Андрей Жиров - Путь в космос
Л о ш а к о в (смеется). Все зависит от количества детей… (Снимает телефонную трубку.) Это я… Ты почему трубку бросила?.. Я же сто раз говорил: рано ей на свидания бегать… Я? Лет до двадцати не знал, что это такое! Пятнадцать? Мать, как всегда, преувеличивает… А Маше об учебе думать надо… Поговорю. Приеду и поговорю… Пусть лучше пылесос, чем мальчики. Думаю, недолго… Активный участок уже отработали. Строчек сто сделаю, хватит… Ну не дают теперь больше!.. Все, работаю. Пока, у нас запарка…
Входят С м о л к и н и К о н с у л ь т а н т п р и п р е с с е.
С м о л к и н. Я в вашем распоряжении.
П о л у я н о в (суетится). Всего один простой вопрос… Одна минута… Мотор!.. Дорогой товарищ Смолкин! В эти волнующие минуты, когда «Марсы» на космической орбите, всем телезрителям очень важно знать, что они за люди, чем увлекаются, как готовились к своему полету? Для каждого из нас они стали близкими и родными. Итак, что вы, дублер командира, думаете о них?
С м о л к и н. Им предстоит трудная работа: после стыковки со станцией перейти в нее и выяснить, может ли она работать в пилотируемом варианте.
П о л у я н о в. Наверное, как и все наши космонавты, свободное время проводят за книгой…
С м о л к и н. У них не будет свободного времени.
П о л у я н о в. Конечно же Пушкин, Толстой, Достоевский…
С м о л к и н. На первом этапе ничего необычного: включение двигателя и маневр на сближение. Схема отработана…
П о л у я н о в. И увлекаются фантастикой… Кто из космонавтов не зачитывался Жюль Верном или Циолковским! И их книги позвали в небо?
С м о л к и н. Это наша профессия.
П о л у я н о в. Спасибо. От всех наших телезрителей — а сегодня нас смотрят миллионы — позвольте сердечно поблагодарить за интересное интервью. И давайте пожелаем нашим «Марсам» успешного полета… (В микрофон.) По-моему, интересно получилось?.. Предложите для вечерних новостей. Неплохой сюжетик… Это некоторые там считают, что здесь райская жизнь. Спасибо, старина… Я еще попробую кого-нибудь изловить. Дам знать… Адью! (Подходит к Оператору.) Как картинка была? Меня хорошо взял? С тобой одно удовольствие работать…
Л о ш а к о в (Полуянову). А ты кроме Пушкина и Толстого кого знаешь?
П о л у я н о в. Иронию оставь при себе. Я должен зрителя воспитывать. Понял?
З у б о в (Смолкину). У вас есть мечта?
С м о л к и н. У меня?.. Разговор об экипаже идет, а не обо мне…
З у б о в. И все-таки?
С м о л к и н. Не знаю.
З у б о в. А разве не космос?
С м о л к и н. Полет, конечно…
З у б о в (раскрывает портфель). Я захватил ряд книг… Перечитал их перед этой работой. Помните у Циолковского: «Сначала мысль, мечта, фантазия, а затем уже реальность»? Их и вас в космос зовет желание выразить себя? Так?
С м о л к и н. Пожалуй. Настоящий мужчина пытается выбрать для себя дело посложней и необычней. Разве не так?
З у б о в. А вам страшно там, в ракете?
С м о л к и н (резко). Я еще не летал!..
З у б о в. Я не вас имею в виду, а космонавта вообще… Николая, Валерия, всех…
С м о л к и н. Их и нужно спрашивать.
З у б о в. Мне хочется понять психологию человека, который…
Л о ш а к о в (перебивает). Вернемся к делу. (Смолкину.) Как оцениваешь то новое, что есть в полете?
К о н с у л ь т а н т. Лучше не надо. Это неинтересно…
Л о ш а к о в. Понял… Я знаю, что неинтересно. Но ты, Яков, пожалуйста, в пределах — буду печатать.
С м о л к и н. Можно сказать о сверхпрограмме: мол, мы стараемся повысить эффективность работы в космосе. И, конечно, удешевить программу. Миллионов на…
К о н с у л ь т а н т. Это не надо. Неинтересно…
Л о ш а к о в. Мне достаточно. Разовью… Тогда у меня еще один вопрос: что тебе не нравится?
С м о л к и н. Это уже удар ниже пояса, Борис.
Л о ш а к о в. У меня такая профессия. Жестокая.
С м о л к и н. Мне нужно было лететь. Самому…
Л о ш а к о в. А разве это от тебя зависело?
С м о л к и н. От каждого из нас что-то зависит… И ошибки тоже.
Л о ш а к о в. Конечно.
С м о л к и н. Извини, я должен уйти.
Вера отходит в сторону вместе со Смолкиным.
З у б о в (Лошакову). Я не согласен. Жестоких профессий не бывает. Это относится к людям.
