Владимир Маяковский - Стихотворения (1926)

Мне б хотелось
                        про Октябрь сказать,
                                  не в колокол названивая,
не словами,
                   украшающими
                                          тепленький уют,—
дать бы
             революции
                               такие же названия,
как любимым
                     в первый день дают!
Но разве
              уместно
                           слово такое?
Но разве
              настали
                           дни для покоя?
Кто галоши приобрел,
                                   кто зонтик;
радуется обыватель:
                                  «Небо голубо…»
Нет,
      в такую ерунду
                              не расказёньте
боевую
            революцию — любовь.

В сотне улиц
                     сегодня
                                  на вас,
                                             на меня
упадут огнем знамена́.
Будут глотки греметь,
                                   за кордоны катя
огневые слова про Октябрь.

Белой гвардии
                        для меня
                                       белей
имя мертвое: юбилей.
Юбилей — это пепел,
                                   песок и дым;
юбилей —
                 это радость седым;
юбилей —
                 это край
                              кладбищенских ям;
это речи
              и фимиам;
остановка предсмертная,
                                        вздохи,
                                                    елей —
вот что лезет
                     из букв
                                 «ю-б-и-л-е-й».
А для нас
               юбилей —
                                ремонт в пути,
постоял —
                 и дальше гуди.
Остановка для вас,
                               для вас
                                           юбилей —
а для нас
               подсчет рублей.
Сбереженный рубль —
                                     сбереженный заряд,
поражающий вражеский ряд.
Остановка для вас,
                               для вас
                                           юбилей —
а для нас —
                    это сплавы лей.
Разобьет
               врага
                        электрический ход
лучше пушек
                     и лучше пехот.
Юбилей!
А для нас —
                    подсчет работ,
перемеренный литрами пот.
Знаем:
           в графиках
                             довоенных норм
коммунизма одежда и корм.
Не горюй, товарищ,
                               что бой измельчал:
— Глаз на мелочь! —
                                   приказ Ильича.
Надо
        в каждой пылинке
                                     будить уметь
большевистского пафоса медь.

Зорче глаз крестьянина и рабочего,
и минуту
              не будь рассеянней!
Будет:
          под ногами
                            заколеблется почва
почище японских землетрясений.
Молчит
            перед боем,
                               топки глуша,
Англия бастующих шахт.
Пусть
         китайский язык
                                  мудрен и велик —
знает каждый и так,
                               что Кантон
тот же бой ведет,
                            что в Октябрь вели
наш
      рязанский
                      Иван да Антон.
И в сердце Союза
                             война.
                                       И даже
киты батарей
                     и полки́.
Воры
        с дураками
                          засели в блинда́жи
растрат
             и волокит.
И каждая вывеска:
                             — рабкооп —
коммунизма тяжелый окоп.
Война в отчетах,
                           в газетных листах —
рассчитывай,
                      режь и крои.
Не наша ли кровь
                            продолжает хлестать
из красных чернил РКИ?!
И как ни тушили огонь —
                                        нас трое!
Мы
     трое
             охапки в огонь кидаем:
растет революция
                             в огнях Волховстроя,
в молчании Лондона,
                                  в пулях Китая.
Нам
       девятый Октябрь —
                                       не покой,
                                                     не причал.
Сквозь десятки таких девяти
мозг живой,
                   живая мысль Ильича,
нас
      к последней победе веди!

Жандармы вселенной,
                                    вылоснив лица,
стоят над рабочим:
                              — Эй,
                                        не бастуй! —
А здесь
            трудящихся щит —
                                           милиция
стоит
         на своем
                       бессменном посту.
Пока
       за нашим
                       октябрьским гулом
и в странах
                  в других
                                не грянет такой,—
стой,
        береги своим караулом
копейку рабочую,
                            дом и покой.
Пока
       Волховстроев яркая речь
не победит
                  темноту нищеты,
нутро республики
                            вам беречь —
рабочих
             домов и людей
                                      щиты.
Храня республику,
                             от людей до иголок,
без устали стой
                          и без лени,
пока не исчезнут
                           богатство и голод —
поставщики преступлений.
Враг — хитёр!
                      Смотрите в оба!
Его не сломишь,
                           если сам лоботряс.
Помни, товарищ, —
                            нужна учеба
всем,
        защищающим рабочий класс!
Голой рукой
                    не взять врага нам,
на каждом участке
                             преследуй их.
Знай, товарищ,
                        и стрельбу из нагана,
и книгу Ленина,
                         и наш стих.
Слаба дисциплина — петлю накинут.
Бандит и белый
                          живут в ладах.
Товарищ,
              тверже крепи дисциплину
в милиционерских рядах!
Иной
        хулигану
                       так
                            даже рад,—
выйдет
            этакий
                       драчун и голосило:
— Ничего, мол,
                         выпимши —
                                             свой брат —
богатырская
                    русская сила.—
А ты качнешься
                         (от пива частого),
у целой улицы нос заалел:
— Ежели,
                мол,
                        безобразит начальство,
то нам,
            разумеется,
                               и бог велел! —
Сорвут работу
                       глупым ляганьем
пивного чада
                     бузящие чады.
Лозунг твой:
                  — Хулиганам
нет пощады! —
Иной рассуждает,
                            морща лоб:
— Что цапать
                      маленьких воришек?
Ловить вора,
                    да такого,
                                   чтоб
об нем
           говорили в Париже! —
Если выудят
                     миллион
                                   из кассы скряжьей,
новый
          с рабочих
                          сдерет задарма.
На мелочь глаз!
                        На мелкие кражи,
потрошащие
                  тощий
                            рабочий карман!
В нашей республике
                                свет не равен:
чем дальше от центра —
                                        тем глубже ночи.
Милиционер,
                   в темноту окраин
глаз вонзай
                  острей и зорче!
Пока
        за нашим
                        октябрьским гулом
и в странах других
                              не пройдет такой —
стой,
        береги своим караулом
копейки,
             людей,
                         дома
                                 и покой.