Людвиг Тик - Виттория Аккоромбона
(Браччьяно, по-видимому, близок к смерти. Людовиго и Гаспаро в одежде капуцинов напутствуют его, стоя у постели с распятием и зажженной свечой.)
Кто там?
Ф л а м и н ь о
Священник, господин.
Б р а ч ч ь я н о
Наверно, пьян. Гони!
И этот аргумент ужасен, коль поп смущен.
Смотри, шесть серых крыс, порастеряв хвосты,
В подушку лезут, пошли за крысоловом.
Я чудо сотворю — я двор избавлю
От смрадной нечисти. А где Фламиньо?
Ф л а м и н ь о (в сторону)
Не нравится, что поминает часто
Меня на ложе смерти. Это знак,
Что я не заживусь. Вот — умирает!
Л ю д о в и г о
Прошу позволить нам.
Attende Domine Brachiane[18].
Ф л а м и н ь о
Смотри, смотри, как он вперил свой взор
В распятье.
В и т т о р и я
Не опускай его,
Оно утихомирит буйный дух, глаза его
Растаяли в слезах.
Л ю д о в и г о
Domine Brachiane, solebas in bello tutus esse tuo clypeo; nunc hunc clypeum hosti tuo opponas infernali[19].
(Поднимает распятие.)
Г а с п а р о (поднимая зажженную свечу)
Olim hasta valuisti in bello; nunc hanc sacram hastam vibrabis contra hostem animarum[20].
Л ю д о в и г о
Attende, Domine Brachiane, si nunc quoque probes ea, quae acta sunt inter nos, flecte caput in dextrum[21].
Г а с п а р о
Esto securus, Domine Brachiane; cogita, quantum habeas meritorum; denique memineris mean animam pro tua oppignoratum si quid esset periculi[22].
Л ю д о в и г о
Si nunc quoque probas ea, quae acta sunt inter nos, flecte caput in loevum[23].
Отходит, попрошу вас — отступите,
Позвольте только на ухо ему шепнуть
Молитвы тайные. Их запрещает
Наш орден слышать вам.
(Когда все выходят, Людовиго и Гаспаро разоблачаются.)
Г а с п а р о
Браччьяно!
Л ю д о в и г о
На каторгу приговоренный раб
Теперь твой повелитель.
Г а с п а р о
И это так,
Ведь в руки дьявола ты отдан.
Л ю д о в и г о
Теперь ты раб!
Ты, славный, хитроумнейший политик,
Ты, чье искусство — яд!
Г а с п а р о
И совесть чья — убийца!
Л ю д о в и г о
Ведь сбросить с лестницы хотел жену
Еще до отравленья!
Г а с п а р о
Что вы готовили!
Л ю д о в и г о
Ну что ж, расписанный флакончик и духи
Убьют скорей порой, чем зимняя чума.
Г а с п а р о
Но здесь и ртуть…
Л ю д о в и г о
…и купорос…
Г а с п а р о
…и ляпис…
Л ю д о в и г о
…и много дьявольских аптекарских веществ,
Разведенных в мозгу ехидном. Слышишь?
Г а с п а р о
Он — граф Людовиго!
Л ю д о в и г о
А он — Гаспаро!
А ты умрешь, как самый грязный нищий.
Г а с п а р о
И провоняешь ты,
Как в мухах дохлый пес.
Л ю д о в и г о
И будешь ты забыт
Еще до погребальной речи.
Б р а ч ч ь я н о
Виттория! Виттория!
Л ю д о в и г о
О распроклятый чёрт!
Пришел в себя. Теперь он нас погубит.
(Входят Виттория и свита.)
Г а с п а р о (в сторону Людовиго)
Души его тайком.
(Громко.)
Как? Неужель пришли взывать к нему,
Чтоб вновь вернуть на жизни пытки?
Смилуйтесь! По-христиански всех
Прошу уйти!
(Уходят Виттория и свита.)
Л ю д о в и г о
Вы вздумали болтать?
Вот узел неразрывной дружбы,
От герцога Флоренции вам прислан.
(Душат Браччьяно.)
Г а с п а р о
Готов?
Л ю д о в и г о
Потух огарок. Ни одна сиделка
И после многих лет ухода за чумным
Не сделала бы лучше.
Мертв теперь.
(Входят Виттория, Фр. Медичи, Фламиньо и свита.)
В с е
Мир его душе.
В и т т о р и я
Здесь, Боже, ад!
(Уходит Виттория, за ней все, кроме Людовиго, Фр. Медичи и Фламиньо.)
Ф р. М е д и ч и
Как тяжело переживает!
Ф л а м и н ь о
О да, о да!
Будь реки судоходные в глазах —
Их все бы женщины излили.
И нет нужды реку для города искать —
Соленая вода в избытке.
Но знай, что это тень лишь горя, страха.
Всего быстрее слезы высыхают.
И это весь мой урожай? Забыт я?
Посулы двора! Оставьте мудрецам вести подсчет.
Ведь платит хуже тот, кто лучше счет ведет.
Ф р. М е д и ч и
Уверен, Флорентийца дело.
Ф л а м и н ь о
Да, похоже.
Тяжел удар, нацеленный рукой,
Смертелен, если он задуман головой.
Макиавеллевский искусный трюк!
Пришел не раб — законченный наглец,
Ухлопать насмерть обучён хитрец.
И защекочет насмерть — с хохотом помрешь,
Как будто пуд шафрана{238} ты сожрешь.
Что видели — в пример вам приведу.
Так честь дворцовая с трудом скользит по льду.
Ф р. М е д и ч и
Теперь свободно можно обсуждать
Его пороки.
Ф л а м и н ь о
Несчастье всех царей
В том, что рабам своим подсудны.
Не только за дела, что в гневе совершили,
Но и за то, что всем не угодили.
Приятней где-то в поле молотить!
Но смерть!.. Хотел бы с герцогом еще поговорить.
Ф р. М е д и ч и
Но он ведь мертв?
Ф л а м и н ь о
Я к духам не взываю,
Но если бы молитвы или клятвы
Мне помогли услышать речь его,
Хоть сто чертей в одеждах из огня
За ним грозились бы сожрать меня, —
Я б с ним поговорил!
И руку бы пожал — пускай бы после
Навсегда пропал!
(Уходит Фламиньо.)
Ф р. М е д и ч и
