Мебель, конечно, старая; и даже картинки на стенах те же (Берта постаралась).
Отец купил мне отрез замечательного лионского шёлка, малинового с переливами. Получится потрясающее бальное платье!Берта говорит, что здесь есть модная портниха, француженка. Сейчас она занята, шьёт подвенечное дочери бургомистра. Но как только она освободится, я закажу себе роскошноеплатье.
Отец приготовил для меня два куска тонкого индийского муслина: один в пёстрых птичках, второй с цветами и листьями. Сделаю себе летнее платье и что-нибудь ещё (не придумала).
Новым местом отец весьма доволен. Хозяин щедрый и к нему относится хорошо. А, главное, у него появился замечательный помощник. В первый же вечер отец мне все уши прожужжал: «Ах, Янко то, Янко сё, руки у него золотые, да и голова не хуже. Он так хочет учиться, даже начал учить латынь». Брр!!! Какая гадость!И добровольно???
Наутро я спустилась в мастерскую, посмотреть на этого Янко. И, представляешь себе,- красивый парень! Выше меня ростом (что очень приятно), с ярко-голубыми глазами и прелестной русой бородкой. Ужасно застенчив и на меня боится смотреть. Прелесть!!! Но я уже начала его приручать. И не безуспешно. От стрелы Амура ему не скрыться. Вот в понедельник отец уедет в Цюрих недели на две, тогда я развернусь!!!
Янко уже починил мне замок на золотой цепочке, который сломала Труди под Рождество. Конечно, он мужики варвар. Право, если бы он был дворянином, я бы влюбилась в него без памяти. Но для летнего, каникулярного романа объект вполне подходящий. Будет, что рассказать девочкам осенью.
Он русский, схизматик, но потрясающе симпатичныйи даже похож на Геркулеса в гостиной твоей матушки. Конечно, дикарь и варвар, но для Барбарысойдёт.
Предмет куда лучше, чем тот лакей-француз, которым хвасталась
Труди.
В Мюнхен этим летом я опять не попаду. Отец очень занят - мастерит какие-то необыкновенные часы для графа фон Фуггера. И мой Янко ему помогает.
Да, милая моя Габи, жизнь на каникулах куда приятнее нашего скучного существования за толстыми монастырскими стенами, где месяцами не видишь ни одного мужчины (постный патер Франциск, конечно, не в счёт).
А как твои дела? Ты, наверное, веселишься, флиртуешь и амурничаешь вовсю. Завидую. Жду твоего письма с нетерпением.
Нежно целую. Твоя Барбара.
***Георг фон Шлор вернулся из Цюриха на пять дней раньше. В мастерской, стоя у окна, целовались Барбара и Янко. Они так увлеклись, что не слышали скрипа двери.
— Дочка! — воскликнул герр Механикус.
Барбара взвизгнула, закрыла лицо руками и вихрем убежала наверх, в свою комнату. Янко стоял, как пень, опустив руки и глядя в пол. Герр фон Шлор устало сел в своё кресло, снял берет.
— Что стоишь? Садись! Эх, ты, дурак. Не устоял перед глупой девчонкой, — продолжил мастер. — Заморочила Барбара тебе голову. Не ты первый. Это она умеет. Что ж теперь делать? Будь ты дворянином, лучшего зятя я бы не хотел. Но ты мужик. Делать нечего. Завтра ты должен уйти из Фюрта. Причину придумай. Не дай Бог, если кто узнает о тебе и Барбаре. Ну, это ты и сам понимаешь. Через неделю я отвезу дочку в Мюнхен. Баронесса фон Деринг за ней присмотрит лучше, чем я. Зайди ко мне перед отъездом с твоим дружком. Я слышал, что он каллиграф. Напишу тебе рекомендации. Ох, худо. Такого доброго подручного у меня уже не будет. Ступай.
Каспар Вайскопф очень удивился, когда Григорий и Янко пришли к нему и попросили расчёт.
— Что вы парни? Чем-нибудь недовольны? Я могу прибавить.
—Премного благодарны, хозяин, — ответил Гриша. — Но я получил известие из дома. Надо ехать. Обидно бросать такую работу, да приходится.
Получив расчёт, подмастерья зашли к Механикусу. Тот вынул из стола листок бумаги, протянул Григорию:
— Перепиши красиво.
Гриша взял приготовленный лист толстой голландской бумаги, сел и начал писать на латыни:
ДИПЛОМ
Настоящий диплом выдан мастеру Иоганну Ковалю из Московии в том, что он действительно овладел мастерством и может работать Меха- никусом. Иоганн способен изготовить и улучшить механизмы любой сложности, что за время работы у меня показал неоднократно. Иоганн Коваль владеет кузнечным, токарным, слесарным мастерством в полной мере, может читать чертежи, составленные по методу Декарта, изготовлять часы особой сложности.
Что я, Георг фон Шлор, Механикус, магистр искусств Лейпцингского университета, ученик прославленного Дени Папена, и удостоверяю.
Механикус внимательно прочёл диплом и подписал его.
— Прощай, Янко. А я то мечтал, что мы с тобой изготовим паровую машину, и она начнёт работать раньше, чем у Папена. Я заезжал к нему.
***До Франкфурта-на-Майне друзья доехали с обозом Вайскопфа. Самый удобный путь в Голландию по рекам: Майну и Рейну. Путешественники пошли по пивным у набережной, и в третьей, как и ожидали, услышали голландскую речь.
Шкипер согласился взять их до Амстердама.
— Если будете помогать матросам и питаться с командой, то по сорок крейцеров с носа. Тащите вещи на барк «Анна Катарина». Через два часа отплываем.
Вечером друзья сидели на носу баржи, смотрели на плывущие по берегам виноградники, ладные кирпичные домики, чистые городки.
— Чудно, Гриша, — задумчиво протянул Янко, — всего-то год с небольшим прошёл. А, кажется, жизнь пролетела. Помнишь корчму под Краковом? Сколько мы с тобой повидали за этот год!
— И верно. Нынче ты уже Механикус с дипломом. Да и я не тот. Вот приедем в Голландию, что там будет?
— А что? Работу найдём добрую. Научимся ещё кое-чему.
— Работу-то найдём. А только славного Спинозы уже нет в живых. У кого учиться? Какую дорогу выбирать? Прошёл я полмира, а зачем? Смутно у меня на душе, Янко.
Коваль покопался в своём мешке, вытащил бутылку шнапса, полкруга колбасы:
— Брось, друже! Не журись. Давай лучше выпьем, глядишь, полегчает.
Долго ещё друзья сидели рядом, толковали.
— Ты ж сам говорил, идём за мастерством и мудростью, — утешал опечаленного Гришу Янко. — Разве мы малому научились? А сколько людей видели. Брось ты свои заумные мысли. Жить надо проще.
Голландия
Вот и конец пути! Амстердам поразил друзей: домики шириной в три окна под крутой черепичной крышей, крохотные садики, клумбы ярких тюльпанов. Мостовые из чёрного камня. Город разрезан на сотню островов каналами — грахтами и рукавами тихого Амстеля. А чистота! Парадиз, а не город!
Старшину кузнечного братства разыскали довольно скоро. Тот с уважением взял в руки диплом Янко:
—Механикус! Редкая птица. Пойдём, провожу.
В окне небольшой лавочки были выставлены странные, сложные изделия из полированной латуни. Янко спросил:
