Время умирать. Рязань, год 1237 - Баранов Николай Александрович

Ратислав вновь глянул на городскую стену позади себя. Бабы, похоже, забрались все. Сейчас по веревкам карабкались мужики. Но внизу, во рве, все еще слышался гомон и голос Первуши, подгоняющий нерасторопных. Похоже, все равно кому-то не повезет, не успеет. Хотя таких не должно быть слишком много. Все. Уходить надо!

– Уходим! – крикнул он уже вслух, поворачиваясь вправо. – Уходим! – теперь влево. – Уходим лазом! Пошли!

Щит, взятый было в левую руку, снова за спину, разворот – и ходу! Ходу! Только добежать вначале до того места во рве, где распоряжается Первуша, кликнуть того с собой. Добежал до края рва, заглянул. Много еще народу. Много! Поболее полусотни. Толкутся у ближней к городу стенки рва, гомонят, оглядываются со страхом. Увидели Ратислава, так аж присели – пуганые…

– Первуша, со мной! Быстро! – крикнул.

Первуша оглянулся, понятливо кивнул: бежать к лазу по дну рва – увяжутся полоняники, устроят там кучу-малу. Он подскочил к краю, у которого стоял Ратьша, подпрыгнул, уцепился за бревна, подпирающие стенки, подтянулся… Ратислав протянул ему руку, тот дотянулся, ухватился, Ратьша рванул… Уф! Вытянул! Немного помог подоспевший к этому времени Семен. Они уже повернули направо в сторону входа в лаз, когда Ратислав бросил взгляд назад, на надолбы, и не поверил глазам: там остались трое. Встали у щелей в бревнах, прикрылись щитами, мечи обнажены… Княжич с меченошами, кто же еще!

Сердце защемило. Не было даже злости на глупого мальчишку: во времена оны, может, и он, Ратислав, повел бы себя так же, спасая людей даже ценой собственной жизни, не считая, что выгодно, а что – нет. Но бестолковых глуздырей надо было спасать. Кричать, чтоб бежали за ними, без толку, не послушает княжич и ближников своих не пустит. Тащить за шкирку? Невместно, урон княжьей чести. А что остается? Ничего больше…

– За мной! – крикнул своим меченошам и кинулся к надолбам, у которых решили встать насмерть парнишки.

На бегу Ратьша оглянулся. К его удивлению, кроме Первуши и Семена за ним увязались еще трое охотников, одним из которых оказался Годеня. Видно, задержались, решив подождать воеводу.

Ратислав подбежал со спины к Андрею. Для уговоров времени уже не оставалось – булгарские ряды пешцов совсем близко. Он схватил княжича за поясной ремень, вздернул вверх, перекинул через правое плечо и кинулся назад ко рву. Опешивший от такого обращения наследник рязанского престола спервоначалу даже и не сопротивлялся. Взбрыкнул только, когда оба оказались уже на краю рва. Но тут Ратьша и сам его опустил на землю, все же продолжая придерживать за пояс. Их тут же окружили, отгораживая от наступающих врагов, меченоши и трое охотников.

– Ты!.. Ты!.. – задохнулся от возмущения Андрей.

– Угомонись, княжич! – рыкнул на него Ратислав. – Умереть еще успеешь. А пока поживи чуток.

– Да ты!.. Да я!.. – малость сникнув, все еще продолжал возмущаться Андрей.

– Тихо! – еще раз прикрикнул на него воевода. – Нишкни! Дай подумать!

А подумать было о чем. Булгары уже пролезали через ближнюю линию надолбов. Хорошо хоть, опять строились, вперед двигаться не спешили. Да и со стены по ним лупили теперь не только из самострелов, но и из обычных луков. И лупили густо, видно, по тревоге все вои поднялись на стену. Однако скоро враги окажутся по эту сторону, и тогда… Бежать по краю рва в сторону лаза? На глазах у булгар? Увяжутся, не стерпят! Прыгать в ров и бежать туда же по его дну? Тут уже увяжутся свои, и снова лазу конец. Хотя когда речь идет о спасении жизни наследника… Да пес с ним, с лазом. Значит, лучше вниз, в ров.

– Прыгай вниз! – подтолкнул Ратислав Андрея к краю рва.

– Не буду! – В голосе княжича слышны были подступившие слезы. Обиды? Злости? Или и того и другого разом? – Не буду прыгать! – уже явственно всхлипнул он. – Людей что? Бросим? – мотнул головой назад.

