Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Касслер Клайв

– Береги себя, Лекси. Скоро вернусь, обещаю…

Все понимали, что для бедной Алексис его обещания ничего не значат. Она до сих пор тайком поднималась в комнаты родителей, будто ждала их там увидеть. Боль утраты была в ней так сильна, словно все случилось только вчера. И вот теперь новый удар – уезжает Филипп! Эдвина боялась, что девочка будет страдать сильнее, чем любой из них.

– А ты, медвежонок Тедди, будь хорошим мальчиком и не ешь слишком много конфет!

Потом он хлопнул по плечу Джорджа:

– Выметайся-ка отсюда, гадкий ребенок!

Раздался гудок паровоза, и вся компания с шумом и гвалтом поспешила к выходу. Эдвина едва успела напоследок обнять брата. В его глазах стояли слезы, и она лишь кивнула, не в силах говорить.

Бен обнял ее за плечи, чтобы успокоить, поддержать, а поезд тем временем набирал ход. Они смотрели, как Филипп долго махал из окна носовым платком. Фанни и Алексис плакали всю дорогу до дома, разрывая сердце Эдвине. Они так и не научились переносить горе и не чувствовать боль. Отъезд Филиппа опечалил всех.

И дом без Филиппа стал пустым. Бен попрощался с ними и поехал к себе, а Эдвина повела детей в ставшие вдруг неуютными комнаты. Трудно было представить себе, как они станут жить без Филиппа.

Вечером Фанни помогла Эдвине накрыть на стол. Алексис тихо сидела, безучастно глядя в окно. За целый день она не проронила ни слова. Джордж увел Тедди в сад, и они играли там до тех пор, пока Эдвина не позвала их в дом. Ужин в тот вечер получился невеселым, хотя миссис Барнс приготовила их любимую жареную курицу. Прежде чем разрезать ее, Эдвина прочитала молитву и обратилась к Джорджу:

– Теперь ты в доме хозяин, и это будет твоей обязанностью. Отнесись к ней серьезно. Сегодня я сделаю это сама, а ты посмотришь.

Да, ей придется нелегко, ведь теперь за старшего будет Джордж, а не добрый, ответственный Филипп. Джордж есть Джордж; у него совсем не такой характер, нежели у Филиппа!

– Давайте после ужина напишем Филиппу письмо, – торжественным голосом предложила Фанни, и Тедди закивал в знак согласия.

Эдвина обернулась к Джорджу, и как раз вовремя, чтобы успеть перехватить его руку и не позволить пульнуть горошком в Алексис.

– Прекрати! – потребовала она строго и вдруг подумала, что это не самый плохой способ вернуться к жизни.

Этот обормот всегда знает, как рассмешить, не все же время плакать! Ни слова не говоря, она наколола три горошины на свою вилку и метнула на другой конец стола, в Джорджа. Он тут же ответил, и началось веселье: младшие аж визжали от смеха.

А тем временем далеко-далеко неумолимая судьба несла Филиппа в Гарвард, навстречу новой жизни.

Глава 16

Первые несколько дней после отъезда Филиппа Уинфилды жили с ощущением утраты: тоска лежала на их сердцах свинцовой тяжестью, и Эдвина заметила, что состояние Алексис опять ухудшилось: она стала заикаться, как тогда, когда они потеряли родителей. В тот раз заикание прошло быстро, по ночам девочку мучили кошмары.

Своим беспокойством за сестру она поделилась с Беном, когда они встретились на редакционном заседании, а когда Эдвина вернулась домой, преданная миссис Барнс сообщила, что Алексис целый день просидела в саду: как ушла туда сразу после возвращения из школы, так больше не появлялась. День, однако, стоял чудесный, и Эдвина решила, что девочка где-нибудь в зеленом лабиринте, который мама называла своим тайным укрытием.

Некоторое время Эдвина ничего не предпринимала, но незадолго до ужина, поскольку Алексис так и не появилась, отправилась в сад на поиски. Она громко звала сестру по имени, но, как часто бывало в таких случаях, ответом ей была тишина.

– Выходи, глупышка! Не прячься! Ты мне расскажешь, как дела в школе, а я прочту тебе письмо от Филиппа!

Письмо действительно ожидало на столике в холле вместе с посланием от тети Лиз, полным жалоб и упреков.

