Леонид Фраймович - Нич Ниднибай

Брось ВСЕХ евреев ТАК ненавидеть.
Риск есть большой: своих предков
обидеть.

Кто его знает, что там в веках:
«Чистый», породистый, просто босяк?
Катится, катится времени воз —
Женщина с тем, кого Бог преподнёс.

Многие, многие авторитеты
Были когда-то в кипы одеты.

И наконец, простейший расчёт:
Семь миллиардов «счас» Землю трясёт,
Каждый владеет и папой, и мамой…
Ох, глубока «тыщалетий-то» яма!
Корнем ветвятся в ней сонмы имён…
Вышло, – что жил на Земле триллион!..

В чём же загадка?.. Ответ тут простой:
Родичи мы, юдофоб «дорогой»!

1
Зря Ты меня породил,
Зря не спешаубиваешь.
Впрочем… нет уже сил —
Делай теперь, как знаешь.

Голым пришёл сюда,
Голым уйду отсюда.
Зря я ввязался тогда
И не дождался Чуда.

Зря я грешил… Не смейся…
Впрочем, Ты всё ведь знаешь.
Делай, как понимаешь,
И на меня не надейся.

2
Боже, прошу передай
Тем, кто в зачатьи по списку:
«Если хотите в рай, —
В жизнь не встревайте».
Изька.

Мой день прошедший, день вчерашний,
Ты канул в Лету, сгинул в быт.
 Вчера со мною в рукопашной
Ты был убит, ты был убит.

Непозволительно красиво
Дрожанье звёздочек ночных,
Им всё равно: мертвы ли живы…
Что им судьба тех дней былых?
_________________

Такая странная дуэль
Меж днями и людьми…
Но всякий раз, как сгинул день, —
Мертвее стали мы.

Даже если б Вселенский пузырь
Не раскинулся так фривольно, —
Лишь весна и планеты ширь,
Нож в спине и душевный волдырь,
То и этого было б довольно.

Даже если бы не было гор,
Но журчали б долины рек,
Даже если б я не был урод,
А горела б лишь мука во мне,
И того бы хватило вполне.

Если б не было тех потерь,
И морей не виднелся бы брег,
А звенел бы лишь детский смех,
Ну а если входил бы я в дверь,
То внучонка от счастья скакала б,
Ведь и этого было б немало.

Погружённый в Египет души,
Я когда-то б вздохнул привольно…
Если только бы Бог во мне жил,
То и этого было б довольно.

А январь – суровый мужик,
А февраль растрёпан и лжив,
Ибо между зимой и весной
Не в ладах он, видно, с собой.
Март, не в меру сопливый чудак,
Ходит весь то в снегах, то в слезах.
Хоть апреля тепло и шутливо,
Улыбается он как-то криво.
Чуден май, но в него хоть не лезь:
Пролетарская вязнет в нём спесь.
А в июне – тепло и свет
(Бог избавь от июньских бед).
Говорлив июнь ребятнёй,
А июль от жары сам не свой
С потным августом выпить рад
(Исключил бы, да жаль виноград).
Красн сентябрь, от злости дрожит:
«Лето баб, словно я не мужик!».
Плач дождей, революций жар
На троих затевают, как встарь,
Мой октябрь, ноябрь и декабрь.
И на сердце то смех, то лёд,
И в дверях уже Новый год.

Я типа пару рифм надыбал
И вот как бы словарик выдал.
Что с чем рифмуется в обрез.
Даю без всяких SMS.

«Мужчина» – явно со «скотина»,
А «быть поэтом» – с «быть с приветом».
Для «женщина» есть «обесчещена».
«Козёл», «осёл» – с «куда пошёл».
Понятно, что «самец» – с «конец»,
И «больше не могу» – с «п…ц»…
Ну… я имел в виду – с «альбац»,
Что есть для первого «эрзац».
Нет рифмы?.. Всё… альбац, бегу…
(См. выше – «больше не могу»).

Передо мной «охапки сена»:
Тюрьма, Плутон и Мельпомена.
(Судьба мне три преподнесла:
Возможно, я умней осла).

