"Княгиня Ольга". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Дворецкая Елизавета Алексеевна
«Да уж конечно, – старуха его перебила, – тебе лучше продолжать путь, чем оставаться здесь. Ступай к реке, там раздобудь лодку и плыви со всей мочи на запад. Там найдешь то, что ищешь».
«Какой реке?»
Вопрос его остался без ответа: перед глазами потемнело, старуха исчезла. Бер очнулся и понял: он спал. Сейчас глубокая ночь, в бывшем погосте темно, вокруг слышно сопение спящих, храп Алдана и Свена…
Бер медленно приподнялся и сел. Вспомнив о нити, сунул руку под подушку. Да, вот она. Все получилось: во сне ему указали нужное направление. Ступай к реке… Плыви на запад… На запад? Старуха говорила о Мсте – нужно возвращаться назад и ловить Градимира во владениях Хольмгарда?
Это не казалось таким уж правдоподобным. Да и сама старуха, злобная ведьма по виду, была не из тех, чей совет хочется принять.
Кто это? Та самая Тихомила и ее изба, где скрывался Градимир? Тогда понятно, отчего она так недружелюбна. Хельга объяснила Беру тайком от собственных детей: двадцать лет назад Эскиль убил единоутробного брата Тихомилы, прежнего господина этих мест, с тех пор она затаила злобу на их семью и оттого, видно, приютила беглеца.
Бер взглянул вправо, туда, где на широком помосте было место Вальгеста. Но там лежал лишь тюфяк, покрытый старым одеялом из овчин. Вальгеста не было – он еще не вернулся из своих загадочных ночных странствий.
Что же это за река? Может, это знает Хельга? Или Вальгест? Или стоит попытаться заснуть снова и ждать более точных сведений?
Бер перевернулся на другой бок и закрыл глаза…
Вся семья давно спала, только Вефрид, стараясь не шуметь, вертелась на своем тюфяке. Попробуй усни, когда вокруг такое творится! Этот человек-птица… Вефрид весь день не давала покоя Хавстейну, выспрашивая каждую мелочь, и теперь ей казалось, будто она сама видела, как человек в облике Градимира, получив стрелу в грудь, превратился в лебедя и взмыл над болотом. Знала она и о том, что мать пытается помочь Беру найти верную дорогу. Хельга – отважная женщина: ведь ей известно, что Один на стороне беглецов, а альвы-покровители рода – его доверенные слуги. Что если он разгневается и запретит альвам помогать ей? Правда, в это Вефрид не очень верила: разве может повелитель мироздания быть таким мелочным и вредным?
Но как знать, кто придет к Беру во сне и что скажет? Чтобы узнать нужное, ему вовсе не требовалась заговоренная нить, вещий сон и гости из иных миров. Эту самую правду ему могла сказать Вефрид. Но как? Может, прикинуться, что ей приснился вещий сон?
Еще раз перевернувшись на другой бок, Вефрид уставилась в темноту избы. Вот она утром идет к Беру и говорит: во сне мне явилась прекрасная госпожа… очень красивая, в зеленом платье, с золотыми волосами… и сказала: ваш беглец всего день назад ушел к Песи и намерен плыть по ней на восток. Его повез в челноке Извек, родич Тихомилы… Нет, этого прекрасной госпоже лучше не говорить, иначе станут расспрашивать Извека, а он может наболтать лишнего об участии в деле самой Вефрид – Звяглица могла ему сказать. Пусть госпожа просто скажет, куда делся Градимир.
Но поверят ли в ее сон? Ведь не она спит с заговоренной нитью под подушкой. Вефрид терзалась, металась между желанием исправить причиненный вред и боязнью себя выдать, не знала, на что решиться.
Потом она ощутила потребность выйти. Тихо спустила ноги, засунула в башмаки. Надевать платье не стала, накинула на сорочку большую шаль из толстой шерсти – бурого цвета, что удобно в темноте. Неслышно встала и прошла к двери. Осторожно отодвинула засов, открыла щель и выскользнула наружу. Даже если кто-то из братьев услышит, ничего страшного: всякому может понадобиться выйти.
