Гафур Гулям - Стихотворения и поэмы

Устрой цветник —
                             величиной
                                             хоть с небольшой ковер,
тогда всегда придет любой
                                                с охотой в этот двор.
Ну а скажи, ты знаешь, как
                                               устраивать цветник?
Уж если в этом не силен,
                                             признайся напрямик.
Вокруг куста душистых роз —
                                                 годятся все цвета! —
чабрец, гвоздика, портулак
                                                займут свои места.
Не позабудь про львиный зев,
                                                   а также и про хну
и васильки, а среди них —
                                           ромашку хоть одну!
Тут — петушиный гребешок,
                                                там — белая душица,
по краям зеленый дерн —
                                                  ну сам собой ложится!
Потом проверку учини,
                                        мой честный ученик:
у пчел ученых уточни,
                                      как пахнет твой цветник!
Устрой беседку. Всю вьюнком
                                                         обвить ее не грех.
Ну вот и всё. Еще взгляни,
                                           нет ли каких прорех.
Цветник твой мал —
                                    всего с ковер!
                                                              Но это ничего.
Он на страну твою похож —
                                                так ты взрастил его.
И будешь часто отдыхать
                                              ты в этом уголке
и сладко родиной дышать
                                               в душистом цветнике!

По волнам густого хлопка,
       в ясной утренней дали
проплывают друг за другом
     «голубые корабли».
И похожи вереницы
       этих чудо-кораблей
на жемчужные цепочки
       перелетных журавлей.
Ближе, ближе гул моторов,
       а в ответ поют поля…
Кто же это за штурвалом
       головного корабля?
Вижу пеструю косынку,
       озорных бровей разлет, —
черноглазая узбечка
      «голубой корабль» ведет.

Бьет в лицо задорный ветер,
      жарко с самого утра.
Смотрит радостно и гордо
       комсомолка Манзура.
Влюблена в свою машину,
       не машина — просто клад:
чисто хлопок убирает
       этот мощный агрегат!
А за ней ведут подруги
       в пене хлопковых долин
строй таких же хитроумных,
       удивительных машин.
«Добрый путь вам, дорогие!» —
       крикнуть хочется вослед.
Как отец, любуясь вами,
      восторгаюсь, как поэт.

В дружных семьях, в светлых школах,
      веселы, умны, горды,
вы росли, не зная страха,
       униженья и нужды.
Вам не прятать лиц пугливо
       и не плакать взаперти.
Яркий символ новой жизни —
       ваши вольные пути.
Слаще меда Арсланбоба
       ваши нежные черты,
шире зорь над Сырдарьею
       ваши смелые мечты.
Встречу вас — и в старом сердце
       заструится кровь быстрей:
сколько у меня красивых
       и счастливых дочерей!

Дни уборки наступили,
       и поля блестят кругом,
будто солнечные чаши
       с закипевшим молоком.
Каждый час рабочий дорог,
       зря мгновения не трать —
быстро, чисто, до пушинки
       хлопок надо собирать.
Весь народ сегодня в поле,
       и шеренгою стальной
на заре ведут машины
       ученицы Турсуной.
Проплывают с львиным рыком
      «голубые корабли» —
будто острыми клинками
       грудь долины рассекли.

Добрый путь! Не уставать вам,
       черноглазые мои!
Вам дарю я эти строки
       восхищенья и любви.
Вдаль ведете вы машины,
       чуть качаясь на волнах,
будто сказочные пери
       на волшебных скакунах.
Пусть лукавят ваши брови
       и звенит задорный смех,
пусть на всех дорогах жизни
       вам сопутствует успех,
пусть вас песней окружает
       всенародная хвала,
пусть везде примером служат
       ваши славные дела!

Не хочу я, чтоб джигиты
       обижались на меня,
чтобы критики злорадно
       покушались на меня,
чтоб могли с усмешкой люди
       о стихах сказать моих:
«Хоть и стар, а воспевает
       только девушек одних!..»
Нет, герои мирной битвы,
       славные мои сыны,
в сердце солнечные строки
       и для вас припасены.
Выйдешь к хлопковому морю
       в золотой рассветный час,
только глянешь — и невольно
       залюбуешься на вас.

На своих стальных тулпарах
       в алом пламени зари
к рубежам большой победы
       движутся богатыри.
Брови сдвинуты упрямо,
       руки стиснули штурвал,
и, на доблесть вашу глядя,
       вас бы львами я назвал.
На гвардейцев вы похожи,
       взявших с боем высоту, —
сотни тонн уже сегодня
       у любого на счету.
На батыров вы похожи
       из прославленных легенд —
равен подвигу Фархада
       каждый собранный процент!

Но любовь, что затаилась
       в ваших пламенных глазах,
разве выразить в процентах,
       разве взвесить на весах?
Горы сдвинуть вы готовы,
       все преграды сокрушить —
лишь бы нежную улыбку
       глаз любимых заслужить.
Вам, упорным, сильным, зорким,
       всё на свете по плечу,
пожелать большого счастья
       вам заранее хочу.
Завершим уборку с честью
       да итоги подведем,
и тогда начнутся свадьбы,
       радость хлынет в каждый дом!..

По волнам густого хлопка
       в ясной утренней дали
строем движутся машины,
       будто в небе — журавли.
Я гляжу — и в старом сердце
       кровь струится веселей:
сколько у меня счастливых
       сыновей и дочерей!
Весь народ гордится вами,
       вашей славой восхищен,
собирайте быстро, чисто
       сотни белоснежных тонн!
Вас увидев за штурвалом
       «голубого корабля»,
птицы вслед крылами машут,
        и хвалу поет земля.

Эта девушка — радуга, солнце само.
Я увидел ее у ворот СамГУ.
Скинуть годиков тридцать бы! Да не могу.
Значит, сердца я распахнуть не смогу?

Нет, не так-то я прост, чтоб просто уйти.
Говорю, чтобы ей уста отворить:
«На изюмный базар как, скажите, пройти?»  —
вот что я говорю. А что говорить?

Нежно-нежно звучит в ответ голосок —
ветерка самаркандского утренний вздох:
«На изюмный базар? Ай, узбек! Вот простак!
Среди белого дня заблудился, чудак…»

В этом городе я от рожденья живу.
Знаю каждую улицу, каждый дом.
Только — пусть говорит, даже, может, бранит,
я навряд ли о том пожалею потом.

Лишь бы слушать ее, лишь бы видеть ее…
Ну а что тут поделать, раз это так?
Самаркандская звездочка, да, я влюблен.
Ну и что ж?
               Полюбил.
                            Ну узбек…
                                            Ну простак…