Лев Гомолицкий - Сочинения русского периода. Стихи. Переводы. Переписка. Том 2
III. 1916. Петроград
3
Светлые воды холодной струей
Тихо бегут все вперед подо мной;
Тихо, так тихо мимо бегут
И счастие мира с собою несут.
Нежный едва ветерок порывает,
Едва лишь коснется, вперед улетает,
И лишь порою былинку пригнет,
И лишь порою пыльцу пронесет.
Жаркое солнце палит не щадя,
Медленно путь свой по небу ведя.
Крупный, горячий песок под ногой
Слегка омываем игривой волной...
А бор горделивый, от речки далек,
Стоит молчаливый в степи одинок.
IV. 1916. Петроград
4
Новая жизнь мне дала вдохновенье,
Новые силы воскресли во мне
И вновь я дышу таланта стремленьем,
И всем я обязан грядущей весне.
II. 1917 г. м. Лановцы
5
Доселе я не знал, что значит опьяненье
Таланта, счастия и строки вдохновенья,
Все это было чуждо мне,
И я не узнаю души моей в себе.
Так жаждет и она стремлением упиться,
Как жаждет и актер пред пьесой вдохновиться.
И хочется скорей ей в жизни получить
Все, что в ней радостно и с чем ей легче жить.
Так и цветок весны старается цвести
Во всей красе скорей, хоть скоро отцвести,
Но получить к весне все счастье и отраду...
А дальше ни ему, ни мне и жить не надо.
III. 1917 г. м. Лановцы
6
Чудесный день глядит с небес,
Лаская темный, мрачный лес.
Луч, пробираясь сквозь листву,
Златит могучую кору.
И ветер листьями шумит,
Когда порою налетит.
Но солнце лес не веселит,
Он мрачно меж стволов глядит.
Но что нам лес? Кругом простор,
Поля, – вдали цепь темных гор,
Как будто дымкою они
От наших глаз отделены.
Далеко тянутся брега.
Блестит и искрится вода.
Туда, под самый горизонт
Дорога светлая ведет.
Мелькает чайка под волной,
Кружится над ее пеной,
А там веселой змейкой вод
Река широкая течет,
Течет, врезаяся в поля,
Промеж лесов, холмов журча.
IX. 1917 г. Село Новостав.
7
Парус
Чудесное море, спокойное море,
Какою-то негой объят небосклон.
По волнам спокойным корабль одинокий
Плывет между дремлющих волн.
Белеет на небе над водной пустыней,
Как чайка, над снежной пеной,
Один его парус, бесстрашно, пустынно,
Испытанный в битве морской.
Вокруг точно дремлет пучина живая,
Как гордый орел на скале,
И, смирно добычу свою поджидая,
Чуть плещет волною к волне.
Куда ты несешься, корабль, и откуда?
Зачем ты летишь, почему?
Зачем не боишься пучины бездонной?
Валы презираешь к чему?
О, ты не ответишь, бессловный, бесстрашный,
Ты так далеко от меня,
А я здесь вдали, одинокий, забытый,
Стою и смотрю на тебя.
Х. 1916. м. Шумск.
8
Парус
Между ясных вод,
По пустыне их,
По сребристым волнам
С перекатами,
Белый парус вдали,
Далеко вдали
Будто чайка летит,
Белогрудая.
Ты, бесстрашный, куда
И откуда летишь?
Ты откуда плывешь
Средь утихнувших,
Средь утихнувших
Бурных вод морских,
Как орел в гнезде,
Тихо дремлющих?
Ах, не доброе
Предвещает тишь.
Берегися их,
Белопарусный.
Про лукавство их
Знает целый мир,
Знает целый мир,
Знать недаром весь.
Налетит волна,
Захлестнет за борт,
Белой пеною перекинувшись,
И пойдешь ко дну,
Смелый парус, ты,
Не поможет твое
И бесстрашие.
Над тобой вверху
Будет вал ходить,
Будет вал ходить,
Меж собой плеща,
Перекатываясь.
А ты будешь спать
Глубоко на дне
Вечным сном своим,
Сном, тяжелым сном.
И не вспомнит никто,
Как белелся ты
Далеко вдали,
Будто чаюшка
Белогрудая.
Х. 1917. м. Шумск
9
Ночь раскинула полог над спящей землей,
Замерцали блестящие звезды.
Тени кинул с небес серп луны золотой
И заискрил суровые воды.
Ветер листьями тополя тихо играл;
Лес наполнился жуткою тенью
И так жутко и страшно порою шептал,
Замолкал, вновь шептал по мгновенью.
Х. 1917. м. Шумск
10
Ночь мрачно лежит над землею,
Нависла и душит собой.
Огромные, темные тучи
Ползут над суровой водой.
Все полно зловещим молчаньем:
Ни ветра, ни звука... прибой
Лишь плещет в холодные скалы
Такой же холодной пеной.
Х. 1917. м. Острог
11
Сон
Светлое солнце глядело с небес
И шептался таинственно лес.
И река, и весь мир, будто сном упоен,
Погружались в таинственный сон...