Снаружи Вефрид охватила свежесть летней ночи, легкая дрожь взбодрила. В грудь пролился душистый прохладный воздух; кажется, от одного вдоха делаешься пузырьком, способным улететь, и охватывает чувство огромной важности этого мига, ради чего ты выходишь в ночь и можешь подсмотреть ее тайны. Вместе с этой легкостью накатила смелость. Все спят – никто ее не увидит. Вефрид огляделась: тишина, во дворе городка никого. Только месяц, еще немного пополневший, смотрит на нее с высоты. От его яркого света ночь казалась дружелюбной. Почему бы и не попробовать? Ей же не надо за тридевять земель, на остров Буян пробираться – вон он, гостевой дом, бывший погост. Шагов десять. Ну, двадцать. Ну… неважно. Охраны никакой – гости в Видимире никого не боятся.
Вефрид перелетела озеро лунного света и нырнула в тень у погоста. Может быть, дверь заперта. А может, и нет – ведь Вальгест ушел, должен вернуться. Может, уже вернулся… Тогда он, наверное, запер дверь, и ничего не выйдет. Тогда она пойдет домой и спокойно ляжет спать…
Осторожно Вефрид нажала на дверь – та растворилась без звука. Вефрид скользнула внутрь. В голове мелькали обрывки мыслей на случай, если кто-то сейчас спросит, что она здесь делает. Скажу, что… что… мне приснился сон… я и есть сон…
Несколько мгновений она стояла у двери, прислушиваясь и проверяя, не разбудила ли кого. Слышался храп двух человек – немолодых, должно быть, это храпит Алдан и еще кто-то из Беровых оружников. Никто не шевелится. Хорошо.
Бывая здесь каждый день, Вефрид знала, где спальное место Бера. Ее глаза уже привыкли к темноте, и она легко нашла его светловолосую голову. Место рядом с ним было пусто. Как удачно! Да это же место Вальгеста – потому и пусто. То, что надо…
Вефрид осторожно залезла на Вальгестов тюфяк и проползла к дальней стене, куда спящие были обращены головами. Подумала в ужасе: да я лезу, будто хочу лечь с рядом с Бером и того… обольстить. Только бы никто не увидел! А увидит – скажу, тот же дух-лебедь на этот раз прикинулся мной…
Опираясь на руку, она наклонилась к голове Бера, стараясь не коснуться его плеча. Вслушалась в его тихое ровное дыхание. Ощутила легкий запах тела, и пробрала дрожь от непривычного ощущения его близости. Но следует поспешить…
Вефрид наклонилась к самому его уху, так что ее лица коснулись его волосы – такие мягкие, тонкие. И зашептала, прерывисто дыша от сильного сердцебиения:
– Твой беглец был возле Видимиря всего два дня назад. Он ушел на реку Песь. Он взял челнок и поплыл на восток, вниз по течению. Понимаешь? Река Песь, на восток. Там ты найдешь его. Я – твоя спе-диса [739], и Фрейя приказала мне принести тебе эту весть. Но никому не выдавай меня, это тайна.
Ну вот, дело сделано. Хотелось подскочить, как испуганный щенок, и бежать со всех ног. Вефрид приказала себе сохранять осторожность: опасность еще не миновала. Так же тихо она выползла с помоста и скользнула к двери. Теперь если кто услышит – ничего: когда в одном доме спит много людей, то и дело кто-то выходит по нужде.
Вернувшись в избу на собственный тюфяк, Вефрид завернулась в одеяло, закуталась, как гусеница, но еще долго ее колотило от волнения. Так и казалось, что за ней тянется чей-то взгляд… кто-то мог все же видеть, как она бегала ночью в гостевой дом, и нетрудно догадаться – к кому. Ох, если пойдут слухи, что Эскилева дочь навещает Бера по ночам, сраму не оберешься. Нет, родители не поверят.
Ох, что же будет утром! Как ей набраться смелости выйти во двор при свете дня? Взглянуть Беру в лицо? Прячась от этой пугающей неизбежности, Вефрид крепко закрыла глаза и мгновенно уснула.
Глава 11
– Но ты понимаешь, модир минн, такой советчице не очень-то хотелось верить… – услышала Вефрид голос Бера, отворяя дверь в бывший погост.
Советчице? Вефрид пробрала дрожь…
Когда она проснулась, уже ярко светило утреннее солнце. Спросив Людяну, где мать, Вефрид услышала, что та недавно ушла в погост, и принялась спешно одеваться. Надо думать, Хельга сама жаждет узнать, удались ли ее чары с нитью. Но она не догадывается, что ее дочери не менее важно – много ли Бер запомнил с этой ночи.
Хельга сидела на краю длинной скамьи, Бер стоял перед нею. Они были так увлечены беседой, что, кажется, оба не заметили, как Бер назвал Хельгу матушкой. На движение оба обернулись, и под их взглядами Вефрид слегка бросило в жар от волнения.
