Ван Вэй - Река Ванчуань
Покидаю Цуй Син-цзуна{54}
Остановлены кони.
Сейчас — «разлучим рукава»{55}.
О ночной холодок
Над ночным знаменитым каналом!{56}
Горы ждут впереди.
Под луною сияет листва.
Но тебя покидаю
Печальным, больным и усталым.
К портрету Цуй Син-цзуна{57}
По памяти
Нарисовал я вас, —
И наша юность
Оживает снова.
Пусть новые знакомые
Сейчас
Не старого увидят —
Молодого.
Когда Цуй Син-цзун отправляется в горы Наньшань{58}, я пишу экспромт и вручаю ему на прощанье
Простились мы
У старых стен столицы.
Когда ж нас вновь
Соединит судьба?
Не надо ждать,
Пока цветы корицы
Осыпятся,
Как снежная крупа.
Осенней ночью в одиночестве обращаюсь к Цуй Син-цзуну
Ночь тиха.
Лишь трепетных цикад
Голоса печальные
Звенят.
Ветер северный —
Он каждый год
К неизбежной
Осени ведет.
Думаю,
Что ты уже не прост, —
Хочешь получить
Высокий пост.
У меня же
Волосы белы —
Что мне
До придворной похвалы?
Впрочем,
Может быть, и ты такой —
И пойдешь отшельничать
Со мной?
Провожаю весну
День уходит за днем,
Чтобы старости срок приближать.
Год за годом идет,
Но весна возвратится опять.
Насладимся вдвоем —
Есть вино в наших поднятых чашах,
А цветов не жалей:
Им опять предстоит расцветать.
Провожаю Шэнь Цзы-фу{59} в Цзяндун{60}
На ивовой переправе{61}
Безлюдно и молчаливо.
Гребцы налегли на весла —
Ты скрылся в дымке седой.
И все же тоска о друге,
Подобно весне счастливой,
С юга на дальний север
Последует за тобой.
Шутя пишу о горной скале
У горной скалы
Ручеек пробегает, звеня.
Там, с кубком вина,
Я сижу среди ясного дня.
Но ветер прекрасно
Учел настроенье поэта:
Опавшими листьями
Он окружает меня.
1
Пусть холодно сливам —
Но месяц весны недалек.
Я скоро услышу
Невидимых птиц песнопенье.
С трепещущим сердцем
Я вижу: травы стебелек
Пробился тихонько
Меж каменных древних ступеней.
2
Вы, сударь,
Побыли в краю родном,
Так расскажите нам
О новостях:
Когда
Перед узорчатым окном
Там забелеет слива,
Вся в цветах?
3
Дом, что покинул я,
Стоит на Мэнцзин-реке{62},
Окно мое — там вдали —
К устью обращено.
Плывут по реке суда —
Гляжу я на них в тоске:
Если письмо пошлю,
Дойдет ли домой оно?
В горах
Все голо.
По камням бежит ручей.
Багряных листьев
Не смогу нарвать я.
Давным-давно
Тут не было дождей,
Но дымка синяя
Мне увлажняет платье.
Горный кизил
Киноварно-красные плоды
Под горой уже давно созрели.
Их не сняли вовремя. Они
Сморщились и пахнут еле-еле.
Но, по счастью, в зарослях кустов
Расцвели теперь цветы корицы
И сияют за моим окном
Под луной, что ярко серебрится.
Красные бобы
Красные бобы
В долинах юга
За весну
Еще ветвистей стали.
Наломай побольше их
Для друга —
И утешь меня
В моей печали.
Написал экспромт и показал Пэй Ди{63}
Хотел бы стряхнуть я,
Как пыль с платья,
Заботы мирские.
Давно готов,
С искренней верой
Готов припасть я
К источнику
«Персиковых цветов»{64}.
Слыша, как Пэй Ди декламирует стихи, в шутку посвящаю ему
Вопят обезьяны{65} —
И рады стараться.
И утром и вечером
Стыну в печали.
Не надо в ущелье{66}
Твоих декламаций:
И так уж глаза мои
Влажными стали.
Когда меня, заключенного в храме Путисы{67}, навестил Пэй Ди и рассказал, что мятежники{68} на берегах пруда «Сгустившейся лазури»{69} под звуки флейт пируют, я, со слезами на глазах, сложил экспромт и продекламировал его Пэй Ди
В домах — печаль.
Пожары — словно буря.
Где государь{70}?
Когда вернется он?
А у пруда
«Сгустившейся лазури»
Гремят пиры
И флейт несется стон.
Проживая в имении на берегу Ванчуани, преподношу Пэй Ди
Здесь темно-лазоревы горы,
Хотя уж стоят холода,
Хотя уже поздняя осень,
А горные реки шумят.
Стою я у хижины жалкой,
Где жить обречен навсегда,
И слушаю в сумерках светлых
Вечернюю песню цикад.
Гляжу: над речной переправой
Закат догорает вдали.
Гляжу: над соседней деревней
Плывет одинокий дымок.
Когда бы, подобно Цзе Юю{71},
Вы здесь бы напиться могли, —
Пять ив возле хижины жалкой
Я тоже представить бы мог.
Подношу Пэй Ди
Давно уж
Исстрадавшийся в разлуке,
Тебя я
Вспоминаю без конца:
Когда соединялись
Наши руки —
Соединялись
Братские сердца.
Жизнь беспощадна:
«Рукава халатов
Разъединились»{72}, —
И моя тоска
На склоне лет,
Стремящихся к закату,
Поистине
Горька и глубока.
Посвящаю Пэй Ди
День или ночь —
Прелестно все вокруг.
И я стихи слагаю,
Милый друг.
Гляжу спокойно
В голубую высь,
На посох
Подбородком опершись.
Весенний ветерок
В сиянье дня
Колеблет орхидеи
У плетня.
Зайдут крестьяне
В хижину мою —
И каждого
В лицо я узнаю.
Всем радостно:
Воды полно кругом,
Образовавшей
Пресный водоем.
Еще, конечно,
Сливы не цветут,
Но почки
Дружно набухают тут,
И я прошу вас,
Друг мой дорогой, —
Быстрее доставайте
Посох свой:
Осмелюсь доложить,
Что настает
Пора крестьянских
Полевых работ.
1
Ночной ветерок, залетевший в окошко,
Колеблет халат мой устало.
Часы водяные звучат потихоньку,
И звуки их медленно тают.
Луна перешла за Небесную Реку{73} —
И сразу прохладнее стало.
Сорока пугает осенние клены —
И листья быстрей облетают.
2