Дмитрий Дарин - Поспели травы

За Родину мы платим сыновьями, русскими, своими —
Что же с такой ценой сравниться может?!
Зачем земля, когда не станет уж самой России!!
Последнюю рубашку хоть снимите,
Но край родной, но Родину спасите, —
Вот что ответил я этим крикунам!

Пожалуйста, спокойнее…

Пожалуй… извините, Василий Васильевич.
Я каждый час на проводе со Ставкой и
Со штабом Северного фронта.
Уж третий день я извещаю —
Грядет анархия, рабочие бросают оборонные заводы,
И все – в толпу, на митинг!
Резервные полки – на стороне восставших.
Подвоз муки – ничтожен, правительство —
Бессильно, и навести порядок без кровопролитья —
Невозможно! А выход был…

Ответственное министерство.

Но даже это поздно.
Осталось – отречение.
Быть может, это успокоит разгоряченную толпу.
Иначе – поражение от немцев, унижение, позор и гибель.

Я из казарм… Князь Вяземский убит.
Гораздо хуже все, чем мы могли представить!
Солдаты разоружают офицеров.
Несогласных убивают тут же.
На что-то нужно все-таки решаться.

А что с войсками с фронта?

По два полка – кавалерийских и пехотных
Идут к столице – сняты с Западного и Северного фронта.
Но это… море крови, господа!
Гражданская война, когда противник внешний наступает!

К тому же, неизвестно, насколько долго они останутся
Верны присяге, долгу. Такого не было еще в истории России,
Чтоб русские солдаты стреляли по своим же.

А кто ведет войска?

Генерал-адъютант Николай Иудович Иванов.

Этот крови не боится еще с Кронштадта.

Я думаю, что надо убедить и Ставку, и генерала Рузского
Не подливать в огонь такого керосина.
Сгорим дотла.

У меня как раз сейчас прямая связь со штабом
Северного фронта.

Князь Вяземский убит в автомобиле, и прямо на моих глазах.
Лишь потому, что был в военной форме, из-за погон.
Сейчас на улицах стреляют офицеров, полицию, жандармов, громят
Редакции журналов, правых в основном.
Дожили – офицеры прячутся в Госдуме от самосуда.
А Комитет рабочих депутатов
Все больше забирает власть. Еще немного – и наш Думский Комитет
Отправят в Петропавловку – вслед за правительством.
Что будет на фронтах, когда разложатся войска, подумать страшно!

Да, двоевластье держится недолго.

Родзянко прав. Лишь отреченье успокоит взбесившуюся массу.
Быть может, маленький Наследник умилит толпу. Императрица,
Ненавистная народу, почти изменница, уедет с мужем за границу,
Тем самым отведем запал от бочки с порохом всеобщего в народе недовольства
И выбьем почву из-под ног различных самозванных комитетов.
Правительство – отчетно перед Думой, и новый избирательный закон
Надолго отвратит страну от бурь и потрясений.
От протопоповых, хабаловых и иже с ними.
И пусть монархия останется как символ, как традиция, как флаг цивилизованной России!

Пожалуйста, ответ из Ставки и из Пскова.
И Рузский, и, что важнее, Алексеев едины в мнении —
Наш император должен все-таки отречься.

А что же государь?

Необходимо убедить его величество.
Ему уже не править – он ненавистен всем,
Особенно народу. И если не склоним мы
Николая к отреченью, то этот сброд решит все сам —
Монархии не будет. А без монархии – России.

Я должен был с утра поехать к Государю.
Но поезд мой – не пропустили.
Они, мерзавцы эти, порешили,
Чтобы со мной поехали Чхеидзеи батальон солдат.
Да что ж это такое?!

Я в курсе. И действовать иначе предлагаю.
Решительно и тайно – без всяких разрешений
Поехать к государю и привезти России нового царя.

Наследника, а может, Михаила?

Алексея. Поставим… этих перед фактом.
И, что осталось, собрать под новым стягом.

Мне Рузский сообщил, что говорил
Намедни с Государем. А Алексеев запросил
Командующих фронтами. Ответы будут скоро…
И, очевидно, в пользу отреченья.
Войска, что посланы в столицу, остановлены под Лугой.

Ну слава Богу!

Нельзя уж боле медлить. Ехать к Николаю!
Я лично – если вы даете полномочия, готов.
Быть может, кто-нибудь еще поедет?

Я с Вами.

Благослови вас Бог!

А, Николай Владимирович, пожалуйста, садитесь.
Чайку, сигару? Вот с рамкой не выходит – как-то криво…

Вы, генерал, не доложили государю?!
Я час томлюсь с докладом, а вы… про рамки говорите!

Что вы кричите?! Я не обязан…

Обязан?! Да не обязанность, а долг
В такой момент в вас должен возопить…
Вы – комендант, в обязанностях ваших —
Забота об особе государя.
А вы – «чайку попить»?!
Всем нам, быть может, на милость победителя придется сдаться,
А вы – про рамки?!!

Ваше величество!
Быть может, вам будет неугодно выслушать доклад.
Не все, о чем я собирался доложить, формально входит в компетенцию мою —
Всего лишь – командующего фронтом.
К тому же, с начальником Генштаба
Частенько мы во мнениях не сходны.
Однако Михаил Васильевич Алексеев сам настоял,
Чтоб я вам доложил о положенье в Петербурге.

Прошу вас, продолжайте.

Напрасным оказался оптимизм, царивший в Ставке.
Во всех вчерашних телеграммах Хабалов сообщал
О невозможности по наведению порядка.
Мятежниками занят Мариинский дворец.
Из гарнизона – шесть сотен пехотинцев и полтыщи
Всадников остались верными присяге. К тому же
Недостаточно патронов для орудий.
Мятежные войска расстреливают командиров.
Бунт подавить не удалось.

Что Дума?

Родзянко сообщил, что власть взял в руки
Комитет, составленный из думцев.
Министры Кабинета самоустранились.

И кто в составе Комитета?

Родзянко, Милюков, Шульгин и Львов.
От левых – Керенский, Чхеидзе.
Балтийский флот уже признал власть Комитета, который назван Временным.
И беспорядки начались в Москве, в Кронштадте тоже.

Как вам известно, мной послан в Петроград
Георгиевский батальон,
Он под началом генерал-адъютанта Иванова.
И по прибытии ему должны там подчиниться все министры.
Не важно – старые или от Думы.

Я прошлой ночью, как и предписано, отдал приказ
О придании генералу Иванову пехотного кавалерийского полка.
Насколько мне известно, Иванов добрался-таки до Царского Села.

Ну, это уже что-то.

Но я осмелюсь доложить,
Уж коли мне дозволено со всею откровенностью сказать…

Да, да… Я слушаю.

Начальник штаба верховного главнокомандующего генерал-адъютант Алексеев считает,
И в этом с ним я полностью согласен,
Сейчас одно лишь может успокоить и народ, и армию,
Одно лишь средство видно для избежания междоусобицы позорной
И не бывавшего еще в тылу подобного кровопролитья —
Ответственное перед Думой министерство.
Тем более что фактически оно уже активно признается.

Но почему сейчас? И что это за бунт?!
Бывали времена похуже, голодней.
И отступленье позади, и хлеба – вдоволь.
Ведь в Петрограде – всего лишь перебои – хлеб должен быть.
Как, Николай Владимирович?