Семён Раич - Поэты 1820–1830-х годов. Том 2

По морю вселенной направил я бег:
Там якорь мнил бросить, где видится брег
                      Пучины созданья,
                      Где жизни дыханья
Не слышно, где смолкла стихийная брань,
Где богом творенью поставлена грань.

Я видел, как юные звезды встают,
Путем вековечным по тверди текут,
                      Как дружно летели
                      К божественной цели…
Я дале — и взор оглянулся окрест,
И видел пространство, но не было звезд.

И ветра быстрее, быстрее лучей
Я в бездну ничтожества мчался бодрей.
                      И небо за мною
                      Оделося мглою…
Как волны потока, так сонмы планет
За странником мира кипели вослед.

И путник со мной повстречался тогда,
И вот вопрошает: «Товарищ, куда?»
                      — «К пределам вселенной
                      Мой путь неизменный:
Туда, где умолкла стихийная брань,
От века созданьям поставлена грань!»

«Кинь якорь! Пределов им нет пред тобой».
— «Их нет и за мною! Путь кончен и твой!»
                      Свивай же ветрило,
                      О дух мой унылый,
И далее, смелый, лететь не дерзай,
И здесь же с отчаянья якорь бросай.

О Цецилия святая!
Одинокий, изнывая,
Плачу горькою слезой.
Зри — от мира удаленный
И коленопреклоненный,
Я молюся пред тобой.

Звук от струн твоих чудесный
Окрыляет в мир небесный,
Отрывает от земли;
Успокой смятенье крови,
Звуком песен и любови
Жажду сердца утоли.

Силу дай руке бессильной
Вызвать смело звук обильный
И восторгом оживи,
Чтоб смягчали струн отзывы
Сердца гордые порывы
Сладкой грустию любви.

Окрылен тобой, воспряну
И под сводом храма гряну
В честь тебе, тобой избран,
Гимн, молитвой вдохновенный:
Да ликует сонм смиренный
Умиленных христиан!

С оживленными струнами
Дай мне силу над сердцами,
С тайны душ покров сорви —
Чтоб я мог всевластным духом
Целый мир наполнить звуком
Вдохновенья и любви.

О, не знаю, что меня стесняет,
Что мой дух и давит и терзает,
Словно я от казни иль от грома
Рвусь, бегу из отческого дома?
Чем виновен, чем пред богом грешен
И за что страдаю безутешен?

Божий сын! ужель твоя отрада
Не смирит бунтующего ада,
Не пошлет святого откровенья
Разогнать души моей сомненья,
Не внушит безумцу мысли здравой
И стези мне не укажет правой?

О, спаси меня, любовь и сила!
Иль вели земле, чтоб поглотила,
А не то я — жертва чуждой власти:
Увлекут меня слепые страсти,
И, твоей лишенный благодати,
Убегу из отческих объятий.

Скройся, бог света! Нивы желают
Влаги прохладной; смертный уныл,
Медленно идут томные кони:
             Скройся, бог света, в струях!

Зри, кто из моря в волны кристальны
С милой улыбкой друга манит!
Быстро помчались грозные кони
             В царство богини морей!

К персям прекрасной Феб наклонился
Правит браздами юный Амур,
Богу послушны гордые кони,
             Плещутся резво в струях.

С звездного неба легкой стопою
Ночь прилетела, с нею любовь.
Феб почивает в неге роскошной,
             Спите в объятьях любви!

Две чаши, други, нам дано;
       Из них-то жизни гений
Нам льет кипящее вино
       Скорбей и наслаждений.
Но из одной мне пить, друзья,
       Ни разу не случалось,
И в каждом чувстве бытия
       С весельем грусть сливалась.

Подаст ли рок сосуд забот —
       Слетает вмиг украдкой
Надежда и в него вольет
       Вино отрады сладкой.
Упился ль счастьем в жизни я
       И душу переполнил —
Но ах! миг райский бытия
       О вечном ей напомнил.

И в мой сосуд отраву льет
       Томящее желанье,
И пламень жажды душу жжет,
       И ожило страданье.
Горит душа, огнем полна,
       Бессмертной в мире тесно,
И стонет сирая она
       По родине небесной.

Три языка всевышний нам послал,
Чтоб выражать души святые чувства.
Как счастлив тот, кто от него приял
И душу ангела и дар искусства.

Один язык цветами говорит:
Он прелести весны живописует,
Лазурь небес, красу земных харит,—
Он взорам мил, он взоры очарует.

Он оттенит все милые черты,
Напомнит вам предмет, душой любимый,
Но умолчит про сердца красоты,
Не выскажет души невыразимой.

Другой язык словами говорит,
Простую речь в гармонию сливает
И сладостной мелодией звучит,
И скрытое в душе изображает.

Он мне знаком: на нем я лепетал,
Беседовал в дни юные с мечтами;
Но много чувств я в сердце испытал,
И их не мог изобразить словами.

Но есть язык прекраснее того:
Он вам знаком, о нем себя спросите,
Не знаю — где слыхали вы его,
Но вы на нем так сладко говорите.

Кто научил вас трогать им до слез?
Кто шепчет вам те сладостные звуки,
В которых вы и радости небес,
И скорбь души — земные сердца муки, —

Всё скажете, и всё душа поймет,
И каждый звук в ней чувством отзовется:
Вас слушая, печаль слезу отрет,
                     А радость вдвое улыбнется.

Родились вы под сча́стливой звездой:
Вам послан дар прекрасного искусства,
И с ясною, чувствительной душой
Вам дан язык для выраженья чувства.

Мне бог послал чудесный сон:
Преобразилася природа,
Гляжу — с заката и с восхода
В единый миг на небосклон
Два солнца всходят лучезарных
В порфирах огненно-янтарных,
И над воскреснувшей землей
Чета светил по небокругу
Течет во сретенье друг другу.
Всё дышит жизнию двойной:
Два солнца отражают воды,
Два сердца бьют в груди природы —
И кровь ключом двойным течет
По жилам божия творенья,
И мир удвоенный живет —
В едином миге два мгновенья.

И с сердцем грудь полуразбитым
Дышала вдвое у меня,
И двум очам полузакрытым
Тяжел был свет двойного дня.
Мой дух предчувствие томило:
Ударит полдень роковой,
Найдет светило на светило,
И сокрушительной грозой
Небесны огласятся своды,
И море смерти и огня
Польется в жилы всей природы;
Не станет мира и меня…
И на последний мира стон
Последним вздохом я отвечу.
Вот вижу роковую встречу,
Полудня слышу вещий звон.
Как будто молний миллионы
Мне опаляют ясный взор,
Как будто рвутся цепи гор,
Как будто твари слышны стоны…
От треска рухнувших небес
Мой слух содрогся и исчез.
Я бездыханный пал на землю;
Прошла гроза — очнулся — внемлю:
Звучит гармония небес,
Как будто надо мной незримы
Егову славят серафимы.
Я пробуждался ото сна —
И тихо открывались очи,
Как звезды в мраке бурной ночи,—
Взглянул горе́: прошла война,
В долинах неба осиянных
Не видел я двух солнцев бранных —
И вылетел из сердца страх!
Прозрел я смелыми очами —
И видел: светлыми семьями
Сияли звезды в небесах.