Лина Леклер - Встреча (сборник)

Все откроется позже,
Я не знаю, как будет.
Время карты разложит,
Вечность после рассудит.

Серебристою пылью,
Лунным светом на коже,
Мы любовь не убили —
Это важно, быть может.

То совенком взлетала,
То являлась обратно,
Как на лицах вокзалов,
Слез и копоти пятна.

Суета расставаний,
Долгожданные встречи…
Гобеленные лани
Рвутся смерти навстречу.

К их звериному раю,
Где забудутся стрелы,
А в любви не бывает
Ни черты, ни предела.

Кровавое солнце сгорело вдали…
Ни муж, ни любовник.
Две хрупких песчинки в пучине любви,
Мы оба виновны.

Но в этом ни капли нет нашей вины —
Лишь небо да случай,
Мы вместе вернемся с любовной войны,
Слепой и колючей.

Последняя битва на самом краю
Судьбы. И не знаю,
Кто праздновать будет победу свою,
А кто проиграет.

Не знаю, что будет, коль будет, в конце,
А в самом начале
Мы в счастье купались, как пчелы в пыльце,
Тонули в печали.

Не знаю, сольются ли наши тела…
Желали – и ладно!
Но в душу душа этой ночью вошла
Уже безвозвратно.

Захочешь тайн – они к тебе придут,
Захочется любви – отнимут душу,
Смешают ночь и день, сомнут уют
И жизни прежней ход легко нарушат.

Заставят хрупким перлом лечь на дно
И видеть сквозь моря созвездий пятна,
И будут говорить тебе одно,
А выйдет уж совсем невероятно.

Ты будешь ждать цветов, невинных роз,
А вспыхнут, словно свечи, орхидеи…
И тот, кто для тебя был смыслом грез
Тобою, словно куклой, овладеет.

В его ладонях сердце и душа,
И кровь твоя, и плоть – его навеки,
Сама же ты мечтала, чуть дыша,
Об этом непонятном человеке.

Он резок, как клинок, как сотня стрел,
Но нежен, словно шелк. Ты что, ей Богу,
Бледнеешь перед ним! Ведь твой удел —
Идти за ним во след его дорогой.

Прости меня. Им лучше умереть.
В огне сгореть, как куколкам бумажным.
Ведь сердце без любви звенит, как медь,
И что там будет впредь, уже неважно.

Прости меня. Им лучше утонуть,
Исчезнуть навсегда в воронке черной,
Чем в жизни отыскать сухую суть
И разума клевать, тоскуя, зерна.

Пусть лучше их, свистя, пронзит клинок,
Лишая навсегда луны и солнца,
Чем нежная печаль – стеклянный бог
На тысячи осколков разобьется.

Я их сожгу в огне и утоплю,
Но после все равно тебя люблю.

Я могу умереть от любви,
Стать прозрачной и кроткой.
Дремлет город. Мерцают огни.
Спят машины и лодки.

Наших будней любовная быль
Страшных сказок страшнее,
Где-то в замке, за тысячи миль,
Есть жестокая фея.

Это, видно, она обрекла
Нас на цепи и войны,
Мир красив и жесток, как скала —
Высоко и не больно.

Ну, а если обрушиться вниз
Во внезапной отваге,
Это будет с судьбой компромисс,
Это лишь на бумаге.

Небо плачет чернильным дождем
Над картинкой нелепой…
Ну, а фею мы после сожжем,
Чтоб не вышла из склепа.

Мы бродим в городе вечернем,
Неярком, легком и весеннем…
И жизнь записываем вчерне,
Печаль вчерашнюю рассеяв.

И фонари плывут над нами…
Густым графическим рисунком,
Крестами, шпилями и львами
Весь город в прошлое просунут.

Вот так рука в почтовый ящик
Бросает что-нибудь такое,
Что не затронет в настоящем,
Но в прошлом всех лишит покоя.

Горит луна. Блестит булыжник.
И вьются бабочки, колдуя,
Ты на ветру у лавки книжной
Мне губы выжжешь поцелуем.

В витрине пыльные сонеты
И приключений яркий выбор,
В кругу расплывчатого света
Мы заблудились, словно в книге.

И видят нас – наброски тушью —
Забывших время и пространство,
Все те, кто видел здесь в минувшем
И все, кто в будущем дождался.

Уснули в лунном блеске зеркала,
Уснули облака над черепицей,
Уснули неотложные дела
И все, что с нами после приключится.

