Василий Сумбатов - Прозрачная тьма: Собрание стихотворений

Ты знаешь ли тот край, где комары грохочут,
Вздыхает пулемет и контрабас шуршит,
Где скрипки лязгают и устрицы хохочут? –
Ты знаешь этот край, куда сослать спешит
Гонитель новизны несчастного поэта,
Дерзнувшего отнять невинность у сонета?

Ты знаешь ли тот край, где пишутся сонеты
Без соблюденья форм, терцины – без цезур,
Где превращают ямб в цыганские куплеты,
Из стриженых колонн готовят каламбур?
Не знаешь? – Ну, тогда, коль не боишься брани,
Сумбатова спроси, а то и Персиани.

Растаял снег, ушли морозы,
Свободны воды, дни ясны, –
С природы цепи зимней прозы
Сняла поэзия весны.

Веселый жаворонок песней
Вещает миру, как пророк,
Что с каждым мигом всё чудесней
Вскипает жизненный поток.

Душа поэта песне внемлет
И слышит, радости полна,
Что Божий мир уже не дремлет,
Что нет следов былого сна,

Что оживают лес, и горы,
И отдохнувшие поля,
Что в изумрудные уборы
Поспешно рядится земля,

Что лаской солнечною встречен
Новорожденный каждый лист,
Ручей, как юноша беспечен,
Шумлив, стремителен и чист,

Что всюду, где закрасовался
Душистый первый стебелек, –
С пчелой не раз уже встречался
Пугливый пестрый мотылек,

Что до положенного срока
Над миром царствует весна,
И песнь пернатого пророка
Ее красой вдохновлена.

Покорны разуму природы,
В моря уже который век
Со всех сторон стремятся воды
Неисчислимых пресных рек,

Но не преснеют бездны моря,
И океанская волна,
С волной речной веками споря.
Как встарь, горька и солона.

Веленью Божию покорна,
Извечно радости река,
Светла, тепла и животворна,
Стремится в жизнь издалека.

Но радость в жизни незаметна,
Ватной скорбей поглощена,
И жизнь, как прежде, беспросветна,
Мутна, горька и холодна.

Там, где река, порывисто бурлива,
Блестит, как меч в руке богатыря,
Над крутизной кремнистого обрыва
Как жар горят кресты монастыря.

Порхают звуки пения в ограде,
Торжественно гремит в соборе хор,
А за оградой в сумрачной прохладе
Как будто дремлет старый, хмурый бор.

Навстречу диким полчищам враждебным
Недавно здесь прошла царева рать,
И выходила с пением молебным
Вся братия героев провожать.

Заря кровавой краскою кропила
Вершины сосен в сумрачном бору,
Река бурливо волны торопила,
И каркали вороны не к добру.

Вверху в тревожном трепете вершины
Бойцам грозили горестной судьбой,
Но радостно и бодро шли дружины
Под гром литавр и барабанный бой.

Три дня кровавым пиром угощала
Родная рать непрошеных гостей,
Но инокам молва не возвещала
Ни радостных, ни горестных вестей.

И братия в соборе шлет моленья
О славе, о победе над врагом,
Не зная про лихой исход сраженья,
Не зная, что враги кишат кругом…

Ой, не к добру деревьев хмурых кроны
Кровавила багряная заря!
Ой, не к добру проклятые вороны
Раскаркались у стен монастыря! –

Родная рать за родину со славой
Легла на поле брани навсегда,
Вдоль по Руси идет стезей кровавой
Победная татарская орда!..

Мы видим в жизни только тени
Основ незримых естества –
Пред горним храмом Божества
Первоначальные ступени.

Мы видим отблеск, но не свет,
Мы слышим отзвуки – не звуки,
А в гордой мудрости науки
Разгадки тайн предвечных нет.

Во храм Зиждителя Вселенной
Дороги нет земным умам,
Но позабудьте этот храм –
Всё распадется пылью тленной.

