Автор неизвестен Европейская старинная литература - Лузитанская лира

Разбиты цепи? Сброшены оковы?
Отныне мы свободны?
Мы не рабы бесправные отныне,
А граждане отчизны?
И родина нам родиною стала,
И зваться человеком
Отныне может гордо каждый смертный?
Священные законы
Свободы, данной людям от рожденья,
Открыто торжествуют,
И не грозят зловонные застенки
Тому, кто призывает
Невольников вчерашних встать с коленей,
Расправить гордо плечи:
«Эй, люди, распрямитесь! Вы же — люди!»
О светлый час! О счастье!
О благороднейший из всех порывов,
Сердца объединивший!
О светлая и сладкая свобода,
Ты оживила души,
Ты помыслам позволила взлететь,
Надежды воскресила,
Ты озарила мрачный горизонт
Животворящим светом.
И вот уже редеют злые тени,
Редеет мрак зловещий
Тупого ханжества и фанатизма
И диких предрассудков,
И рушатся устои тирании!
Священные законы
Самой природы громко восклицают:
«Для полнокровной жизни
Вы родились. Вы — люди. Вы — свободны!»

Приди ко мне, о Делия! Сядь рядом,
Подруга дорогая. Видишь, этот
Густой туман укутал небеса,
Сокрыв лазурь и солнце, чтоб острее
Отверженность почувствовал изгнанник,
Живущий на земле холодных бриттов.
О, сколь печальна ты, земля чужбины!
Печальна, как пески пустыни голой,
Печальна, как унылый листопад
Бесцветной осени… Мне одиноко
И в людном городе, и в тихом поле.
Иду я вслед за призрачной надеждой,
Оставив родину, друзей и отчий кров,
Чтоб избежать несправедливой кары.
О если бы услышать здесь хоть раз
Родные звуки португальской речи!
Но мой язык здесь людям непонятен,
И отвечает жалобе моей
Мое лишь сердце, горестно сжимаясь.
О горе мне! Часами я смотрел
На воды Темзы, что скользят уныло
Вдоль грозных башен и дворцов, чьи стены,
Забрызганные кровью королей.
Покрылись мхами затхлого величья.
Тяжелые громады древних замков
Хранят воспоминанья о героях,
О праведных делах и преступленьях…
О сколько раз бродил я среди этих
Колонн и портиков, покрытых пылью.
Еще острее ощущая, сколь
Я одинок… Душа моя витала
Так далеко от этих горьких мест,
Где не дано мне было встретить друга,
Где не было возлюбленной, чья ласка
Смягчила бы страдания мои.
О Делия! Тебя послало небо,
Чтобы меня утешить на чужбине.
Мне стали родиной твои объятья,
И зря отныне потирает руки
И радуется низменный тиран.
Меня изгнавший из моей отчизны.
Хотя бы он в пустынную Сибирь
Сослал меня, где среди льдов и снега
Царит полярная глухая ночь
И никогда не всходит наше солнце —
Не страшно мне, коль ты со мною рядом.
Своей улыбкой ты рассеешь мрак,
И отчий кров, и родину, и счастье
Подарят снова мне твои объятья.

В полумгле,
На скале,
Что стоит,
Как стена,
Где гремит
О гранит,
Закипая, волна,
О несчастной любви,
Ликом бледен, как мел,
Как поют соловьи,
Бедный юноша пел:

«Дуй свирепей, борей,
Море, громче греми!
Расплещи поскорей
Все печали мои!
Где все ветры земли,
Где вы, вихри и гром,
Чтоб сравниться смогли
С бурей в сердце моем!
Раскачай, водоверть,
Сотряси, водокруть,
Разом хляби и твердь,
Как рыданья — мне грудь.
Волны, бьющие в брег,
И грохочущий гром
Не сравнятся вовек
С бурей в сердце моем!»

Но солнца луч
Внезапно пал
Из черных туч
На пенный вал.
За окоем
Умчался вихрь,
Унялся гром,
И шторм утих.
Арми́я, так
Могла бы ты
Рассеять мрак,
Вернуть мечты
Улыбкой, чтоб
На сотни миль
Вокруг не шторм
Я зрил, а — штиль.

Воздушные крылья ангел
Мне некогда подарил.
На них я взвивался в небо,
Безгрешен и белокрыл.

Легки были эти крылья
И были белым-белы.
Меня они избавляли
От суетной кабалы.

Вползала мне в душу алчность,
Шипящая, как змея,
Но все же за все богатства
Ей крылья не отдал я.

