Алексей Крученых - Стихотворения. Поэмы. Романы. Опера

При молодой луне —
      вихрь —
налёт голубых ресниц,
ограбление фильдеперсовых
      транспортов,
белая оптика платья,
зигзаг — зрачки — пролаз.
Сама прозрачность
  персидской ниткой
   пронеслась!..

  Прозрачность
    ранней осени —
  музыкальнеиший футляр.
  Я слышу щемящее эхо
  сердцебиения на Кавказе…
Осенних тополей день
   всё чутче.
К чорту мыльное пиво,
 мочалку и вино!
Урви отдых,
поезжай в звенящее Кунцево,
   заройся в огород.
Над тобой
   зыбью качнется забор.
Слушай свежейшую радиопередачу
под солнечным лопухом.
Пей разреженный воздух,
   травяной озон.
А с ним вместе
      глотай
беспроволочных разговоров
   с Кавказа
  всеутоляющий кусок:
…Я на Рион твой лягу,
укроюсь твоим Кисловодском,
врезались мне мостов деревяшки,
под ногою
   водой удвоенные
      скрипучие доски…
Слушай взасос!
Ветер-дерзец
   багряною лапой
схватил и треплет
   твой хохолок!..

По этой извилистой тропе
только раз пробегут
    испуганные козы,
только раз
 просверкнет изгиб в строке
  червонною про́секой, —
 позабудь колбасу и хлеб
 записывай, пока не поздно,
 глотай
  колючий воздух!..

Сердце — такая мелочь,
сердце — такой атавизм…
Что же бьется оно,
    как-бы очумелое,
по льдистым карнизам
взбирается на Эльбрус,
кричит с Кавказа
    до Марселя,
не спрашивая ничьих чиновничьих виз?
изрезывает/исклевывает обрывы
рубинами
      брызг!..

Рубэна!
Дай мне этот
  пронзительный получас
    разговора по воздуху
…Обиняком гляжу:
  в опьянелом окне
    купол
      стрелкою пучится
        в кровное небо…
А на диване — рядом —
усталая синявка на экране
в жемчужно-перьевом платье
бредит
  от виноградного квасу,
концентрирует передачу…
Все тогда было
  омолоделым счастьем.

Центроболь мне теперь
      нипочем,
радиозарядкой ураган
      оглушен.
Лихоманный кол стал
  купальным колпаком.
На взморье
  кружусь
    июльским нагишем!..

Не унывай!
Ведь знаешь ли,
   знаешь,
— протри волной глазища! —
 еще может такое случиться,
радостью
   израненное,
  чего не предвидел
    ни один
     Плеханов!..

Сперва я пакостно думал
 всё чародейство —
  в щедрой улыбке,
  легкой прическе
  неслышной походке,
  многоводных глазах.
Но, проболевши месяц Рунатой,
  окончательно понял:
 все нити —
  в острейшем мозгу.
В прошлом — ошибок не счесть!
  Отныне меня не обманешь.
  Ясно вижу: ты не игрушка,
      не вещь,
      не товар,
а крепкорукий товарищ!..

В фашистскую ночь
   кромешную
через океан
ИНОТАСС'а
   пенятся вести:
— Крепите встречный! —
В полном размахе
 осуществлялась пятилетка
(Макдональд на диване
блуждал, как помешанный)
Качнулась смехом Руната
над лидером
  мокро-махровым,
королевскому шмяксу
 смешинкою
   в лоб!..

«Анатэма» —
Неудачная схема.
«Анфиса»
Умерла после bissa.
«Бабочек бой» —
 Кто в нем пленит игрой?
 «Госпожа пошлость» —
Тоже не оплошность.
«Дети» —
Ловили многих в сети.
«Заколдованный круг» —
По 500 на круг.
«Звезда нравственности» —
Полна безнравственности
«Зрелищ и хлеба» —
Просят у неба.
«Любовь студента» —
Ловля момента.
«Иола» Жулавского —
Драматурга заправского
«Козырь» Запольской —
Полон удали польской.
«Мелкий Бес» —
Не туда залез.
«Маневры» фарс —
Осмеян Марс.
«Лорензачио» Мюссе —
В восхищении не все!
«Огарки» —
Проданы и контр-марки
«Отцы и дети» —
Скучнее нет на свете!
Островского «Лес» —
Полон чудес.
«Ради счастья» —
Вызывает участье.
«Старый закал» —
Лавры стяжал.
«Три сестры» —
Ждут иной поры.
Узрели «Измены» —
Дар Мельпомены.
«Черепослов» —
Вывез Прутков!
«Человек большой» —
Путята герой.
«Чайка» —
Поди, поймай-ка!
«Электра» —
Полна эффекта.
В «Свадьбе» Чехов
Вызвал много «смехов»

Артисты играют,
Лавры стяжают
Сборы гребут,
Мирно живут!

старые щипцы заката
  заплаты

рябые очи
смотрят
смотрят
на восток

нож хвастлив
взоры кинул
и на стол
как на пол
офицера опрокинул
умер он

№ восемь удивленный
камень сонный
начал гла́зами вертеть
и размахивать руками
и как плеть
извилась перед нами
салфетка

синяя конфетка
напудреная кокетка
на стол упала метко
задравши ногу
покраснела немного
вот представление
дайте дорогу

офицер сидит в поле
с рыжею полей
и надменный самовар
выпускает пар
и свистает
рыбки хдещут
у офицера
глаза маслинки
хищные манеры,
губки малинки
глазки серы
у рыжеи поли
брошка веером
хорошо было в поле

потом все изменилось
как ответа добился
он стал большой
и тоже рыжий
на металл оперся
к нему стал ближе
от поли отперся
не хотел уже рыжей
и то ничего что она гнулась
все ниже ниже
и мамаша его все узнала
полю рыжую еще обругала
похвалила лаская нахала
так все точно знала
рыжая поля рыдала.

примечание сочинителя —
  влечет мир
      с конца
в художественной внешности он
выражается и так: вместо 1–2–3
события располагаются 3–2–1 или
3-1–2  так и есть в моем
   стихотворении