Сорвется с хаоса покров,
Устои рухнут мирозданья,
И не найдется оправданья
Круговращению миров…

Над тайной вера торжествует:
Душе без Бога жизни нет! –
Когда не существует свет,
Тогда и тень не существует!

В степи житейской в поздний час
Мы шли вдвоем среди метели,
И разлучили вихри нас,
И мы проститься не успели.

Года промчались, и давно
Метели стихли, но судьбою,
Я знаю, мне не суждено
Опять увидеться с тобою.

Спешит к закату жизнь моя,
Пуста, горька и сиротлива,
Но я не плачу,– знаю я,
Что ты жива, что ты счастлива.

Но горько плачу я, когда
Припомню, как среди метели
Мы разлучились навсегда
И попрощаться не успели.

Люблю я Рим средневековый –
Порталов сумрачную сень,
Решеток в окнах вид суровый,
Дворов колонных тишь и тень.

Люблю старинный переулок,
Под аркой узкий коридор,
Где звук шагов так жутко гулок,
Где мрак ведет со светом спор,

Люблю фонтанов неуемных
Струю, звучавшую в веках,
Люблю лампады в нишах темных
Пред Девой с Сыном на руках,

Люблю простор церквей пустынных,
Где досок мраморных ряды
В узорах надписей старинных
Хранят минувшего следы,

Где стерты узкие ступени
Тяжелой поступью веков
И вековые дремлют тени
Под пестрым сводом потолков,

Где над забытыми гробами –
Остатки прошлой красоты –
Когда-то славными гербами
Гордятся ветхие щиты,

Где древней грустью неизбывной
Песчинка каждая полна
И на молитве непрерывной
Стоит бессменно тишина…

Там, где резкими излучинами
Закрутилася река,
С непокорными уключинами
Спорят весла челнока

И, меж дремлющими лилиями
Пролагая путь вперед,
Режут мощными усилиями
Встречных волн водоворот.

Я плыву в края, прославленные
Поэтической мечтой,
Пышным вымыслом оправленные,
Как короной золотой.

Камышинки тихо стукаются
О намокшие борты;
Чайки сонные аукаются
Где-то в недрах темноты;

Горизонт порою вспыхивает
В ярком блеске голубом;
Всё грознее погромыхивает
Приближающийся гром…

Тучевой грядой обложенная,
Всколыхнулась вышина,
Ночь нахмурилась, встревоженная,
Злыми страхами полна.

Мчится вихрей рать неистовая,
Туч сбирается орда,
Но меж ними аметистовая
Улыбается звезда.

Знаю я, звезда единственная,
Для меня ты зажжена,
И судьба моя таинственная
Вся в тебе заключена.

Райским пламенем охваченная,
Ты меж тучами зажглась,
Чтоб дорога, мне назначенная,
В темноте не прервалась.

Ты меня благословениями
Огради от суеты
И благими откровениями
Освяти мои мечты.

Чтоб душа, тоской окованная,
Стать свободною могла,
Чтобы сила, мне дарованная,
Пышным цветом расцвела.

Когда колдунья-ночь раскинет
Над миром крылья с высоты
И на природу опрокинет
Свой кубок с зельем темноты, –

Тогда в хитонах звездотканных,
Под гармонический напев
Из райских горниц осиянных
Выходят сонмы светлых дев,

Они в просторах небосклона
Скользят средь призрачных долин,
Неся с собою веретена
И пряжу тоньше паутин;

Небес таинственная стража –
Их провожают облака,
И развевается их пряжа,
Как дымка светлая, легка;

Всю ночь из этой светлой дымки,
Крутясь, волчок веретена
Свивает нити-невидимки,
И эти нити – тишина;

И чем прозрачней, чем длиннее
Те нити тянутся во мгле,
Тем тишина царит полнее
На небесах и на земле.

Когда же солнце возвещает,
Что мир от дремы пробужден, –
Свой бег свободный укрощает
Весь рой небесных веретен,

И девы, царственны и строги,
Уносят пряжу тишины
В нерукотворные чертоги,
За голубые пелены.