Скала альбатросов - Альберони Роза Джанетта

Арианна уже проехала большую часть дороги и не раз останавливалась возле ограды, чтобы заглянуть внутрь изумительных капелл, которые строились по проекту архитектора Бернаскони в изысканном классическом стиле и походили на виллу Палладио [73]. Внутри каждой капеллы находилась специальная ограда, ограничивавшая доступ верующим, но позволявшая обозревать от входа все помещение.

Когда она приехала сюда с падре Арнальдо в первый раз, прелат велел открыть ограду, и Арианна оказалась внутри этого поразительного храма, чем-то напоминавшего театральную декорацию со статуями в человеческий рост. Глиняные статуи были изготовлены местными ремесленниками, однако отличались необыкновенной красотой. Джулио, который сопровождал их, сказал, что в начале семнадцатого века итальянский гений еще умел творить прекрасное повсюду.

Арианна подъехала к капелле, посвященной Воскресению. Впереди оставались храмы, посвященные Вознесению Иисуса Христа, Сошествию Святого Духа и Успению Пресвятой Богородицы. Последняя остановка находилась в конце святого пути в самом святилище на вершине горы.

Графиня вышла из кареты между тринадцатой и четырнадцатой капеллами. Широкая дорога была залита солнечным светом. Арианна подошла к парапету. Перед ней раскинулась огромная долина, заросшая лесом вплоть до Варезе. Радостную нотку в это величественное зрелище вносили озера, гладь которых сияла на солнце.

Эта дорога на святую гору и капеллы вдоль нее имели скрытый, таинственный смысл. Дорогу создал народ, воодушевленный глубокой религиозной верой, могучим стремлением к сверхъестественному. Для верующих она символизировала восхождение на небо — путь, который вел от надежды через страдание к радости, возносивший от повседневной жизни через смерть к бессмертию.

Создали этот гигантский, поражающий воображение чудесный путь простые люди, местные жители. Вдохновил их на подвиг, конечно, святой Карло Борромео [74]. Падре Арнальдо с восхищением отзывался о нем, говоря как об одном из тех людей, кто оставляет печать на всей эпохе.

Католическая церковь с запозданием отреагировала на появление лютеранской ветви. Среди тех, кто боролся за нерушимость веры, явились такие необыкновенные личности, как основатель ордена иезуитов Игнатий Лойола, святые Филиппо Нери и Карло Борромео. Борромео реформировал амброзианскую церковь, основал семинарии и задумал создать несколько святых гор в окрестностях города Ароны, наподобие библейской Голгофы. По его задумке, христианам предстояло подниматься в гору, словно повторяя крестный ход Христа. Двигаясь по этим священным тропам, останавливаясь на молитву у храмов, паломники входили бы в непрестанное общение с Богом. Однако святому Карло не довелось осуществить свой грандиозный замысел.

Храмы впоследствии построили местные жители — в том числе и тот, возле которого остановилась Арианна.

Она с волнением смотрела на внушительные стены, отлично сохранившиеся на протяжении столетий. Сколько труда вложено в них, сколько сил, сколько веры! И каким чувством прекрасного нужно было обладать, ведь и сама дорога, поднимающаяся в гору, и покатые склоны ее по обе стороны, и расположение классических стройных капелл — все это говорило об изысканном вкусе.

Арианна понимала, почему падре Арнальдо часто приезжал сюда. Это место как никакое другое сближало классическую красоту с религиозным таинством.

Арианна остановилась, восхищенно оглядывая все вокруг. Она даже забыла, зачем поднялась на самый верх горы. Ах, ведь ей же необходимо переговорить с падре Арнальдо, узнать всю правду о событиях многолетней давности на Тремити… Приезд Марио и разговор с ним потрясли ее. Спустя столько лет она вынуждена была переосмыслить свою жизнь. Ей пришлось иначе взглянуть на Марио. Да, она обвиняла его в слабоволии, но в глубине души оправдывала его. Она чувствовала, что он искренен, что он страдает, однако хотела получить подтверждение своим чувствам.

