Икста Мюррей - Золото Монтесумы
— И что касается вашего отца.
— Что вы хотите сказать?
— Лола! Де ла Роса умер здесь, в Италии, как собака. Это была унизительная смерть. Он сгинул как жалкий нищий.
Я с трудом заставила себя не выдать своей реакции.
— Впрочем, меня это не удивляет. — Марко нежно и насмешливо провел рукой по моей щеке и губам. — Как объяснил мне полковник после убийства моего кузена, только подлые трусы подкладывают бомбы, после чего смываются. Так им спокойнее, не нужно рисковать своей жизнью.
— Еще раз говорю: не смейте ее касаться!
Я быстро повернулась и увидела перекосившееся от ярости лицо Эрика.
Марко поддразнил его, погладив меня по волосам, после чего оттолкнул.
— Займитесь ими. И заставьте их рассказать нам все, что они знают.
Доменико и Блазеж схватили нас и ткнули головой в гроб. Наши лица оказались в дюйме от этих страшных останков, так что мы вдыхали пыль, вздымающуюся от изъеденных временем рук раба. В каждой костлявой руке был зажат какой-то предмет, точно так, как говорилось в стихах Антонио: «В одной его руке — судьбы игрушка, другой же он сжимает твой Первый Ключ». Стало ясно, что придется выбирать один из двух предметов. В одной, повернутой вверх ладонью кисти, в плотно сжатых костяшках пальцев лежал зеленоватый камень, блеск которого скрадывался толстым слоем пыли. Пальцы другой руки тоже были скрючены, но повернуты вниз, в них находился какой-то небольшой круглый предмет с тусклым металлическим блеском, но я не могла понять, что это было.
Плотно зажмурив глаза, Эрик едва слышно прошептал:
— Ничего не трогай, не касайся.
Над моим плечом тяжело пыхтел Доменико. Я сразу вспомнила, как он перепугался, когда за обедом мы стали говорить про оборотней и вампиров. И ведь он перекрестился при виде останков раба. Его ахиллесовой пятой было суеверие и порождаемые им страхи.
— Посмотрите на скелет, Доменико, — нарочито приглушив голос, сказала я. — Кажется, он только что шевельнулся? Говорят, вампиры просыпаются, когда их гроб потревожат… Вы этого хотите?
— Замолчите!
— Взгляните на эту маску. Ничего удивительного в том, что ходят упорные слухи о носферато, слоняющихся вокруг часовен. Тот, кто придумал такую пытку голодом, был настоящим чудовищем. Как вы думаете, эти слухи о высасывающих кровь вампирах имеют основание? Я слышала, здесь водятся существа, впивающиеся человеку в шею, как крысы.
— Блазеж! — Доменико беспокойно переступал с ноги на ногу.
— Все в порядке, парень.
— Вы слышали о человеке, которого здесь нашли? — Я повысила голос до пронзительного визга. — У него в венах не осталось ни капли крови! Он подвергся нападению вурдалаков.
— Блазеж, у меня из-за нее мурашки по спине ползут!
— Довольно! — приказал Марко.
— Нет проблем, босс. — Блазеж, удерживая одной рукой Эрика, другой вытянул из-за пояса длинный окровавленный нож. — Доменико, расслабься, успокойся! Ведь я слежу за тобой. Держись меня, и всегда быстро заработаешь деньги! — И он стал стремительно вращать ножом. И вдруг полоснул Эрика по шее, отчего кровь брызнула тому на воротник.
Я отчаянно закричала.
— Постойте! Я все понял, понял! — Эрик поднял руки, показывая, что сдается.
— Что?
— Уф! — Эрик схватился за шею, сквозь его пальцы струилась кровь. — Вот. Смотрите. Что вы видите?
— Ничего.
— Смотрите внимательнее. — Эрик указал на припорошенные пылью останки раба, чья костлявая, повернутая кверху ладонь сжимала зеленый камень.
— Что это? — Блазеж нагнулся пониже, светя себе фонариком. — Это изумруд?
Марко сорвался на крик:
— Что там? Ничего не трогай!
Но Блазеж отпустил Эрика и полез внутрь гроба.
— Это камень, на нем какая-то резьба.
Эрик пригнулся, чтобы лучше рассмотреть находку.
— Похоже, он драгоценный. Надо же! И все это время он валялся здесь…
— Нечего тебе возиться с этим мертвецом, Блазеж! — предостерег Доменико.
— Я почти… достал его. — Блазеж потянулся, обеими руками вцепился в камень и выдернул его из костлявых пальцев скелета. — Какой странный на ощупь! — Он отошел от гроба, повернувшись ко мне спиной.
— Блазеж! — Доменико схватил меня за плечи. — Что ты делаешь?
Эрик выпрямился и уставился на Блазежа. Тот же склонился над драгоценным камнем, но было видно, что по его лицу проскользнуло довольное выражение.
— Блазеж, эй, Блазеж, дай мне взглянуть! — Доменико отпустил меня и подошел к своему товарищу.
Эрик сбросил пиджак и стремительно кинулся к Марко, потянувшемуся за пистолетом. Но Эрик поднял сжатые кулаки и обрушил на лицо Марко такой мощный удар, будто хотел его убигь.
Я с криком бросилась к ним. Эрик отскочил и еще раз ударил Марко, пытавшегося защитить лицо руками.
Марко отпрыгнул в сторону. Левой рукой он нанес точно рассчитанный удар Эрику по шее, отчего тот упал на пол. Я налетела на Марко сзади и лихорадочно пыталась завернуть за спину его правую руку. Другой рукой я вцепилась ему в накрахмаленную манишку. В кармане его куртки были письмо и пистолет — я попыталась достать оружие, но его левая рука скользнула в карман и появилась оттуда с пистолетом. Он принялся размахивать им перед моим лицом, словно играя в бейсбол. Острый металлический предмет тяжело ударил меня прямо по лбу, и у меня искры посыпались из глаз. Я услышала какой-то лязг, а потом испытала острую холодную вспышку боли, пол будто поднялся и ударил меня в лицо.
Очнувшись, я увидела сплетенные в схватке тела мужчин. Послышался глухой хлопок выстрела — с противоположной стены часовни посыпалась мозаика. Потом звук сильного удара, и Марко откатился от Эрика. С Эриком же случилось что-то невероятное. Его словно подменили. Кожа вокруг глаз будто вспухла, губы отдернулись назад, как у змеи, обнажив зубы.
— Эрик!
Он молчал и продолжал с яростью смотреть на Марко, лицо которого было покрыто кровавыми синяками, и в следующее мгновение дуло пистолета оказалось направленным в голову моего жениха.
— Блазеж! Доменико! Помогите же мне! За что я вам плачу?!
Еще не договорив эту фразу, Марко повернул голову в сторону скелета в золотой маске, и его рука с пистолетом начала сильно дрожать, а глаза прямо выпучились от ужаса.
Позади нас с Эриком послышалось громкое гортанное клокотание, мы разом обернулись.
Доменико истерично вскрикнул.
Блазеж стоял рядом с гробом, уставясь куда-то вдаль невидящим взглядом. Он обливался потом и прерывисто дышал. Слезы струились у него из глаз, рот болезненно скривился, щеки запали. Порезанные пальцы, сжимавшие изумруд, почернели, а с губ стекала алая струя крови, скатываясь с подбородка на грудь. Все тело его содрогалось в жуткой пляске смерти, потом ноги под ним подогнулись. Он упал на бок, но из горла продолжали вырываться надсадные звуки.
