Вадим Новосадов - Маска Гермеса
Впрочем, этот риск не так уж был и велик. Репутация её дяди не пострадала бы роковым образом, так как скандал уже состоялся, и она была уличена в связях с загадочным злодеем Византом, прегрешения которого были овеяны романтическим приключением, нежели реальной угрозой. Её рассудок только и выстраивал планы того, как спасти Византа.
***
Они сидели в открытом кафе, на узкой пешеходной улочке.
- Уже и меня прописали, что я обслуживаю полу криминальную русскую диаспору, - высказывалась Мари, бросая в него сожалеющие и гневные взгляды. - Я запомнила этого Византа, когда он явился на открытие телевизионной компании. Тогда он представился продюсером, а сейчас, его, демонстрируют, чуть ли не по всем каналам, как наёмного убийцу.
Нельзя было сказать, что Мари усердствовала в упрёках к Артуру, за накат на неё в прессе, возможно, подогреваемый ещё и конкурентами, и как раз в момент подъёма её бизнеса. Со стороны этот успех вполне можно было приписать связям Воленталя с богатой русской диаспорой. Но сейчас он ощущал себя виноватым, вольно невольно толкнувшим её в западню.
- Я же не мог этого предположить.
- Но ты тоже в этой компании, я имею в виду спецслужбы? - сделала следующий выпад Мари.
- Я иногда сотрудничаю со спецслужбами, в силу того, что я связан с юридической практикой, которая далеко не ограничивается спорами в суде, - объяснил он благосклонно. - И бизнес, между прочим, не в меньшей степени нуждается в информации. Так что оба мои занятия сродни.
- И всё-таки бизнес, это бизнес, а шпионские игры, это несколько другое. Тёмная сторона политики. И эта Рита Вагнер, генеральный директор оппозиционного канала, занимала некогда не самый последний пост в КГБ, или как он сейчас там называется. И вдруг, такой реверанс в сторону противников. Я сразу должна была насторожиться, что это сообщество - вертеп дельцов не самого чистого толка. Винить себя бессмысленно, так же как и тебя. Я жаждала успеха, ты мне сделал протеже, как мог, и мы с тобой - квиты.
Последняя фраза прозвучала как конец их союзу, но Артур не придал этому значения, надеясь, что, попав впервые в отчаянную и незнакомую ситуацию, Мари не могла сразу с ней справиться, кроме как отчаянными упрёками в его адрес. Впрочем, лёгкость, с которой она произносила эти роковые слова, могла свидетельствовать и о худшем, - у неё появился другой любовник и покровитель.
- Некоторые влиятельные заказчики, не стану называть имён, отказались от моих услуг, - с сожалением продолжила она, уже избавившись от обвинительной интонации, мало того, Воленталь, почувствовал ноту самоиронии.
- Очень неприятно, когда тебя сбивают на лету, но к успеху не бывает лёгкого пути, - подбадривал её он.
- Именно… Но если я в ближайшее время не компенсирую потерю, мне придётся туго. Словом, Артур, я опять нуждаюсь в твоей помощи, - категорически заявила она, что привело Воленталя в восторг, если учесть его опасения, что Мари хотела уведомить о размолвке. - Ты ведь ладишь с русскими, они щедры, и кажется, не столь предосудительны. Раз уж они связались со мной, почему бы им ни продолжить деловые контакты? Тем более что они любят привязанность, так, по крайней мере, говорят, - она наклонила голову в его сторону, поглощая его своими крупными пытливыми глазами.
Обнадёженный её просьбой, Артур всё-таки попадал в другую ловушку. Кроме Риты Вагнер он никого не мог взять в расчёт, да и то, к этому моменту она уже стала влиятельным врагом.
- Я подумаю, - озабоченно ответил он.
-Я бы хотела подарить племяннице российского президента по паре платьев и костюмов, - смело предложила она. - Только, не знаю, как это сделать. У меня нет на неё выхода.
Хитрая Мари проверяла, действительно ли он имел связи с ближайшим окружением Анны Паниной.
- Эта принцесса оказалась в центре скандала, задуманного против российского президента. Теперь её удерживают в тайном месте, и без связей с её знакомыми. Как это долго продлится, не известно, но думаю, что на время президентского визита, точно, - поведал ей Артур с осведомлённым видом, за что Мари немедленно уцепилась.
- Вот видишь, ты обладаешь нужной информацией.
- В том, что я рассказал, нет тайны, Мари. Тайна в том, где именно находится племянница и как с ней связаться. Она под присмотром целой свиты охранников, как и положено такой персоне. Опёка может и не ослабнет. Семья только усилит контроль над её контактами после этого скандала. Но, поскольку они не смогут полностью лишить это чадо свободы, они будут отсекать нежелательные связи. Лучше не попадать в их чёрный список.
Она опустила свой потухший взгляд, её миловидное лицо осунулось от досады.
- Мари, я только хотел предостеречь, - успокаивал её Воленталь. - Я сведу тебя с ней, когда осада будет снята. Но это на наш страх и риск. В конце концов, семь бед, один ответ, как говорят русские.
Встреча с Мари подвигла Воленталя на то, чтобы повлиять на события, а не оставаться наблюдателем. Хотя всё свидетельствовало о том, что он оказался вне игры, и, прежде всего, потому, что французские и российские спецслужбы прекратили с ним отношения, а американцы могли помочь разве только что сведениями.
ГЛАВА 30. И ОДИН В ПОЛЕ ВОИН.
Журналистские страсти не улеглись после краткого визита российского президента, которого западная пресса, так и не сумев раздразнить, искала реванша в нападках на собственное правительство. На версии по убийству Мерзоева не скупились. От желания российских спецслужб скрыть огрехи в своей работе и степень коррупции, до выводов геополитического характера, вроде того, что некие силы упорно хотят вернуть холодную войну. Или, ещё нелепее, что могущественный восточный сосед, увязший в отсталости, пытался принудить Запад к более тесным отношениям, под предлогом попустительства терроризма на его территории.
Визант не переставал узнавать свои портреты в изданиях, и как загнанный зверь, не мог избавиться от желания потягаться с охотниками. Изменив незатейливым способом внешность, то есть, самостоятельно сняв машинкой шевелюру, приклеив бородку с усами и надев очки, покинул свою новую квартиру в одном из бедных кварталов, где домовладельцы не пеклись о регистрации жильцов.
Прежде всего, он хотел связаться с Ритой. Он использовал телефон автомат, по которому труднее было бы его засечь, если бы его выслеживали, подсоединившись к телефону Риты.
- Александр, я сожалею, но это была не моя инициатива, - отвечала она, узнав его голос, когда он ещё ни о чём её не спросил.
В ней не ощущалось ни раскаяния, ни равнодушия, она держалась с твёрдостью человека разумно оценивающего обстановку.