Л о ш а к о в. Иногда не нужно разрушать иллюзии.
З у б о в. Кстати, я прочел твою книгу. Понравилась.
Л о ш а к о в. Чем же?
З у б о в. Искренностью.
Л о ш а к о в. О любимых нельзя писать плохо.
З у б о в. Ты имеешь в виду космонавтов?
Л о ш а к о в. Ракеты, милый, ракеты и корабли. У них претензий к тексту не бывает…
В е р а (Смолкину). Одну минуту, Яша. Я не стала при всех спрашивать. Вы расстроены?
С м о л к и н. Это уже прошлое, зачем ворошить…
В е р а. Так надеялись…
С м о л к и н. Не впервые… На этот раз думал, что полечу. Уверен был. Даже показалось, что ослышался на комиссии, когда фамилию услышал. Не свою, Николая… А потом понял, и сразу омертвело тут, внутри. Но сейчас все позади… Знаете, Вера, вы очень хорошо написали. Можно мне тот экземпляр на память?
В е р а. Конечно.
С м о л к и н. Жаль, напрасно работали. Вы уж извините.
В е р а. Я так надеялась, что вы…
С м о л к и н. А если когда-нибудь полечу, вы добавьте немного. Всего один абзац: мол, в их профессии часто приходится начинать сначала… часто…
Подходит О к с а н а.
Добрый день, Оксана! У них все хорошо. И ушли со старта гладко.
О к с а н а. Я знаю, Яша. Ты на него не сердись. Он в последний раз летает. Это как подарок ему… Хоть я и отговаривала.
С м о л к и н. Он крепкий парень. Без него космос уже не может…
О к с а н а. Вот я ему и говорила: пусть Яша. Ты ведь давно на стартовой стоишь, а туда никак не попадешь… А Коле угомониться пора, но он все как мальчишка. Да и врачи предупреждают: давление скачет, соль вот находят в суставах…
С м о л к и н. Космос от всех болезней лечит нашего брата. Главное — туда выбраться.
В е р а (достает блокнот. Оксане). А почему вы отговаривали?
С м о л к и н. Я к управленцам. Посмотрю, что они там придумали. А вы побеседуйте. Оксана. Счастливо тебе…
Смолкин уходит.
Я уеду сейчас. Здесь ведь женам нельзя.
В е р а. Почему?
О к с а н а. Разве вы не знаете?
В е р а. Я впервые.
О к с а н а. Я тоже. Не знаю, как решилась обратиться к Пашину. Николай потом сердиться будет. Не принято, чтобы жены в Центр приезжали. Им дома положено волноваться.
В е р а. Напрасно вы его отговаривали…
О к с а н а. Напрасно?.. Вы замужем?
В е р а. Была. Теперь свободна.
О к с а н а. А я не свободна… к счастью.
В е р а. Так что же, его при себе держать? Сейчас Николай на виду у всех, у всего мира…
О к с а н а. От вас муж ушел?
В е р а. Сама.
О к с а н а. Тогда вам не понять… После первого полета я его неделями не видела. И дети тоже. Встречи, тренировки, выступления, поездки… Ночью проснешься — лежит, значит, жив-здоров… Утром я на работу — спит, а потом исчезает опять… Я его по телевидению чаще видела, чем дома.
В е р а. Но ведь почет, уважение… И вам тоже.
О к с а н а. Дома не герой нужен, а отец и муж. Чтобы не быть свободной… До свидания. (Уходит.)
З а т е м н е н и е
Высвечивается правая площадка, где в с е р у к о в о д и т е л и п о л е т а.
К у д р я ш о в а. Мы готовы. Подсчитали…
К р е м н е в. Знаю. Жду телеметристов.
К у д р я ш о в а. Их торопить нельзя. Пашин, кажется, нервничает.
К р е м н е в. Напрасно. Радоваться надо, что со старта в такой ветер ушли.
К у д р я ш о в а. Это не его заслуга. Твердость Преснякова нужна, иначе бы остались на Земле.
П р е с н я к о в (слышит последние слова Кудряшовой). Это верно. А вы без начальства уже и работать не можете?
К у д р я ш о в а. Осиротели совсем. Непривычно без начальства. Заждались. (Достает вязанье.)
П р е с н я к о в. Не льсти, Татьяна… А порядка побольше надо, чувствую. А то вы не шесть секунд, а сутки терять начнете. Разобрались?
К р е м н е в. Стараемся.
П р е с н я к о в. Побыстрее. И сразу мне.
К р е м н е в. Как всегда.
П р е с н я к о в. Экипаж успокойте. Разбираться после посадки будем. (Идет к сидящему в одиночестве Пашину.) Что психуешь? Раньше думать надо было. А то на самый верх. И ни слова! Хорош… Совсем зазнался. А оттуда приказ: работайте, товарищ Пашин прав!.. Вот так-то теперь поступают Главные…
