Станислав Брехов - Смертельная печаль. Саби-си
Прибыли в Хабаровск. Как здесь уже тепло, настоящая жара, от жары я совсем отвык, в Магадане даже в самые теплые годы около двадцати. Сейчас еще и зелени-то не видно, а тут вон все как пышно.
Как же в Японии, там, наверное, уже первый урожай созревает. Какая разная эта планета: в одном месте вечная мерзлота, в другом вечное лето. Я подхожу к набережной Амура. Высокий берег, темная вода, очень широкая река.
Колыма, пожалуй, будет уже чем Амур.
Теперь задача добраться до гостиницы и устроиться на ночлег. Дело в нашей стране, скажу я вам, не простое.
Ловлю частника, называю адрес, поехали.
Подруга моей жены договорилась по телефону с какой-то своей родственницей о моем прибытии. На мое имя должен быть забронирован номер.
Деньги в этой стране не главное благо. Важнее связи и знакомства. Очень важное отличие от Японии. Поселили меня в двухместный номер, но пока я один.
Комната ужасная, мебель старая, белье на кроватях несвежее. Но разве могут меня смутить такие мелочи. В лагере такой комнаты не было даже у начальника. Что уж говорить о зэках, да и на приисках, в полях, условия не лучше.
Так что отдыхаем. Все нормально. Есть возможность спокойно принять душ и обдумать свои действия на завтра. Только я собрался уснуть, как появляется мой сосед. Он стучит в дверь, шаркает ногами, что-то бухтит, по запаху я понимаю, что он сильно пьян.
Мне становится интересно за ним наблюдать. За многие годы жизни в России я уловил, какая пропасть в отношениях друг с другом между русскими и японцами.
Если представить такое поведение для японца, то это было бы высшим проявлением невоспитанности, хамством, да и вообще представить себе это трудно.
У русских же это нормальное явление. Никто даже не удивляется. Конечно же, есть исключения из любых правил, но они редки. Я не скажу, что это ужасно, плохо или невыносимо. Это просто такая национальная черта. Люди так долго жили в одном большом бараке, что поневоле перестали замечать друг друга, перестали задумываться над тем, что думают другие. Устали что ли. Выживали в таких условиях совсем не лучшие, не самые воспитанные и образованные, а скорее, наоборот. Не стоит тратить на это свои силы и эмоции. Их не переделать. Нужно чтобы это и еще одно поколение вымерли, чтобы забылись годы всеобщего общежития, и начать учиться уважать друг друга.
Так что не стоит ставить перед собой не осуществимых задач, это изматывает и обессиливает, лишает энергии. А ее не купишь, не украдешь, не позаимствуешь.
Находи на своем пути людей, которые способны оценить твои усилия и желание помогать, вот с ними можно делиться, от них и отдача будет и понимание. Да, несколько грубовата, но хороша пословица: «не мечите бисер перед свиньями».
Как ярок и многообразен русский язык. Наверное, теперь я его знаю и понимаю лучше родного японского. Мне бы не помешало попрактиковаться, ну да где я найду собеседника в Магадане. Японцы, конечно, в городе есть или, по крайней мере, бывают, да только им не до меня.
Ну вот, наконец, мой сосед угомонился, даже не умываясь, он рухнул на кровать и уснул. Посмотрим, как громко он станет храпеть или мне с этим повезет?
Утро было прекрасно. Солнце заглянуло в наше окно. Его косые лучи залили противоположную стену над кроватью соседа.
Я увидел его другим. Спящим он мне показался стареньким и немощным, хотя, наверняка, был моложе меня. Спал он безмятежно, разбросав руки в разные стороны. Солнце, казалось, взъерошило его редкие, длинные и совсем седые волосы. Белая майка не первой свежести еще более усугубляла весь его растрепанный вид.
Он вызвал во мне жалость.
Мне самому удалось очень хорошо выспаться. Мысли почти не мешали мне спать, сосед, впрочем, тоже спал тихо, не храпя и не ворочаясь. У меня было легко и спокойно на душе. Во всем, что я делал последнее время, была какая-то неизбежность, как будто я просто плыл по воле волн.
Мудрые говорили: «К важным делам следует относиться легко». Вот где я почувствовал эту легкость, все мое прежнее существование, мои мысли и дела подготовили эти события, и сейчас они же ведут меня сами.
Пусть все будет, как будет, потому что иначе быть не может. Я постараюсь как можно дольше хранить в себе это чувство – оно мне так приятно.
Наконец-то в моей жизни происходят события, которые мне приятно принимать без поправок и оглядок, без желания их корректировать. Все то, чего я так долго ждал, что я так долго готовил, наконец происходит, и мне не нужно что-то менять.
Сейчас я спущусь в буфет, съем холодную яичницу и выпью что-то вроде кофе. Вряд ли мне здесь стоит рассчитывать на большее.
