Ованес Туманян - Стихотворения и поэмы

Меж двумя веками я,
Меж двумя камнями я.
Всё мечусь меж новым днем
И былыми днями я.

Море скорби моей глубоко и безбрежно,
И несметных полно драгоценных камней.
Гнев мой полон любви, безмятежной и нежной.
Ночь во мне. Но какие созвездия в ней!

Ко мне!
Вы с вешней водою вернитесь ко мне!
Минувшие дни, веселье, любовь,
Вернитесь, вернитесь ко мне!

Что напрасно мне бежать!
Сотен уз не разорвать.
Ведь со всеми я живу,
И со всеми мне страдать.

Сколько боли видел я,
Сколько козней видел я!
Я терпел, прощал, любил,
Зло как благо видел я.

Я от многого сгорал,
Я сгорал, огнем я стал,
Стал огнем и свет давал,
Свет давая, угасал.

Мне во сне одной овцой
Задан был вопрос такой:
«Бог храни твое дитя!
Был ли вкусен агнец мой?»

Куда ты стремишься безумно, душа?
За тысячью дел ты стремишься, душа!
Но как же поспею я в тысячу мест
С твоею поспешностью легкой, душа?

Я птицу в небе ранил раз
И потерял ее из глаз;
Крылом кровавым в снах моих
Она все машет и сейчас.

Две могилы, как соседи молчаливые, легли,
Онемевшие навеки, две печальницы земли.
И в холодной, горькой скорби тихо думают о том,
Что с собой они из жизни этой бренной унесли.

Там на эдемские сады прозрачный падает закат.
Я знаю, ждут моей души там между сказочных палат.
Что ж в этом смраде медлю я, чего в нестройном шуме жду?
Ах, если бы туда — домой — дорогу отыскал мой взгляд!

Кичливый, жадный человек, твой долог ум, жизнь коротка.
Тебе подобных было — тьма, они текли века, века.
Что унести им жизнь дала? С собой возьмешь ли что-нибудь?
Ты мирно, радостно пройди двухдневный быстролетный путь.

Свободен день, вольна любовь, и всем добром владеет он.
Но мучает и страждет он, и сам несчастьем поражен.
Так сделай, злобный человек, чтоб все живые жить могли,
И сам живи, вкушая мир обильной, благостной земли.

Хотел быть с тобою и с жизнью священною вместе.
Хотел бы я в поле быть и с высью нетленною вместе.
Кто даст мне блаженство утратить себя без возврата
И слиться навеки со всею вселенною вместе?

Лунный луч — твоя улыбка — на лице моем скользит
В час, когда я, насмерть ранен, вижу смерти лик вблизи.
Так под солнца животворным, благодетельным лучом
Дуб стоит, грозой сраженный, высыхая с каждым днем.

Дыхание бога вдыхаю: он дышит во всем.
Призыв его слышу и голос: он слышен во всем.
И я возвышаюсь, внимая, и ловит мой дух
Мелодию мира и шепот, — он слышен во всем.

Глянь! С Запада рабы машин и золота бегут кровавой,
Ревущей в ужасе толпой, истерзанной, тысячеглавой,
Из мертвых ледяных пустынь своей безвыходной тоски
Сюда, на мой родной Восток, божественный и величавый.

Плывут века, жизнь коротка, что будет позже — всё равно!
Я был, и есть, и буду я, но это тоже — всё равно!
Переменю я сотни форм, всё преходяще на земле,
Я со вселенной слит душой, пусть я прохожий — всё равно!

В стране армян, как великан, стоит Масис могучий;
С владыкой сил мой дух вступил в беседу там, на круче.
С тех дней, когда меж «нет» и «да» была темна граница,
Из века в век, чей вечен бег, беседа эта длится.

Родник течет и протечет,
Помедлит жаждущий, пройдет.
Блаженных, неземных ключей
Поэт возжаждет и пройдет.

Немало развалин былого в сердце моем,
Мрачнеет прошедшее благо в сердце моем,
Не в силах я вспомнить в печальный, сумрачный час,
Гостило ль отрадное время в сердце моем…

Да, это всё… что ж, друг, подымем чару!
Уйдет и это вдруг, подымем чару!
Жизнь, как струя, звеня, прольется в мире.
Спеши, нам недосуг, подымем чару!

Скорняжным
Теплым
Ремеслом
Занялся кот
Когда-то.
Мурлыча песню,
За столом
Сидел
Скорняк усатый.
Как вдруг
К нему
Явился пес
И шкурку
Мягкую
Принес.

«Здорово, кот! —
Промолвил пес,
Протягивая лапку, —
Трещит
На улице мороз,
Скорее
Шей мне шапку!
Я за ценой
Не постою.
Ну что ж,
Сошьёшь?» —
«Изволь, сошью!»

«А долго ль ждать?» —
«В денек-другой
Окончу я работу.
Ты приходи,
Мой дорогой,
За шапкою в субботу!
Папаху шить —
Не шубу шить.
Для друга
Можно
Поспешить!»

«Такую шапку
Смастерим,
Что будет всем
Завидно.
А о цене
Поговорим.
Нам торговаться
Стыдно.
Папаху шить —
Не шубу шить.
С деньгами можно
Не спешить».

В субботу утром
Старый пес,
Потягиваясь зябко,
Просунул в дверь
Замерзший нос.
«Ну что,
Готова шапка?» —
«Нет», — говорят
Ему в ответ.
«А где хозяин?» —
«Дома нет!»

Продрогший пес
Присел и ждет
Перед крыльцом
На тряпке.
Вот по дорожке
Кот идет
В богатой
Новой шапке.
Увидев пса,
Сказал он так:
«Зачем торопишься,
Чудак?
С таким шитьем
Нельзя спешить.
Нешуточное дело!
Папаху шить —
Не шубу шить,
Но надо шить умело.
Побрызгал шкурку
Я с утра,
Теперь кроить ее пора!»

«Мне очень жаль, —
Ответил пес, —
Что шапка не готова.
Но не сердись
На мой вопрос:
Когда явиться
Снова?
Не в гости
Я хожу
В твой дом,
А за своим
Хожу
Добром!»

«Ну, так и быть, —
Бормочет кот, —
Приди к обеду
В среду!»
Среда настала.
Пес идет
За шапкою
К соседу.
«Как поживаешь?» —
«Жив-здоров!» —
«Готов заказ?» —
«Нет, не готов!»
Тут вышел крупный разговор,
Потом и потасовка.
«Ты, братец, плут!» —
«Ты, братец, вор,
Жена твоя плутовка!» —
«Щенок!» —
«Урод!» —
«Молокосос!» —
«Паршивый кот!» —
«Плешивый пес!»

Доходит дело
До суда.
Узнав
Про эту драку.
Судья сказал:
«Позвать сюда
И кошку, и собаку!»
Лукавый кот
И бедный пес
Вдвоем явились
На допрос.

Кто их судил,
Когда и как —
Отдельно
Или вместе, —
Я не скажу.
Но кот-скорняк
С тех пор пропал
Без вести.
Бежал он,
Хвост подняв трубой,
И все меха
Унес с собой!

А так как
Этот кот-скорняк
Всем нашим кошкам
Прадед, —
Семейства кошек
И собак
Между собой
Не ладят.
Кота увидев,
Честный пес
Рычит
И громко лает,
Как будто
Каверзный вопрос
Задать ему желает:
«Готова шапка
Или нет?»
А кот
Шипит ему в ответ.
При этом кот
Плюется так
В смущеньи
Или в страхе,
Как это делал
Кот-скорняк,
Когда кроил папахи.