И капли, что летят, как камни, вниз,
И листья, что спешат гурьбою ржавой…
И дремлет в высоте, застыв как рысь,
Луна над разметавшейся державой.

Над ромбами дворов скользит туман,
Как будто к ночи вышел на охоту,
И саблей, упакованной в сафьян,
Тревога погружается в дремоту.

Но дым бежит стремглав из черных труб
И ветер мерит шагом подворотню…
И хочется твоих коснуться губ
В просвете между завтра и сегодня.

Мы с тобою любили
Птичий щебет и ветер в лесу,
Нас с тобою забыли,
Словно звезды, задув на весу.

Нас без толку бросали
В самый страшный и яростный бой.
Мы пролились слезами,
Мы бессмертными стали с тобой.

И с ободранной кожей
Мы преграды ломали, скользя
Над землею. И можно
То, что было когда-то нельзя.

Но за милею миля —
Всем дорогам приходит конец.
Нас с тобою разбили
О печаль – не о сталь и свинец.

И укрыли неловко
В кладовой, где не видно ни зги,
Но эпоха-воровка
Возвратит нам однажды долги.

И светло, и влюбленно,
В нежных красках весеннего дня,
Тьма былого, как ворон,
Наколдует тебя и меня.

Ночь длинна, как баллада,
Мы их в детстве воруем из книг,
К кронам сонного сада
Легкий месяц, мигая, приник.

Луч мерцает и льется,
Занавески блестит кисея,
Ты усни, мое солнце,
Несказанная радость моя.

В нежном шорохе листьев
Ночь прошепчет свой тихий привет,
Нет растоптанных истин,
Да и жизней растоптанных нет.

Ничего не напрасно,
Даже пепел от прожитых дней,
Месяц светит, как масло,
В золотистой лампадке моей.

Пали будней оковы
И грядущее лоб холодит,
Мир игрушкою сломан
И жесток, как последний бандит.

Но сияет, как в детстве,
Этот яркий загадочный свет,
Раз исчерпаны средства,
Мы придумаем новый сюжет.

Как корабль пиратский,
Зло идет обреченно ко дну,
Через сотни препятствий
Я ладошку тебе протяну.

А наутро проснемся,
Будет день и весна впереди,
Ты усни, мое солнце,
Как и я у тебя на груди.

Дождливо. Ветрено. Табу,
Как чеки мятые в гробу,
Обычный хлам. И нет конца
Запретам, тающим с лица.

Запретов смерть. Стихий разгул.
И ветра хрип. И смех, и гул
Всех капель, падших в водосток…
Пайетки слез на шелке щек.

Опальный принц, забытый царь —
В слоистый мрак зовет фонарь,
Но рамы стук, как острый кий,
Отбросит полчища стихий.

Внутри тепло. Луной – торшер.
И каждый кот, и угол сер
В пещерах душ. Где иногда
Горит свеча в кристалле льда.

Как шхуна, севшая на мель,
Нас в плен давно взяла постель,
И страсть умело огранив,
Змеится шелковый извив

Туманно-белой простыни.
И ткани снег, и вспышка тел.
В лучах рассвета мы одни.
И тихо. Ангел пролетел.

Рядилась, постилась, молилась,
Мечтала качать колыбель,
А после любовь приключилась,
Любовь, а не просто постель.

Любовь, что Вселенной бездонней
И глубже Великих озер…
Возьмет мои руки в ладони —
И все, что не ладится, вздор.

Забыто, гвоздями забито,
Как гроб или ветхий чердак…
Любовь прорастает сквозь плиты,
Как дикий некошеный мак.

Белеет невинной кувшинкой,
Да так, что не страшно тонуть,
В любви, как в огне поединка
Важны не детали, а суть.

Холодным клинком из Толедо
Бретерку пронзает насквозь…
И в ней не бывает победы,
А только сбылось – не сбылось.

Может быть, это все и пустое,
Мы сгораем, как хворост, в огне…
Наши души стоят на постое
У любви, как полки на войне.

Медный крестик пригрелся на шее,
От молчания горько губам,
Злость и ревность укрылись в траншее
И стреляют шрапнелью по нам.

Метят в сердце наводкой прямою,
Скоро будет совсем тяжело,
Хорошо, что нас все-таки двое,
Но меж нами морозца стекло.

Как туман, наплывают напасти,
И орет, и хрипит воронье,
Я укроюсь в убежище страсти
И зароюсь, как в кокон, в нее.

Всюду грохот, молитвы, атаки,
Отступления в сумрак и грязь,
И пурпурные жаркие маки,
Где незримая кровь пролилась.