Я сидела в тени, над журчащей рекой,
Склоняясь над светлой водой,
А в воде отражались кустарник и лес
На фоне лазурных небес.
И мне снились в тиши и под шепот листов
Масса чудных, таинственных снов,
Но один я запомнила лучше других, –
Он из тьмы налетел и затих.
То был юноша стройный, в кудрях золотых,
Будто ангел он радостен, тих...
И манил он и звал бирюзою очей
И устами, что розы алей.
Говорил он: «желанная муза, приди!
Дай упасть мне в объятья твои
И лобзать, и лобзать, и лобзать без конца,
Обнимая, что пурпур уста;
Мы с тобой улетим далеко от земли,
Скинь печали и слезы твои!
В небесах мы как бабочки будем порхать
И со счастьем любовь призывать».
II. 1918 г. г. Острог
12
Где же друзья, о которых везде говорят?
Облака ведь и те, что летят,
Иногда да сойдутся в лазури небес,
Орошая и землю и лес;
И цветы, переплетшись стеблями, растут
И так пышно и ярко цветут;
Вот и ветки деревьев, шепчась меж собой,
Обнимают друг друга порой.
Почему ж у меня нет друзей? Ведь и мы
Как цветы и трава созданы,
Или то только ложь, или то лишь на вид
Чудной дружбой и счастьем глядит?
Или правда, когда набегут облака
И сойдутся клубами, всегда
Дождь польется на землю и гром загремит
И огонь в них мерцает, горит.
Или правда, когда так сплетутся цветы,
Будто меркнут и вянут они.
Или правда, что ветки, шепчася, когда
Обнимают друг друга, – листва
Опадает и грустно шуршит по земле,
Вспоминая о прошлой весне.
Если так, то зачем же поют о друзьях
Те певцы на роскошных пирах?
Если правда их нет, то как пуст этот мир,
Как ничтожен, как зол и как сир.
II. 1918 г. г. Острог
13
Цветочек
Как цветик этот
И жизнь людская:
Чуть показался,
Растет над клумбой,
Бутон-малютка
Глядит из листьев.
Вот дождик прыснул
И Феб ласкает,
Ах, распустился
Глазочек желтый!
Поднял головку,
Чуть зеленеет.
И все так светит
И радость всюду.
Качнет ли ветку
Борей суровый,
Роса ль игриво
Сверкает в чашке,
Иль молнья грозно
Из рук Зевеса
На землю прянет,
На все малютка
Глядит, проникнуть
В природы тайну
Умом стараясь...
Ах, роза близко
Стройна и чудна,
Подняв головку,
Так грациозно
Качает веткой.
И шевелится
В груди малютки
Впервые чувство
Любви великой.
Чуть встанет зорька,
Уж он, поднявшись,
Глядит на розу:
Та спит, реснички
Свои закрывши;
Пылают щечки,
Чуть дышет грудка
И губки сладко
Полураскрыты...
Пора, проснися,
Гелиос несется;
Ужо разбудит
Лучем игривым.
Луч пронесется,
Блеснет слезинка,
Луч снова прыгнет
На перси к чудной,
Прижмется крепко
И будит, в щечки
И в глазки, губки
Ее целуя.
Откроет глазки,
Вкруг оглянется,
Качнет головкой
Своей прелестной,
Манящей сладость...
А мой малютка
Из-под кусточка
Скромнее травки
Все наблюдает.
Ему не надо
Ни поцелуев
И ни объятий,
Он так доволен,
Ему бы видеть...
Но что за буря
В груди мятется,
Бурлит, клокочет, –
Один он знает.
Но дни несутся.
Он поровнялся
С чудесной розой
Своей головкой;
Развилась чашка.
Ужель утехой
Лишь созерцанье?
Он слышал песни:
Любовь, лобзанье
Там воспевают,
Друзей прекрасных.
Он тоже хочет:
Прижаться грудью
К другой кипучей;
Поближе видеть
Пурпур-ланиты;
В глаза зарницы
Глядеть и сердца
В груди кипящей
Услышать бьенье
Любви ответной.
Но так шалунья
Горда, надменна,
Как приступиться?
Эол порывом
Цветок в объятья
Прекрасной кинул.
Ах, укололся!
Шипы так остры,
Обнять не дали...
И плачет бедный,
На жизнь сетует,
Что не родился
И он знатнее,
Чтоб наравне с ней
Стоять и греться;
А вкруг смеются
Цветы, шепчася,
И колют сердце
И колют душу
Своею злобой.
За что смеетесь,
О злые, злые?
Любови чувство,
Порыв высокий
За что вы злобно
Так осмеяли!..
А время быстро
Весну уносит.
Гелиос палящий
Так жжет лучами, –
Ни капли влаги.
Свернулся бедный,
Поникнул долу,
Желтеет, вянет...
«Прости ты, травка,
Прости ты, небо,
Прости, шалунья!»
Упал на листик,
Приник холодный
Сухою щечкой,
Не бьется сердце,
Что так любило...
«Прости навеки!»
29.III. 1918 г. г. Острог