Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Касслер Клайв
Обсудив, куда могла уйти Алексис, Бен предложил Эдвине объехать дома ее подружек. В ее глазах вспыхнула надежда, и, наказав Джорджу дожидаться известий от полицейских, они сели в машину Бена и уехали.
Расспросы в трех соседних домах ничего не дали: Алексис там давно не видели, – и Эдвина опять задумалась, насколько роковую роль для сестры сыграл отъезд Филиппа.
– А что, если она выкинула что-нибудь из ряда вон? Например, села в поезд и отправилась на поиски брата? – вдруг предположила Эдвина, но Бен усомнился:
– Вряд ли: девочка боится собственной тени. Она не могла уйти далеко от дома. Правда, она как-то интересовалась, далеко ли до Бостона, но я не придал этому значения. Господи, а что, если она и правда задумала сесть в поезд? Она ведь даже не знает, в какую сторону ехать!
Эдвина сразу представила, как сестра спотыкается на рельсах… падает… залезет в товарный поезд… Она решительно начинала сходить с ума от тревоги.
Часы пробили десять, когда они вернулись домой. Их поиски, увы, не увенчались успехом.
– Если хочешь, я могу отвезти тебя на вокзал, хотя не думаю, что она способна на что-то подобное, – предложил Бен, пытаясь приободрить Эдвину.
Эдвина не раздумывая схватила шаль, чтобы ехать, но во дворе остановилась полицейская машина.
– Никаких следов, мэм, – покачал головой сержант. – Но поиски продолжаются. Если что-то изменится, вам сообщат.
Бен взглянул на Эдвину, но та не собиралась сидеть сложа руки, и они поехали на вокзал, усадив на заднее сиденье и Джорджа. Всю дорогу Эдвина нервно выглядывала в окно, словно могла в темноте увидеть Алексис. В это время вокзал был почти безлюден. Был лишь один поезд – до Сан-Хосе – для тех, кто не желал переправляться паромом до Окленда и предпочитал кружной путь на юг.
– Безумная мысль… – начал было Бен, но Джордж, выскочив из машины, побежал к платформам.
Они слышали, как он звал сестру, но лишь эхо вторило его крику. Не в силах оставаться на месте, Эдвина побежала следом за братом, почему-то доверившись инстинкту Джорджа. Кое в чем он знал Алексис лучше, чем Филипп и даже сама Эдвина.
Бен попытался ее остановить, но тут вдалеке послышался паровозный гудок. Это был последний товарный поезд на Южной Тихоокеанской линии, который проходил здесь незадолго до полуночи. Ночную тьму прорезал далекий сноп света, который быстро приближался. Эдвина остановилась за шлагбаумом, на безопасном расстоянии от путей, и вдруг прожектор выхватил из темноты маленькое белое пятнышко, неуловимое движение, едва ли не обман зрения. Джордж тоже его увидел и бросился через пути прежде, чем Эдвина смогла что-то предпринять. Это была Алексис, спрятавшаяся между двумя вагонами, одинокая и напуганная до смерти, и в руках она сжимала (даже с такого расстояния Эдвина разглядела) спасенную с «Титаника» куклу.
– О боже… – Эдвина нырнула было под шлагбаум, чтобы бежать за Джорджем, но Бен вовремя схватил ее за руку.
– Нет, Эдвина, нельзя…
А Джордж что есть мочи несся через пути наперерез подходящему поезду, к сестре, которая сидела на земле у самых рельсов. Если она не отползет, трагедии не избежать, и Джордж понимал это яснее ясного.
– Джордж! Нет! – в панике закричала Эдвина и, оттолкнув Бена, бросилась вслед за братом через железнодорожные пути.
В отчаянии Бен озирался по сторонам – перевести бы стрелку, дать сигнал тревоги, остановить этот кошмар, но как? По его щекам текли слезы. Он принялся энергично махать руками, да только вряд ли машинист его видел…
Джордж, ни на что не обращая внимания, пулей летел к Алексис, а Эдвина, споткнувшись, едва не упала. Придерживая подол юбки, она что есть сил кричала, и тут, как ураган, налетел поезд. Состав несся мимо, и казалось, что ему не будет конца. Но вот поезд прошел, и Эдвина, рыдая в голос, побежала искать сестру и брата – уверенная, что случилось худшее, – и тут увидела их: Алексис, в грязи с головы до пят, в объятиях брата. Джордж успел. Налетев на сестру, закрыв ее своим телом, он вместе с ней откатился в сторону от рельсов, где они оказались в безопасности. Состав с воем унесся прочь, и наступившую тишину теперь разрывали только судорожные рыдания Эдвины. Упав на колени, она сжала детей в объятиях. К ним подбежал Бен, не в силах вымолвить ни слова, с лицом, мокрым от слез. Молча помог Эдвине встать, потом подхватил девочку на руки и понес к машине. Джордж обнял сестру, и она почувствовала, что он весь дрожит. Впервые она увидела, что он плачет: в свои тринадцать Джордж стал мужчиной – таким, каким был его отец. И Эдвина, крепко обнимая брата, разрыдалась.