Выйдя из гостиницы, я решил пройтись по центральной улице, которая называлась именем Карла Маркса. Здесь должно быть сосредоточено все самое лучшее, самое красивое и презентабельное.
Мне известно, что многие из этих зданий построены после войны японскими военнопленными. Интересно будет посмотреть на город.
Я иду не спеша, стараясь сосредоточивать свое внимание на архитектурных достопримечательностях, вглядываюсь в лица прохожих. Возможно, здесь живут другие люди, не такие как в Магадане?
Но нет, город, в общем, весьма советский, взятый с экрана телевизора. Люди очень похожи на магаданцев. Так же одеты, так же спешат, такие же угрюмые. Да, я давно заметил – улыбка на лицах не свойственна большинству русских.
Дома на главной улице очень красивы – сталинский ампир, очень похоже на улицу Ленина в Магадане. Мне, конечно, не понять теперь, какие из них построены пленными японцами, а какие русскими строителями.
Но совершенно точно то, что в Хабаровске и в Магадане японцы построили красивые здания.
Моя задача на сегодня добраться до кассы Аэрофлота и купить билет до Москвы. Мне нужно решить, каким путем я буду добираться в Японию. Выбор у меня невелик. Либо самолетом из Москвы, рейсом на Токио, либо круизным пароходом из Владивостока. Вот только одно меня волнует, не спешу ли я. В любом случае сначала мне нужна виза. Будем двигаться в этом направлении. И со временем все встанет на свои места.
Сейчас я ловлю себя на мысли, что все, что я делаю, – правильно. Вокруг меня все находится в особой вибрации. Предметы, люди и даже сам воздух. Даже время сейчас течет по-особому. Я ощущаю это кожей и внутренними органами. Мне приятно и комфортно находиться в этом потоке. Значит, я на верном пути, и все у меня получится.
Мне очень легко дышится. Быстро нахожу кассы Аэрофлота на Амурском бульваре и, что удивительно, легко покупаю билет до Москвы. Тут же узнаю, где находится помещение «Интуриста». Там опять же никаких проблем.
– Если у Вас будет виза и необходимая сумма, мы постараемся Вам помочь с путевкой, – сообщила мне девушка. – Из Владивостока действительно ходит круизный теплоход. Один из портов захода – Йокогама.
Отлично, это то, что мне нужно. Набираю необходимые мне бланки и записываю нужные телефоны.
Все отлично. Сегодня еще гуляю по городу, а завтра – самолетом в Москву.Самолёт вынырнул из-под облаков и моему взгляду открылась Москва. Солнца не видно, поэтому город показался мне сверху серым и каким-то мрачным. Но я говорю себе, что, возможно, это впечатление обманчиво. Нужно пройтись по нему, увидеть поближе и тогда Москва откроется мне другой. Справа внизу я отчетливо вижу Останкинскую телебашню. В душе я радуюсь, как ребенок. За последнее время столько впечатлений. Я вижу Москву, и это после стольких лет, что я смотрел на нее лишь по телевизору.
Кстати, ловлю себя на мысли, что раньше мне никогда не хотелось побывать в ней, теперь вот рад.
В аэропорту меня встречает молодой человек лет тридцати. Представился Константином. Он сын Аниной знакомой.
– Ну, что Александр Александрович. С приездом. Сейчас мы поедем домой, оставим Ваши вещи, и я отвезу Вас в посольство. Ну а вечером увидимся дома и обо всем поговорим. Как Вам мой план? Как добраться от посольства к дому, я Вам объясню по дороге.
– Согласен, Костя. Давай будем действовать по твоему плану.
Мы подъехали к посольству. За раздумьями я совсем пропустил виды города. Ну ничего, вечером прогуляюсь, еще все увижу.
У дверей посольства никого, очевидно, сегодня не приемный день. Меня встречает сотрудница, русская девушка.
– Что Вы хотели? Сегодня не приемный день.
– Дело в том, что я гражданин Японии в прошлом. Я бы хотел поговорить с кем-нибудь из ответственных сотрудников, японцев. Возможно, встретится с господином консулом?Она смотрит на меня с любопытством: «Подождите здесь», усаживает меня в холле и уходит. Минут через двадцать возвращается и просит меня следовать за ней.
В кабинете нас встречает молодой японец, приветствует меня, представляется и просит присесть.
– В чем Ваша проблема или просьба?
– Дело в том, что я в прошлом подданный Японии, мое имя Тойода Синдзи. Последние сорок пять лет я не был в Японии. После пленения в 45-м году двенадцать лет провел в лагерях, затем жил под надзором органов и только теперь у меня появилась возможность прилететь сюда. Я хочу получить возможность посетить Японию, свой дом, своих родных, если, конечно, они живы.