Что ж, падре Арнальдо, несомненно, знал все подробности, и если сопоставить его рассказ с тем, что сообщил ей Марио, наверное, можно будет воссоздать картину полностью.

Арианна предупредила священника о своем приезде, но в Варезе ей сообщили, что его преосвященство решил подняться на святую гору. Ей передали извинения монсиньора и его просьбу проследовать за ним в карете, если подъем по крестному пути не слишком затруднит графиню Веноза. Слова высокопарные, выученные наизусть, а еще несколько лет назад такие фразы невозможно было и представить. Но теперь, подумала Арианна, иронически улыбнувшись, снова вошли в моду громкие титулы. После коронации Наполеона и во Франции, и в Италии опять явилось великое множество королевских высочеств и принцев крови.

Она невольно задумалась о нововведениях, как вдруг почувствовала, что кто-то осторожно коснулся ее плеча.

— Арианна, девочка моя… — это был падре Арнальдо. — Оказывается, ты уже давно здесь. Тебя увидел здешний священник и сообщил мне, что какая-то дама остановилась возле капеллы Вознесения. Мол, не та ли это синьора, которую ждет ваше преосвященство. Я получил твое письмо, Арианна, о визите Марио. Ты хочешь поговорить со мной? Как лучше — пройдем в дом священника или останемся тут? Тебе нравится здесь?

— О, здесь так чудесно! Здесь чувствуешь себя вдали от всего мирского, словно отделив от себя все жалкие земные заботы. Здесь, мне кажется, я становлюсь добрее, и даже странно, что надо будет возвращаться вниз, — Арианна показала на просторную ломбардскую долину, простиравшуюся под горой. — Да, я писала вам, потому что мне крайне необходимо узнать всю правду.

— Слушаю тебя, Арианна.

— Марио сообщил мне одно важное обстоятельство, о котором я ничего не знала.

Арианна посмотрела на падре Арнальдо, присевшего на невысокую каменную ограду.

— По его словам, это маркиза подстроила нападение мнимых монахов. Он сказал, что лейтенанту Бандинелли было поручено напугать меня. Но я считаю, что мать Марио все-таки действительно хотела убить меня. Вы знали об этом, правда, падре?

— Да, дорогая, я знал о многом, но не хотел ничего говорить, пока ты болела и жила в подземелье аббатства, чтобы не напугать тебя до смерти.

— Лейтенант намеревался убить меня, это правда?

— Да, правда. Однако не могу представить, что это приказала ему маркиза. Этот человек и сам по себе был очень злой.

— Это верно. Знаете, когда он провожал меня с бала, то пытался поцеловать в карете. Какой гадкий он был в тот вечер! И только оскорбив, я заставила его уйти.

— Да, то, что маркиза попросила напугать тебя, оказалось ему на руку. Именно так он мог отомстить тебе и остаться безнаказанным.

— Марио сказал и о том, что он не раз писал мне, вам, моей матери, отцу!

— Но никто не получил ни одного письма от него, — решительно заявил падре Арнальдо.

— Потому что все письма перехватывала маркиза. Она сама призналась ему. Сейчас мать Марио тяжело больна. Возможно, боится умереть и потому призналась сыну в том, что при помощи слуг перехватывала его письма и те, что писали ему мы с вами. Наши письме оказались в руках маркизы. Все, понимаете, все до единого! А я никак не могла взять в толк, почему же Марио не пишет мне, неужели он бросил меня! Но вот выходит, он искал меня, а ему говорили, будто я убежала с Сальваторе, моряк — мой любовник и даже убил человека из ревности. Мол, я и убежала с ним, потому что была соучастницей убийства. Представляете, какая низость, какая подлость! А теперь, падре Арнальдо, вы должны открыть мне: правду ли сообщил Марио?

Священник помолчал немного, что-то обдумывая.

— Я тоже не однажды задавался вопросом, почему Марио ни разу не напомнил о себе, хотя бы письмом. Но уверяю тебя, я не догадывался, что вся корреспонденция перехватывается. Свои письма я отправлял ему с доверенным человеком, но, очевидно, и он был подкуплен маркизой.

Арианна поднялась с парапета и долго молчала, глядя в долину.