"Избранные историко-биографические романы". Компиляция. Книги 1-10 (СИ) - Джордж Маргарет

– Не похоже на мраморный Рим, к которому ты привык, – заметил Тигеллин. – Но это, скажу я тебе, настоящий Рим без прикрас.

Толпа состояла из людей самых разных национальностей. Лица у одних черные – это нубийцы и эфиопы, у других белые – это германцы и бритты, у арабов, иудеев и степняков – оливковые. Волосы – прямые и вьющиеся, черные, каштановые, рыжие, золотистые. Одежда на любой вкус: туники, тюрбаны, халаты, соломенные панамы, шлемы, вуали. Изредка я замечал у кого-то на шее золотое ожерелье или золотые сережки в ушах, что было крайне удивительно на фоне царящей вокруг бедности.

У нас на пути возник торговец колбасами, и Тигеллин купил нам по одной.

– Тебе понадобится сила!

Он толкнул меня локтем в бок и в мгновение ока сожрал колбасу (я тогда живо представил змею, заглатывающую мышь).

– Посмотри вокруг. – Тигеллин обвел рукой толпу. – Это твой Рим, твои люди. Когда будешь править, не забывай о них.

Тигеллин произнес слова, которые все старались обходить, словно прохожие – лужи на мостовой. «Когда будешь править».

– Не забывай, – настаивал Тигеллин, – потому что, уверяю, они тебя запомнят.

Они меня узнали? Это он имел в виду? Конечно нет. Меня не могли узнать, только не в такой толчее.

– Ну как, подкрепился? – со смехом поинтересовался Тигеллин. – Мы почти пришли.

У меня пересохло во рту, я выплюнул непрожеванный кусок колбасы. Есть расхотелось. Мы прошли еще немного по одной из самых широких улиц в этом районе и свернули на очень узкую, с крутым уклоном. Прошагав пол-улочки, Тигеллин остановился и тихо постучал в одну из дверей. Дверь со скрипом открылась, и из-за нее выплыло ароматное облако.

Тигеллин шагнул за порог и махнул мне, приглашая следовать за ним. Мне страшно захотелось побежать в противоположную сторону, но я совладал с собой и, войдя в дом, оказался в атриуме, вдоль стен которого были расставлены горшки с лилиями и папирусом. Здесь все было совсем не так, как снаружи, – шагнув за порог, я словно оказался в другом мире.

Появилась юная рабыня:

– Чем могу служить?

– Воракс здесь? – спросил Тигеллин.

– Я ее приведу.

Девушка удалилась и почти сразу вернулась с живым воплощением амазонки. Эта женщина была выше Тигеллина, у нее были черные волнистые волосы, глаза подведены сурьмой, а на запястьях позвякивали тяжелые бронзовые браслеты.

– А, Тигеллин! – громко поприветствовала она (как я догадался, это и была Воракс). – Давно ты к нам не захаживал!

Тигеллин стоял в характерной для него позе – голова гордо вскинута, ноги широко расставлены, плечи откинуты назад.

– Долг превыше всего. – Он развел руками, как бы говоря, что в этом нет его вины.

Воракс смерила меня взглядом:

– Привел своего молодого раба?

– Да, – улыбнулся Тигеллин, – решил вознаградить его за хорошую службу.

Я чуть не задохнулся от его наглости, но в то же время был благодарен за столь удачное прикрытие.

– И что у тебя на уме? – поинтересовалась Воракс. – Ты сегодня щедр?

– В этом можешь не сомневаться. – Тигеллин подбросил на ладони кошель с монетами. – Любое его желание! Цена не имеет значения.

– Иметь дело с таким клиентом – чистое удовольствие, – улыбнулась Воракс и послала рабыню за книгой.

Книга! В книге, которую принесли по приказу Воракс и передали нам, было множество рисунков, изображавших мужчин и женщин в самых разнообразных позах соития, таких, что у меня голова пошла кругом. Некоторые даже трудно описать словами.

– Если не нашел желаемого в книге, у нас есть девицы, оказывающие услуги, которые мы не иллюстрируем. Просто скажи, и мы тебе их предоставим.

Воракс, сладко улыбнувшись, наклонилась над книгой – от ее груди пахло духами, аромат которых я ощутил у входа в дом.

