Автор неизвестен Европейская старинная литература - Лузитанская лира

Босиком идет к ручью
Леонора торопливо,
и пригожа, и пуглива.

С ней кувшинчик расписной,
ковш, из дерева точенный,
в юбке девушка лимонной
и в косыночке простой;
с тихой песней пред зарей
по цветам идет стыдливо,
и пригожа, и пуглива.

Жгут на голову навьет,
на него кувшин поставит,
правой рученькой поправит,
левой — фартук подберет,
белой ноженькой блеснет —
снег темней, чем это диво! —
и пригожа, и пуглива.

Рядом с девушкой цветы
хвастать свежестью не смеют
и от зависти бледнеют
пред сияньем красоты;
ароматы разлиты
там, где ступит боязливо,
и пригожа, и пуглива.

Видеть солнышку не след,
как прекрасна Леонора,—
не снесет оно позора,
причинит бедняжке вред!
Оттого спешит чуть свет
на ручей она бурливый —
и пригожа, и пуглива.

Мне в любви клялась Инес,
Все обманом оказалось:
Я любил, она — смеялась.

Знакам не было числа,
Что я дорог ей безмерно;
Я любил нелицемерно,
В плен она меня взяла,
Ум и волю отняла;
Пусть любить мне дозволялось,
Я любил, она — смеялась.

Как ее я ублажал!
Нам завидовали с нею,
Я ей верил тем сильнее,
Чем сильнее обожал;
И в уме я не держал,
Что двуличная менялась:
Я любил, она — смеялась.

Друга вышутила всласть,
А сгубила не на шутку;
Я ж любил не по рассудку —
Отняла рассудок страсть.
Велика любимой власть,
Что влюбленной притворялась!
Я любил, она — смеялась.

— Не губи себя, Жоан,—
Пастухи твердят мне снова. —
Влюблена Инес в другого,
А тебя ввела в обман.—
То ль нашла во мне изъян,
То ли прогадать боялась?
Я любил, она — смеялась.

Я пропащий человек —
Ни живу, ни умираю.

Беспокойствует душа,
Горько ввержена в заботу;
Я терзаюсь, не реша:
То ли проторей без счету,
То ль без счету барыша?
Я бы сей разброд пресек,
Я бы твердо стал на страже,—
Но не разберусь вовек
С тем, что сам — предмет пропажи
И пропащий человек.

Шла душа к своей мечте,
Радуясь любовным бурям,
Заплуталась в темноте
И повисла в пустоте,
В худшей из возможных тюрем.
Выиграю, проиграю —
Бесполезно длю года,
Ничего не выбираю
И бреду, бог весть куда:
Ни живу, ни умираю.

Прочь Любовь уходит
По морской волне.
О верните, воды,
Все былое мне.

Мчится от земли,
Чтобы в беспокойных
И жестоких войнах
Пребывать вдали,—
Мили пролегли
Ныне между нами,—
Движет ветр волнами
К чуждой стороне,—
О верните, воды,
Все былое мне.

Ты, моя тоска,
Я шепчу уныло,
Тоже изменила
Мне исподтишка,
И тебе легка
Скорбь моя немая,—
Ты живешь, внимая
Голубой волне,
И находишь прелесть
В водной быстрине.

Столько пролил слез,
Стоя на причале!
Но мои печали
Ветер не унес.
Столько странных грез
Навевает влага,
Позабудешь благо,
Вверившись волне,
Пребывать возжаждешь
Там, в голубизне.

Чистые ветра,
Мчите в край неведом,
За любовью следом;
Бывшее вчера —
Позабыть пора.
Все мои невзгоды
Поверяю, воды,
Вам наедине:
Только возвратите
Все былое мне.

Чего ищу? Чего желаю страстно?
Любовью иль пустой мечтой томим?
Что я утратил? Кем я был любим?
Кто враг мой? С кем сражаюсь ежечасно?