Вот ведь! Спихнуть упрямца вниз? Высоко; если не будет готов к прыжку, покалечится, а если совсем не повезет, то и убиться может. Прыгать вместе с ним, опять взвалив на плечо? Тоже плохо, княжич в броне не так уж и легок. Покалечиться можно обоим.

Больше Ратьше думать не дали. От строя уже преодолевших вторую линию надолбов булгар в их сторону выгнулась часть первой шеренги, образуя широкий клин со здоровенным, облаченным в пластинчатый доспех воином на своем острие. На голове воина островерхий шлем с закрывающей лицо стальной, жуткого вида личиной, в руке – изогнутый меч. Такие нечасто, но встречал Ратислав у ближних телохранителей булгарских князей. Биться им можно было и с коня, и в пешем строю. С обоих боков булгарина прикрывали по воину в доспехах попроще, но тоже не из дешевых. С боков от этих и чуть позади – воины, образующие клин, тоже вооруженные, насколько рассмотрел Ратьша, весьма неплохо.

Острие клина метнулось к плотно сбившейся кучке рязанцев, застывших на краю рва. Первым, до кого добрался булгарин в личине, оказался воин из охотников. Был у того простой кожаный доспех и деревянный щит, обтянутый бычьей кожей. В руке – топор. Справа и слева от него тоже охотники, один из которых Годеня.

Булгарин оказался невероятно быстр и силен. И хоть охотник, судя по ухваткам, воем был бывалым, продержался он против своего противника совсем чуть. Удар, и от подставленного под него щита откалывается верхняя часть, повисая на лоскуте обтяжки. И сразу же, отбив щитом топор, которым рязанец попытался достать булгарина, тот ответным ударом развалил пополам шлем и голову охотника.

Не давая никому опомниться, гигант сделал шаг вперед, распихивая Годеню с товарищем, оставляя их на прикрывающих его с боков воинов. И вот он уже перед Ратиславом, едва только и успевшим вынуть меч из ножен и перекинуть щит на грудь. Впрочем, Ратьша успел еще и отшвырнуть за спину рыпнувшегося было вперед княжича.

Натиск вражеского воина был страшен. Махнув справа налево своим мечом поверх Ратьшиного щита, он попытался снести ему голову. Ратислав вовремя отпрянул на шаг назад, упершись спиной в щит княжича, попытался достать своим мечом булгарина в бедро. Тот легко отбил удар нижним краем своего щита и тут же ударил им в щит Ратьши, вложив в удар весь свой немалый вес. И лететь бы воеводе от такого удара на дно рва, но тут опять помог Андрей, упершийся всем телом в свой щит, а щитом – в спину Ратислава. Вдвоем булгарина удержать удалось, только попятились оба еще на полшага.

Великан вновь взметнул меч над головой, собираясь, должно, разрубить ударом сверху голову Ратьши, так, как он только что сделал это с охотником. Ратислав вскинул вверх щит. Удар! Оковка щита, к счастью, выдержала, но руку удар отсушил, щит бессильно опустился. Торжествующе взревев, булгарин вновь взмахнул мечом, намереваясь развалить русского от плеча до пояса наполы. Щит, чтобы добавить силу удару, он отвел в сторону, открывая грудь и живот…

Ошибся булгарский витязь, нельзя так с ним, Ратиславом. Отсушенная рука – уловка, в порядке рука у Ратьши, а булгарин раскрылся. Чешуйчатые наборные латы хорошо держат удары сверху и прямые удары, а вот если изловчиться и нанести колющий удар снизу, попав под нижний край чешуй, тут их можно пробить. Булгарин же в замахе еще и откинулся чуть назад, так, что нижний край чешуй между животом и грудью даже слегка встопорщился. Вот сюда-то и вбил острие своего меча Ратьша, упершись в его навершие левой, «отсушенной» рукой, чтобы увеличить силу удара.

Меч, шедший вначале туго, внезапно словно провалился в утробу булгарина чуть не до половины. Тот хрипло вскрикнул и согнулся пополам. Ратислав, упершись ногой в подставленное оплечье, с трудом выдернул клинок, оттолкнул в сторону упавшее на колени тело врага, издал боевой клич и кинулся на булгарина, бьющегося с Годеней: видно было, что туго тому приходится.

Этот булгарин тоже был укрыт доспехом с макушки до ступней. Вот в незащищенную ступню и уколол острием меча его Ратьша, пробивая плотую кожу сапога. Татарский прихвостень зашипел, невольно опустил щит, пытаясь прикрыть раненую конечность, и тут же в левую открывшуюся ключицу ему врубился топор Годени, круша доспех и кости. Кончено и с этим.