Евгений Плужник - Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов

Вновь не пошел к тебе. А столько длинных дней
листки календаря срывал, как с крыльев перья.
Я рвал, но улететь к огню твоих очей
не мог. Не мог, и вот совсем один теперь я.

А мне бы хоть побыть незримым средь гостей,
смотреть бы на тебя — я б ревностью не мучил.
А нежный голос твой — мечта любви моей! —
Он — музыка сквозь смех, он — солнышко сквозь тучи!

Но я пойти не мог. Я наблюдал с высот
завихренной души, смятением объятой.
Что мог я всем сказать — лишь старый анекдот.
Поэтому один пил чай с душистой мятой.

Одна лишь ты хранишь мои мечты,
далекие, согретые весною.
Порыв свободы я в груди не скрою,
но как поднять застывших сил пласты,
поджечь угасший пепел лет искрою
моей давно уснувшей теплоты.
И кто ж меня разбудит тишиною,
улыбкой ярче, чем цветы,—
             одна лишь ты!

Все мысли спутаны лихой судьбою
и в чаше горестей, как в омуте воды.
Но пролетят невзгоды стороною,
меня минует злая тень беды.
Кто ж сердца жар готов делить со мною —
             одна лишь ты!

Когда же имя твое станет милым словом,
цветком целебным для моей больной души —
ты не щади меня, пожалуйста, скажи,
я мало женщин знал, к тебе же с чувством новым
             я смело поспешу.

Когда же имя мое вдруг и ты полюбишь
и станет дорого оно твоей душе,
как песнь моя, давно звучащая уже,
к тебе — ведь ты моею ненаглядной будешь! —
             я смело поспешу!

Может, завтра, может, послезавтра молодость уйдет.
Явится другой. И, расторопной вольностью горяч,
без стесненья (так в кино бывает) за руку возьмет,
уведет, играя сердцем, — для него оно, как мяч.

Но сегодня только ты лишь можешь, только ты одна,
душу растрепать, как деревья треплет нежный ветер.
Выдуй злые ревность и тревогу из лихого сна…
Одного хочу: чтобы век наш был любовью светел!

Жду письма.
Нет! Лишь слова:
«Здорово…
Встретимся…»
Дни без тебя — угар
             и тьма.
А ночи?
Все снятся твои очи —
             пью любви нектар —
Твои уста.
В душе — пустота,
Подумать дай:
             встречу ль тебя.
Лихая судьба.
Прощай,
Счастье мое и тюрьма…
И снова
жду — ни письма,
ни слова —
Тебя!

Скажу вам, не тая: вы — пленница химеры,
царевна дум соседских и собственный каприз,
то в небесах парите, то падаете вниз.
Вы разная всегда — нет у меня к вам веры.

Скажу вам, не тая: прическа цвета серы,
румянец пухлых щечек и модной юбки плис,
смех громче всех похвал и зубок белый рис —
мне подсказали мысль, что вы пусты без меры.

О сила впечатлений от этих горьких встреч.
Не верю им, не верю, пытаюсь сбросить с плеч.
В глазах моих не гаснет смешинок ваших свет.

Когда иду от вас — то дерзкой, то желанной,—
я знаю, для меня вы остаетесь тайной,
и я несу с собой ненайденный ответ.

Хоть говоришь ты: «Не люблю
Вас и любить не буду!»
Но я люблю, и за твою
Любовь я душу погублю —
Ведь ты со мной повсюду.

Меня прожгли твои слова
И тела совершенство,
О, как кружилась голова,
Лишь улыбнулась ты едва,—
И я познал блаженство.

А возвратясь со встречи той
С тобою, моя зорька,
Терзаюсь я своей мечтой,
В ней ты блистаешь красотой,
И сладко мне, и горько…

Ты косы распустишь — пусть хлынут
По белым горячим плечам,
Тебя мои руки поднимут,
Прильну я к устам и очам.

Уста, что малиновы, шею
И белую девичью грудь —
Жемчужной слезою согрею
Под шепот: «Люби, не забудь!»

И помни, что мы хоть мгновенье,
Но счастливы были вдвоем,
Что есть поцелуя смятенье,
Что раем мы пропасть зовем.

Я не голубь сизокрылый,
Ты не белая голубка,
Мы голу́бились-любились,
Я — как любчик, ты — как любка!

А твоя сестра меньша́я —
То не сокол по-над лесом,
А ведь так нас напугала,
Как застала под навесом.

Фиалку в лесу повстречаю,—
Как взгляд из-под милых ресниц;
Печальные песни слагаю,—
Они превращаются в птиц.

Летят эти птицы на вишни,
А те на погосте цветут,
Обсядут могилку, и пышно
Цветы из их пенья растут.

Фиалки в ограде унылой —
То очи ее. Не виня,
То очи нетленные милой
Глядят из земли на меня.

Почему же ту дивчину
Все встречаю я над морем?
Вслед ей молча взгляды кину
Я, своим убитый горем!

Все в ней пышно, в той красотке,
Смотрят люди восхищенно —
Что за грация походки!
Сердце бьется учащенно!

Сердце, сердце, жизнь сурова,
Прошлой боли тебе мало?
Или хочешь, чтобы снова
Твою верность — зло топтало?..

В безумье, печали, измене
Сгорела любовь, как в огне,
И брак наш ее не заменит,
Семейная жизнь не по мне.

Мы вдоволь шампанское пили,
А борщ нам до смерти не пить,
Мы в прошлом венки позабыли,—
И в брак ради шутки вступить?

Еще тебя кто-то полюбит
И примет твой борщ за вино,
Когда же день свадьбы наступит,
И я похвалю твой венок.

Из скуки, раздоров, обедов
Свой дар жениху поднеси,
Печаль и безумье изведав,
Я песню сложу для красы.

Душа моя ангелом белым
Летит еженощно, летит
Над полем, к печальным пределам,
Где лада над озером спит,
А месяц так светит…

Под звездами в поле ей спится,
Под шепот шумящих берез
Спит лада, и ангел кружится
Над нею, рыдая без слез,
А месяц так светит…

Тот ангел — душа моя — ночью,
Дрожа, совершает полет…
А лада откроет лишь очи
И, вдруг рассмеявшись, уснет…
А месяц так светит…

Тихо, тихо в воздухе хрустальном,
Плещет море, ластится к ногам.
Я к тебе склоняюсь, словно к тайнам,
Мой коралл, приплывший к берегам.

Тихо, тихо в замке Мирамаре;
Море беспокойно, будто кровь,
Солнца пурпур ал, как на пожаре,
Нас вспоила страстная любовь.

Тихо, тихо гладит твоя ручка
Мои кудри перед нежным сном,
Но волна призывная накатит —
И душа уж грезит темным дном…

Гаснет солнце, плачет птица,
На причал туман садится,
Тянет шлейфы с берегов..
Шлю привет родному краю,
Издалёка посылаю
Песню тихую без слов.

Звоны бьют, заря восходит,
Лунный свет от волн исходит,
Но влечет меня домой,—
И брожу я невеселый…
Люд родной, родные села,
Шлю я вам привет ночной!