Поскольку ответа не последовало, Эдвина отправилась в дальний угол сада, где стоял покосившийся домишко. Алексис наверняка там! Джордж, во всяком случае, частенько забирался туда. Увы, не оказалось девочки и там.

Эдвина вернулась в дом и еще раз расспросила миссис Барнс, уверена ли она, что девочка ушла в сад. Старая экономка заверила ее, что из ума еще не выжила и не ослепла. Эдвина знала, что миссис Барнс некогда заниматься с детьми: это была обязанность Шейлы, – но девушка недавно покинула их, и теперь ей приходилось присматривать за младшими самой.

– Она поднималась наверх? – Эдвина даже повысила голос, но миссис Барнс сказала, что не видела, так как весь день занималась домашними заготовками и не смотрела по сторонам.

Эдвина заглянула в свою комнату, потом в комнату Алексис и, наконец, медленно поднялась наверх, припомнив, что писала тетушке в сегодняшнем письме: «Надеюсь, ты убрала и остальные вещи из комнат. Именно так я поступила с вещами Руперта…» Эдвина только сейчас и осознала, что именно так и следовало поступить, чтобы сестра перестала ходить в родительские покои.

– Лекси? – Эдвина проворно раздвинула шторы, переворошила оставшиеся в шкафу вещи, отметив затхлость воздуха, что немудрено: прошло почти полтора года с тех пор, как никто ими не пользовался, – заглянула даже под кровать. Алексис не было.

Сбежав вниз, Эдвина увидела Джорджа и подключила к поискам его, а час спустя все уже сходили с ума от тревоги.

– Может, что-то произошло в школе?

Но ни Джордж, ни Фанни ничего не знали, а Тедди она брала с собой в редакцию. Секретарши всегда были рады присмотреть за малышом, пока Эдвина была занята.

– Где она может быть, как ты думаешь? – обратилась Эдвина к Джорджу.

Тот лишь пожал плечами. Никто не мог взять в толк, куда она могла подеваться. Наступил и миновал час ужина, Эдвине и Джорджу было не до еды: Алексис они нигде не нашли, она просто исчезла. Эдвина в панике решила позвонить Бену, поскольку не знала, что делать, и тот уже спустя десять минут звонил в дверь.

Эдвина встретила его ужасно растрепанная после поисков в саду, с оцарапанными руками и порванным подолом юбки.

– Не знаю, Бен, где она может быть. Дети говорят – ничего такого в школе не произошло, а миссис Барнс думала, что она в саду. Мы везде смотрели, перевернули весь дом – она как в воду канула.

В школе у Алексис почти не было подруг, и ни к кому в гости она уйти не могла. Все домашние знали, что девочка легко обижается и сразу уходит в себя. Если она замыкалась, то могла молчать по нескольку дней. Такой уж у нее характер, и все они с этим смирились. Но если Алексис сбежала, страшно подумать, что могло с ней приключиться… Картины одна страшнее другой вставали перед мысленным взором Эдвины, когда она услышала вопрос Бена:

– Ты звонила в полицию?

– Нет… Сначала решила позвонить вам.

Эдвина растерянно покачала головой, и Бен, понимая, что сейчас от нее мало толку, сам прошел к телефону и позвонил в участок. Миссис Барнс помогла уложить Тедди и Фанни, а Джордж оставался рядом с Эдвиной. Полиция прибыла через полчаса. Сержант внимательно выслушал Эдвину и поинтересовался, где родители. Узнав, что она является опекуном, удивился, но заверил, что предпримет все меры, чтобы отыскать ребенка.

– Может, нам пойти с вами? – спросила она, взволнованно взглянув на Бена.

– Нет, мэм, нет смысла. Вам с мужем лучше остаться дома и ждать звонка.

Джордж в недоумении уставился на Бена, когда за полицейским закрылась дверь. Он ничего не имел против Бена как друга, но называться мужем Эдвины… Джордж, как и Филипп, ревновал сестру.

– Почему ты ему не сказала? – набросился Джордж на Эдвину.

– Что именно? – не поняла та.

– Что Бен тебе не муж!

– О-о господи! Да какая разница? Разве об этом нужно думать?

Бен слышал их перепалку. Полтора года неустанных забот, днем и ночью, утвердили детей в мысли, что сестра – их собственность, вот и растут эгоистами. Впрочем, это не его дело… Эдвина воспитала детей так, как считала нужным, а у него, к несчастью, нет права вмешиваться.