KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Валентин Азерников - Долгорукова

Валентин Азерников - Долгорукова

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Валентин Азерников, "Долгорукова" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

   — Положил еси на главах их венцы, от каменей честных: живота просиша у тебе и дал еси им.

Взяв у шаферов венцы он возложил их на головы новобрачных.

   — Исайя, ликуй! Возвеличися, женише, якоже Авраам... И ты, невесто, возвеличися, якоже Сарра...

Александр фыркнул, но тотчас состроил благолепную мину.

   — Обменяйтесь кольцами, дети мои, — растерянно произнёс отец Ксенофонт и, желая закончить церемонию, возгласил: — Слава тебе, Христе Боже, упование наше, слава тебе. Слава и ныне, и прясно и во веки веков!

   — Аминь! — подхватили все.

   — Господи, помилуй! Благослови, благослови, благослови!

   — Аминь, — откликнулись все.

Поучение к новобрачным было отменено. Тем паче, что новобрачие было, строго говоря, сомнительно. Все поочерёдно поздравляли Александра и Екатерину с подобающей церемонностью. Протоиерей же снова, не по чину, окропил их святой водой.

   — Благодарю всех вас, — Александр довольно улыбался. — Отметим же событие это возлиянием и ядением. Прошу пожаловать ко мне.

Этот день — восемнадцатое июля — остался в памяти у всех участников церемонии. После небольшого застолья, завершившегося прогулкой новобрачных в коляске, но без свиты, Александр позвал к себе присутствующих для подписания акта, составленного загодя.

«Тысяча восемьсот восьмидесятого года восемнадцатого июля в три часа пополудни, в дворцовой церкви Царскосельского дворца Его Величество Император Всероссийский Александр Николаевич соизволил вторично вступить в законный брак с фрейлиной, княжной Екатериной Михайловной Долгоруковой.

Мы, нижеподписавшиеся, бывшие свидетелями бракосочетания, составили настоящий акт и подтверждаем его нашими подписями...

Генерал-адъютант граф Александр Владимирович Адлерберг.

Генерал-адъютант Эдуард Трофимович Баранов.

Генерал-адъютант Александр Михайлович Рылеев.

Обряд бракосочетания был совершён протоиереем церкви Зимнего дворца Ксенофонтом Яковлевичем Никольским».

Александр был настроен самым лучшим образом. Взяв бумагу с вензелем, он задумал закрепить этот акт указом Правительствующему Сенату:

«Вторично вступив в законный брак с княжной Екатериной Михайловной Долгоруковой, Мы приказываем присвоить ей имя княгини Юрьевской с титулом Светлейшей. Мы приказываем присвоить то же имя с тем же титулом нашим детям:

сыну нашему Георгию,

дочерям Ольге и Екатерине,

а также тем, которые могут родиться впоследствии,

Мы жалуем их всеми правами, принадлежащими законным детям сообразно ст. 14 Основных законов империи и ст. 147 Учреждения императорской фамилии.

Царское Село, 6 июля 1880 года...»

Размашисто подписавшись, он пояснил:

   — Статья четырнадцатая гласит: дети, происшедшие от брачного союза лица императорской фамилии с лицом, не имеющим соответствующего достоинства, то есть не принадлежащим ни к какому царствующему или владетельному дому, не имеют права на наследование престола. Статья же сто сорок седьмая трактует о том же: я не могу наделить тебя правами, принадлежащими членам императорской фамилии. Понимаю — обидно. Но тут я бессилен: даже если я решу отойти от этих установлений, тотчас взбунтуются мои старшие дети, а может, и братья. Не надо дразнить гусей — старая и верная истина. А великие князья не гуси — их укус может стать смертельным. Пока я жив, обороню тебя и наших детей. Но только пока жив. Впрочем, я верю, что наследник Саша вас не обидит.

   — Отчего в такой день ты заговорил так, будто тебя...

Она не договорила и залилась слезами.

   — Катенька, дорогая, мы все — в руках Божиих, все — в его власти. А посему решительно всё надо предусмотреть. В том числе и мою кончину. Да-да, не плачь. Ты ведь знаешь, как за мною охотятся. Охотники эти упорны. Кстати, что поделывают наши с тобой тайные доброхоты и охранители?

Катя стёрла слёзы и, всё ещё всхлипывая, открыла бюро и достала бумагу.

   — Ничего утешительного они не сообщают. Настоятельно советуют тебе не ездить на развод в Михайловский манеж. Называют численность главного штаба террористов: двадцать четыре человека. А их воинство насчитывает якобы шестьсот человек по всей России.

   — Хм. Не густо. И вся наша рать не может повязать этих негодяев.