Тюрьма надёжна: хлеби крыша,
Но срок прошёл – на волю вышел.
А с волей что мне делать? «Спать»?
Ведь надо ж где-то жить и жрать.

Плутон – ещё надёжней друг…
Но есть во мне к нему испуг…

Какого хрена Мельпомена?
От этих баб одна измена:
Ты трагик, ты поэт… и бац!..
Назавтра ты простой паяц.

Ну всё, решай же, старый мул…

Куда ж назад ты повернул?!

Сегодня я «почтил за честь»:
Ко мне внучонка позвонила.
Мы говорили всё как есть:
Что Латсо – гад, а Вуди – милый,

Что дождь пролился за окном,
И надо зонтик вынимать,
Что я приеду к ней потом,
И вместе будем мы играть…

Как сладок этот голосок!
Какое счастье – зваться дедом!
О сколько раз он мне помог
В болоте жизненного бреда.

Звони, звени, – я внемлю весь.
Как лестно мне! Почту за честь!

Слух полз, что в аспидном весь,
Воланд забрёл в дорбуфет
И – знать, попутал там бес —
Чёркал лотошный билет…

Или он знал всё о всём?..
Или был шар подменён?..
В курсе лишь чёрт, – но потом
Взял Сатана миллион…

Сунул в карман… Не спеша,
Он по проспекту поплыл,
Где одинок, чуть дыша,
Бедный художник и жил.

Бедным-пребедным тот был,
Ну не бывает бедней
(Но за кредит он платил
Демонам банка… Ей-ей).

Мастером звали его.
Мастер свой мир сотворил…
Ну и всего ничего:
Он Маргариту любил.

А Маргарита слыла…
Как бы вам это сказать…
Словом, красою цвела,
В Лару (Живагову) стать…

Вздор, – но случился эффект
(То ль чудеса, то ль обман):
Всходит она на проспект,
А ей навстречу Шайтан.

Вдрызг восхищённый (нет слов),
Дьявол ей деньги суёт
И предлагает любовь
(С сексом и наоборот).

Дом на проспекте стоит,
Мастер, что в доме живёт,
Вросши в окно, – лицезрит
Дьявольский фарс, – не дыхнёт…

Продал художник свой дом —
Даже кредит не закрыл,
А на все деньги потом
Алые розы купил…

Зря… Риты выбор не нов.
Жаль, но типичен пример:
В сердце – безбрежность цветов —
В теле – шутник-Люцифер.

Хоть повыше Ленина
(Ростом он с Есенина…
Ну, – с Наполеона,
Не включая трона),
Всё ж глупее Ленина.
С судьбой почти Каренина.
Думает – Есенин он.

Не в Карден одетый, но
Сам собой воспет давно.
Так Карденом не одет,
Видно, сдохнет, как поэт.

Профиль не арийский,
Знает чуть английский,
И периодически
Характер вдрызг нордический.

Связей не порочит,
Но голову морочит.

В этом крае редки вьюги,
И морозы не гудят —
Окна сами, их фрамуги
Со стеклом в один лишь ряд.

В этом крае Солнце злится
восемь месяцев подряд.

В этом крае травы жухнут,
И пески пустынь шуршат,
А когда дожди потухнут,
Журавли домой летят,
И торжественные клинья
провожает чей-то взгляд.

Этот край пророков видел
Эклектическую смесь,
И смоковницу обидел
Иешуа в гневе здесь…
На распятьи Он, стеная,
видел Свет сквозь римлян спесь…

Этот край… Какой разлукой
Занесло меня сюда?
И какою новой мукой
Развернутся в нём года?
Ночь молчит…
в её зените ухмыляется звезда…

Не верю, не верю я вам:
Вы слишком логичны, мадам,
Вы слишком привычны, мадам.
Не верю, не верю я вам.

Вы ложно милы, о мадам,
Вы слишком жестоки, мадам,
И сердце я вам не отдам.

О сколько свершили вы тризн,
Мадам распроклятая – жизнь?

Хайямом я сегодня день прожил:
Рукой по даме ниже чресл водил,
Глотнул вина и закусил омаром
(Конечно, это было не задаром).