На одном из рисунков была женщина с длинными золотистыми волосами, которые почти целиком окутывали ее партнера. Она замерла в грациозной позе, почти как во время гимнастических упражнений. Голос ко мне еще не вернулся, и я просто показал пальцем на рисунок.

– Слишком изощренно, – покачал головой Тигеллин. – Предлагаю начать с чего-нибудь попроще.

Он пролистал несколько страниц и остановился на понравившемся ему рисунке.

– А после этого, – Тигеллин подмигнул, – можно будет насладиться и каким-то другим предложением.

Воракс кивнула, и рабыня, жестом пригласив следовать за собой, повела меня по коридору со множеством маленьких дверей по обе его стороны и рисунками, которые отражали то, чем занимались в этих комнатах. Я был в мягких сандалиях, но мои шаги по каменному полу звучали неестественно громко. В конце коридора рабыня остановилась, тихо постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла. Она жестом поманила меня за собой.

Комната была очень маленькой – кровать, стул и небольшое световое окно. С улицы доносились крики детей и рев ослов. С кровати встала девушка в белом шелковом халате, близко не похожая на Воракс – невысокая, изящная, с копной заколотых на затылке рыжих волос.

– Добро пожаловать, – нежным голосом сказала она и, подойдя ближе, взяла мое лицо в ладони. – Ты даруешь мне честь стать твоей первой женщиной?

Врать был бессмысленно, и я просто кивнул в ответ. Тогда она взяла меня за руки и подвела к кровати. Плавно выскользнула из халата, потом снова взяла за руку и погладила себя по волосам.

– Вытащи заколку.

Я сделал, как она сказала, и роскошные золотистые волосы волнами упали ей на плечи. Я погрузил пальцы в эти восхитительные волны, и все, что происходило после, было таким же естественным, как ее шелковистые волосы.

Потом появилась рабыня и отвела меня в другую комнату, просторнее первой.

– А теперь тебе надо отдохнуть и немного освежиться.

Она обтерла меня смоченной в ароматной воде губкой, дала шелковый халат и поднесла бокал сладкого вина. Все без единого слова. Перед уходом зажгла благовония в небольшом горшочке.

К потолку поднимались завитки ароматного дыма. Их тени плясали на стене, а в косых лучах жаркого дневного солнца кружили пылинки. Я еще не отошел от инициации в первой комнате и постепенно задремал. Время словно приостановилось или, вернее, зависло, как пылинки в луче света.

Я не понимал, во сне это происходит или наяву. В кружащемся вокруг меня свете появилась женская фигура. Она была старше той, с кем я только что был. Старше! И одежда была мне знакома. Женщина подошла ближе и с нежностью погладила меня по щеке.

– Мой дорогой…

Мать!

Ее губы были возле моего лица, я чувствовал ее теплое дыхание. Она плавно опустилась на кушетку, обняла меня. Ее руки скользнули под мой халат и сняли его. Я голый лежал рядом с ней. Она распахнула полы своего халата и прижалась ко мне всем телом. Плоть к плоти.

– Я так страстно этого желала.

И она меня поцеловала. Это был невероятно глубокий поцелуй. Я перетянул ее на себя и сделал то, к чему мы так давно стремились.

На пути домой Тигеллин сказал:

– Та первая девушка принимает юношей, которые никогда… Но вторая… поверь, это была идея Воракс. Она сказала, что у них много запросов на двойников прославленных женщин: Клеопатру, Дидону, Мессалину. Сегодняшний ее выбор – следствие дурного вкуса. Я сожалею.

Она это сделала намеренно? Воракс прекрасно знала, кто я? Или моя мать – объект похотливых фантазий всех мужчин Рима? И в том и в другом случае это было ужасно.

– Я бы предпочел Дидону, – презрительно хмыкнул я.

Но правду ли я сказал?

XXVI

Приближался день свадьбы. Считалось, что май – неблагоприятный для заключения брачных союзов месяц, а июнь, посвященный Юноне, наоборот – лучший, хотя брак Юноны с Юпитером вряд ли можно назвать счастливым. Еще девять дней, и я возьму Октавию за руку и надену ей на палец золотое кольцо.

Моя хладнокровная мать не выказывала никаких эмоций по поводу предстоящего события. Главное, чтобы церемония прошла согласно букве закона и мой с Октавией брак имел правовую силу – вот все, что ее волновало на тот момент.