   — Я говорила Лорису. Он считает, что их на самом деле много больше.

   — Ну, у страха глаза велики, это известно с давних пор.

   — Они, правда, оговариваются: к этим шестистам должно прибавить до полутора тысяч, как пишет великий лигер, «которые принадлежат к группам и действуют, как солдаты в бою, согласованно и безостановочно, не считаясь с препятствиями».

   — Всё едино: даже ежели их тысяч пять, им противостоят сотни тысяч. А что, им так и не удалось проникнуть в самое гнездо заговорщиков?

   — Они якобы на пути к этому и заверяют ваше величество, что непременно взорвут изнутри всё сообщество социалистов-нигилистов.

   — Дай-то Бог, — Александр перекрестился. — Но предчувствия, дорогая моя, сильней меня, они не оставляют, они преследуют.

   — Это нервное. Ты должен созвать докторов и принять их совет.

   — О, доктора... Они посоветуют не думать об этом. А я и не думаю. Это вторгаются помимо моей воли.

   — Я их изгоню, эти предчувствия! — с жаром воскликнула Катя. — Я могу, о, мой повелитель! Я всё могу, отныне и вовеки! Я дам тебе великое блаженство — награжу за то блаженство, какое я испытала сегодня.

И она вознаградила Александра так, как может только жена и любовница в одном лице. Вознаградила по-женски, с невиданной щедростью и изобретательностью. Казалось, всё было изведано. Но у любящей женщины благодарность иной раз обращается в муку. Вот такую муку испытывал Александр. Он иссяк, Катя исторгла из него всё до капли. Он лежал без сил и желаний, но Катя...

   — Боже мой, Катенька, — простонал он. — Оставь меня. У меня нет никаких сил.

Она была довольна, словно настала наконец минута её женского торжества.

   — Мой повелитель удовлетворён?

   — Ты превзошла не только себя, но и всех-всех женщин, — слабым голосом проговорил он. — Боюсь тебя, Катя, боюсь. Ты изымешь всю мою мужскую силу.

   — О, нет, мой повелитель, я стану скромней. Теперь, когда нашим ложем единолично владею я, то буду соблюдать меру. Я буду оберегать то, что теперь принадлежит безраздельной одной мне. Да и как может быть иначе.

   — Да, моя радость, — он с трудом выталкивал из себя слова. — Но я уже не тот, что был четырнадцать лет назад. Годы и тревоги сделали своё дело. Иной раз я чувствую себя стариком, — неожиданно признался он.

   — О, нет-нет, мой повелитель! Виною всему моя жадность. Иной раз я забываюсь. Всё-таки меж нас тридцать лет разницы.

Тут восстала его мужская гордость.

   — Причём тут годы! В любви нет возраста, в любви все равны.

«Нет не все, — подумала она, — наверно не все». Катя, не знавшая другого мужчины, втайне могла догадываться, что не все. Пока что просветить её было некому: она сама никого не подпускала к себе. Но иной раз инстинктивно заглядывалась на красавцев-кавалергардов и чувствовала нечто, чему не могла бы найти названия: интерес, любопытство? Что?

Наконец она получила право повелевать. Оно было покамест сокрытым от большинства, но уже всё шло к тому, что её истинное положение законной супруги императора откроется, и ей станут воздавать положенные почести.

Александр посвятил в тайну своего бракосочетания Лорис-Маликова. Тот не скрыл своей радости.

   — Поздравляю вас, Государь. Это важный шаг. Он сможет на многое повлиять в лучшую сторону.

Лорис понимал, что надобно дать новое движение реформам. Что застылость государственной жизни есть пагуба. Она побуждает террористов к действиям. Их можно нейтрализовать только решительным шагом в сторону конституции. Это слово — пугало для ортодоксов. Его можно заменить формулой: представительное правление, собор выборных людей Русской земли. Надо действовать и действовать решительно именно в этом направлении. И Екатерина Долгорукова станет ему помощницей, если убедить её, что покушения на императора можно предотвратить, произведя реформу власти.

   — Что ты имеешь в виду?

   — Государь, не могу скрыть от вас: я стараюсь внимательно следить за окружением его высочества наследника-цесаревича...

   — Любопытно! Весьма! Что же ты усмотрел?

   — Аничков дворец стал местом закрытых совещаний. Особы, окружающие наследника, видят в нём будущего императора.

   — Преждевременно! — Александр даже привстал в кресле.

   — Несомненно. Они настроены решительно против княгини Екатерины Михайловны...

О, это был тонкий ход! Лорис прекрасно знал, что Александр тотчас вздыбится. Так оно и случилось.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*