– Я тебя люблю… господи, как же я тебя люблю!
Слезы не дали ей договорить. У нее буквально подкашивались ноги, и Джордж помог ей добраться до машины. И по дороге домой им удалось все-таки выяснить, что их догадки подтвердились: девочка действительно собиралась разыскать Филиппа.
– Никогда, никогда больше так не делай! – внушала Эдвина сестре, пока купала, перед тем как уложить спать в собственную постель. – Никогда! С тобой могло произойти что-нибудь ужасное!
Уже дважды девочка едва не рассталась с жизнью из-за того, что убежала, и третий раз может оказаться роковым. Страшно подумать, что могло быть, опоздай Джордж хоть на мгновение…
Алексис пообещала сестре, что больше такое не повторится, что она просто скучала по Филиппу.
– Он скоро вернется домой, – успокоила ее Эдвина. – Время пролетит быстро.
– Мама и папа так и не вернулись, – тихо возразила Алексис.
– А Филипп обязательно вернется. Весной уже будет дома. А теперь спи. – Она погасила свет и спустилась вниз, к Бену.
Джордж ушел на кухню – ведь они так и не успели поужинать. Эдвина взглянула в зеркало и ахнула: вся в грязи, лицо чумазое, волосы растрепались, юбка порвана.
– Как она? – спросил Бен, сделав вид, что ничего не замечает.
– Лучше, чем я ожидала и чем это вообще возможно.
Алексис не скоро обретет душевный покой: частичка ее ранимой души осталась с мамой и папой.
После треволнений сегодняшнего вечера Бен выглядел не просто расстроенным, а рассерженным. Пока Эдвина укладывала Алексис, он успел позвонить в полицию. Джордж с той минуты, как они вернулись с вокзала, не сводил с него вопрошающих глаз, пока не ушел на кухню.
– Знаешь, что я думаю? – задумчиво заговорил Бен. – Одной тебе с ними не справиться. Ноша слишком тяжела для женщины.
– Ну почему же… справимся, – тихо и не очень уверенно возразила Эдвин. От нее не укрылось враждебное настроение Джорджа по отношению к Бену.
– Ты хочешь сказать, что намерена продолжать нянчиться с ними? Позволишь сесть тебе на шею?
Его собственные страхи за Алексис выплеснулись в раздражение на Эдвину, но она слишком устала и переволновалась, чтобы спорить, поэтому лишь воскликнула:
– Что вы предлагаете? Бросить их?
– Тебе нужно выйти замуж.
Она позвала Бена на помощь как друга, но он внезапно загорелся надеждой.
– Это не причина для замужества! Я не хочу выходить замуж только потому, что не могу справиться с детьми. Если понадобится, я найму няню, гувернантку, а замуж выйду только за того, кого полюблю, так, как любила Чарлза, и на меньшее я не согласна.
Эдвина помнила, что значили друг для друга ее родители, какие чувства сама испытывала к Чарлзу. Бен не вызывал в ней ничего подобного, и она знала, что никогда не полюбит его, как бы ни злился он сегодня и как бы ни дорожила она его дружбой.
– Кроме того, мне кажется, что дети любого мужчину воспримут в штыки. Они еще не готовы…
Эдвина не догадывалась, что Джордж вышел из кухни и услышал их разговору, тем более что нервы у обоих были на пределе и говорили они на повышенных тонах.
– Если ты ждешь подходящего момента, то сильно ошибаешься. Они никогда не будут готовы принять мужчину, которого ты приведешь в дом. Они хотят владеть тобой безраздельно. Все они эгоисты, думают только о себе и не допустят, чтобы у тебя была своя жизнь. Ты нужна им как нянька, и ты всю жизнь будешь их нянчить. А когда они вырастут и перестанут в тебе нуждаться, ты останешься одна, а я к тому времени буду уже слишком стар, чтобы тебе помогать. – Бен направился было к двери, но Эдвина так и не произнесла ни слова, и тогда он обернулся. – Нельзя отказываться от собственной жизни даже ради них.