Меня соблазняла слава
На грешную землю пасть,
Но крылья не променял я
На лавры, почет и власть.

Всем жалким земным желаньям
Всегда неподвластен был
Я, в небе паря высоком,
Безгрешен и белокрыл.

Но как-то под вечер (звезды
Только лишь расцвели),
Когда уже оторвался
В полете я от земли,

Заметил я свет в долине,
И был он столь чист и прост,
Что с ним не сравнится даже
Свечение ясных звезд.

И странное дело — крылья,
Что прежде стремили ввысь,
Меня увлекли на землю
И с этим огнем слились.

Магическая, наверно,
Была в нем сила и власть:
Ведь это любовь пылала,
Костром пламенела страсть.

И сладкая боль печали
Меня обняла огнем,
И в нем я изведал счастье,
И гибель нашел я в нем.

Скользнула по белым крыльям
Огненная струя…
И больше ни разу в небо
Уже не поднялся я.

Прощай! Навсегда прощай!
Казни меня этой мукой!
Безжалостно покарай
Заслуженною разлукой.
Всю жизнь, о тебе скорбя,
Пускай проживу бескрыло.
Ведь я не любил тебя,
А ты меня так любила!
Столь мало теряешь ты
От будущего разрыва.
Секирою пустоты
Казни меня справедливо!

Уйди же и казнь ускорь!
Мы будем с тобою квиты.
Еще ты не знаешь, сколь
Моя душа ядовита.
Прощай! Этот черный яд
Пусть в буйстве своем и раже
Теперь с головы до пят,
Как пламя, сожжет меня же.
Одним лишь моя вина
Страданием искупима:
Увидеть, что влюблена
В другого ты и — любима.

Уйди и захлопни дверь!
Хлынь в душу мне, тьма ночная!
Наверно, я лишь теперь
Тебя любить начинаю.
Не медли! Обрушь удар
Без всякого снисхожденья.
Пусть вспыхнет во мне пожар
Свирепей огня в геенне,
Которого не задуть,
Пока вздымается грудь.
Как? Ты не ушла и снова
Все зло мне простить готова?
Пойми, своими руками
Ты губишь судьбу свою.
Да, сердце мое — не камень:
В груди я ношу змею!

Наказана слепотою
Недаром душа моя.
Ни грусти твоей не стою,
Ни малой слезинки я.
Пойми, что не стоит вздоха
Души моей мертвый лед.
На поле чертополоха
Лилия не взойдет.
В груди твоей — между нами —
Ведь тоже былое пламя
Угасло, оставив дым.
И все же, поверь мне, снова
Полюбишь ты, но — другого,
И счастлива будешь с ним.

Ведь в этом миру жестоком
Я проклят навеки роком,
И если вдруг ненароком
Я сам окажусь в огне,
И если вдруг — бог помилуй! —
Вдруг вспыхнет с такой же силой
Пожар любви и во мне,
Сгоришь ты рядом со мною,
Как бабочка над свечою.

Прощай! Уходи! Уйди же!
Не сделалась ты мне ближе,
Хоть были мы и близки.
Презренный! Тебя лобзая,
Душой не любил тебя я!
Признаниям вопреки,
Был сердцем я равнодушен.
Союз наш мне был не нужен,
И клятвы я все нарушил,
Бесчестный! Но ты не плачь.
Наказан и я жестоко.
Конечно, ты жертва. Только
Я тоже себе — палач!

Не плачь! Я с тобою вместе
Себе самому — судья.
Не ты обесчещена. Чести
Лишился навеки я.
Но только прощать не вздумай
Отныне меня. Я — враг.
Не сможет наш мир угрюмый
Одобрить подобный шаг.
Ни милости, ни прощенья
Не знает наша среда,
Прощая любое мщенье,
Прощенье же — никогда.

Прощай навсегда!
В обиде Не будь на меня. Иду
Во тьме я, слепец, не видя
Сверкающую звезду.
Иду я во мгле устало,
И лучшее из светил
Увидеть мне не достало
Ни сердца, ни глаз, ни сил.
Светящая с небоската,
Над миром вознесена,
Наверно, столь высока ты,
Что смертному не видна.
Ты в небе. Ты — в ореоле
Божественного огня.
Прощай же. Земной юдоли
Оставь навсегда меня.
Оставь меня миру мрака,
Где жил я до этих пор.
Гляжу на тебя — однако
Не видит тебя мой взор.
Не вижу света. Не вижу,
Как мрак мой ни освещай.
Не станем с тобой мы ближе.
Уйди же. Прости. Прощай.