Желанье, расточенное напрасно,
Ушло. И радость вслед ушла за ним…
В любви узрел я мир, что был незрим,
С тех пор я слеп: мне темен полдень ясный.

Но вновь мне, то ль во сне, то ль наяву,
Упрямое дарит воображенье
Лик красоты неведомой, иной…

И пусть она — химера, тень, виденье,—
Из-за нее в мученьях я живу,
И смерть лишь разлучит ее со мной.

Прекрасный Тежо, сколь же разнородный
Мы оба в жизни обретали вид:
Мы вместе исцелялись от обид,
Тоской обуревались безысходной.

Твое лицо менял избыток водный,
Высокий берег временем размыт.
И я меняюсь: жизнь меня стремит
Тропою то утешной, то невзгодной.

О, мы вкусили злобы и тщеты.
Вкусим ли счастья? Кто залечит рану,
Несходства сгладит нашего черты?

Теперь весна везде, куда ни гляну:
Опять таким, как прежде, станешь ты.
Но я таким, как был, уже не стану.

Ночь, темная, но явная врагиня
Всего, в чем жизнь моя и в чем свобода,
Пришла — теперь меня до света мучь.
Созвездия, чело твое морщиня,
Пророчат злое, глядя с небосвода —
И сколь недобротворен каждый луч
В разрывах бурых туч,—
О, как царишь ты люто!
Будь проклята минута,
Что мне открыла твой манящий лик,—
О, как я не постиг,
Что ты громадой темной
Меня замкнешь в ловушке вероломной.

Души моей властительница, Ночь,
Ты мне была настолько дорога,
Что Солнце ввергнуть я мечтал в пучины,—
Коль скоро в силах ты любви помочь,
Зачем во мне ты обрела врага
И мне теперь отмщаешь без причины,
Моей взалкав кончины,
Предназначаешь тьму Рассудку моему,
Опутать хочешь мрежами обманов,—
Но вдруг, сама отпрянув,
Не совладав с судьбой,
В рассвет спешишь виновною рабой.

Я столько раз молил повозку Феба
Не возлетать поутру к синей бездне,—
Чтоб мне помедлить в обществе твоем;
Я часто заклинал дневное небо
От полюса до полюса: «Исчезни!» —
Скорее пусть ночным небытием
Затмится окоем!
Бывало, каждый день я
Ждал твоего явленья.
Рожденья тьмы из-за дневной межи.
Праматерь всякой лжи!
Я посылаю ныне
Проклятие тебе, моей врагине!

Воистину — вконец лишен ума
Тот, кто способен верить от хандры,
Что ты пространна, выспренна, алмазна;
Чем оделить людей могла бы тьма
Помимо лжи, одетой до поры
Прикрасами Протеева соблазна?[94]
Черна и безобразна,
Угрюмство в мир лия,
Царишь: ворожея,
Усталости не знающая пряха
Страдания и страха,—
Ты, в ком во все года
Плодятся только злоба и вражда!

Изящества, красоты и приятства
В тебе теряют благостную силу,—
И трудно сквозь тебя познать весьма
Садов цветущих дивное богатство,
Хрусталь реки, чей блеск — упрек светилу,
Равно как зелень поля и холма;
Ты сумрачна, нема,
В тебе — тоска, забота,
И множатся без счета
Смущенье, страх, томление, беда;
Нам даст сия чреда
Постигнуть поневоле:
Ты — худший ужас, данный нам в юдоли.

Нет мира для зверей и нет для птах,
Тем паче нет для пастухов, для стад —
Они, забившись в угол самый дальний,
Не пребывают в сладостных мечтах —
Но в хижинах, в пещерах, в гнездах спят:
Нет в жизни часа горше и печальней.
Чем час опочивальни.
Ты светлые дела
Преисполняешь зла,—
О да, добро ты сотворить способна,
Но лишь тому подобно,
Как нищих горемык
От жизни избавляет смертный миг.

Ночь, темная, враждебная и злая,
Тебе хулу произнести желая,
Я тоже зло творю —
Тем, что о зле столь долго говорю.