Дмитрий Дарин - Поспели травы
Исторические поэмы
ОТРЕЧЕНИЕ
И если первый большевик был Петр,
А коммунистом – Аракчеев, граф, то
Комиссаром первым на Руси должнo
Признать Малюту.
Кромешничать – с Ивана повелось,
И чем закончилось?
Жизнь человеческая стала
В России не дороже сала.
Да и закончилось или притухло только?
Какой-то унтер, спьяну, на пари
С фамилией какой-нибудь кирпичной[1],
Вдруг подожжет Россию изнутри,
И смута полыхнет огнем привычным.
Сцена 1
Екатеринбург, 15 июля 1918 года. Дом особого назначения, караул.
1-й солдатВидал вчерась царя?
Так и не скажешь – царь.
Уж больно хлипковат.
А ведь зовут – Кровавым.
Я подсмотрел втемне,
Свой погасив фонарь,
Как две княжны в окне
Кому-то слали знак…
Так это ты в окно пальнул?
Небось, затвор заклинил,
Так засмотрелся на девиц…
А ты б не засмотрелся?
Я год без баб… Моя бы воля,
Эх, я бы озорнул…
А особливо с этой… пухлой.
С Ольгой что ли?
Кажись, что так.
А я бы этих всех девиц,
Царевен там, или цариц,
Не посчитав за грех,
Давил бы, как мокриц,
Иль на штыки их всех…
А баб за что?
За то, что все они народ топтали,
За войну, за голод…
В моем селе младенцев бабы с голоду сжирали.
А брат на штык германский взят,
А ихние князья все жировали!
Так-то ж война…
Война?! Заместо пушек – аналой,
Кресты заместо пуль!
В атаку гнали – на убой!
А кто жирел? Буржуй!
Кому, видать, война, кому и мать родна.
Я б все-таки детей оставил…
В живых?! Под корень
Рубят на Руси дурное семя.
Романовы виновны все!! И кровью только
С народом расплатится сможет эта мразь.
Теперь – мы власть!
(закуривая)
Уж это точно.
(сплевывает)
И все офицерье – туда же —
Втоптать ногами в грязь
Золотопогонников проклятых.
На каждый их затылок давно готов наган.
Ты слышал, говорят,
Что город будет не сегодня-завтра сдан.
Куды ж царя девать?
Да кабы знать.
Но ведь не белым оставлять.
Наверное, в Москву, на суд
Семейку повезут…
Да при попытке к бегству расстрелять…
Или повесить – на потеху.
Да щас уж не до смеха.
Кончай брехать – идет Юровский.
Что, курим на посту?
Да, с дисциплинкой-то у вас, бойцы, неважно.
Да не… я так, немножко… И то в кулак.
Всю ночь стоять – и без махорки?
Уж не серчай, товарищ, кхм, Юровский.
Слушайте сюда.
Назавтра быть всем трезвыми.
Чтоб и не пахло!
Оружие проверить.
И отдохнуть, когда сдадите пост.
(порывается что-то спросить)
А что…
И не курить под окнами.
Вы что, не в курсе обстановки?
Тут белочехи – в нескольких верстах,
А вы демаскируете важнейший пост.
Вас что, для этого здесь держат на постах?
Что, потерпеть не можете, солдаты Революции?
Нетерпеливых Революция не любит.
Хлопает себя по кобуре, уходит.
1-й солдат(кидает самокрутку)
Кажись, чего-то будет…
(поднимает окурок, осматривает, закуривает)
Какой-то куцый…
Сцена 2
Петроград, Государственная Дума, кабинет Родзянко, ночь на 2 марта 1917 года. М. В. Родзянко (председатель 4-й Государственной Думы). A. И. Гучков (член Государственного Совета, лидер октябристов, военный и морской министр). B. В. Шульгин (член Государственной думы, монархист).
РодзянкоМерзавцы, сволочи, подонки!!!
О ком вы, Михаил Владимирович?
Да все о них, рабочих и солдатских, как их…
О депутатах о собачьих!!
Придрались, что, мол, землей владею
Под Новгородом и Екатеринославом…
Что, мол, таким, как я, всегда есть что спасать!
А будем мы спасать всю ту же землю,
Когда она в руках народа?
Скоты! Мерзавцы и уроды!!
А вы на это что?
Что я ответил?! Не помню точно! Боже!!
(Ударяет кулаком по столу.)
За Родину мы платим сыновьями, русскими, своими —
Что же с такой ценой сравниться может?!
Зачем земля, когда не станет уж самой России!!
Последнюю рубашку хоть снимите,
Но край родной, но Родину спасите, —
Вот что ответил я этим крикунам!
(Голос Родзянко дрожит.)
ШульгинПожалуйста, спокойнее…
(через некоторую паузу)
Пожалуй… извините, Василий Васильевич.
Я каждый час на проводе со Ставкой и
Со штабом Северного фронта.
Уж третий день я извещаю —
Грядет анархия, рабочие бросают оборонные заводы,
И все – в толпу, на митинг!
Резервные полки – на стороне восставших.
Подвоз муки – ничтожен, правительство —
Бессильно, и навести порядок без кровопролитья —
Невозможно! А выход был…
Ответственное министерство.
Но даже это поздно.
Осталось – отречение.
Быть может, это успокоит разгоряченную толпу.
Иначе – поражение от немцев, унижение, позор и гибель.
(врывается в комнату)
Я из казарм… Князь Вяземский убит.
Гораздо хуже все, чем мы могли представить!
Солдаты разоружают офицеров.
Несогласных убивают тут же.
На что-то нужно все-таки решаться.
А что с войсками с фронта?
По два полка – кавалерийских и пехотных
Идут к столице – сняты с Западного и Северного фронта.
Но это… море крови, господа!
Гражданская война, когда противник внешний наступает!
К тому же, неизвестно, насколько долго они останутся
Верны присяге, долгу. Такого не было еще в истории России,
Чтоб русские солдаты стреляли по своим же.
А кто ведет войска?
Генерал-адъютант Николай Иудович Иванов.
Этот крови не боится еще с Кронштадта.
Я думаю, что надо убедить и Ставку, и генерала Рузского
Не подливать в огонь такого керосина.
Сгорим дотла.
У меня как раз сейчас прямая связь со штабом
Северного фронта.
Выходит из кабинета.
ГучковКнязь Вяземский убит в автомобиле, и прямо на моих глазах.
Лишь потому, что был в военной форме, из-за погон.
Сейчас на улицах стреляют офицеров, полицию, жандармов, громят
Редакции журналов, правых в основном.
Дожили – офицеры прячутся в Госдуме от самосуда.
А Комитет рабочих депутатов
Все больше забирает власть. Еще немного – и наш Думский Комитет
Отправят в Петропавловку – вслед за правительством.
Что будет на фронтах, когда разложатся войска, подумать страшно!
Да, двоевластье держится недолго.
Родзянко прав. Лишь отреченье успокоит взбесившуюся массу.
Быть может, маленький Наследник умилит толпу. Императрица,
Ненавистная народу, почти изменница, уедет с мужем за границу,
Тем самым отведем запал от бочки с порохом всеобщего в народе недовольства
И выбьем почву из-под ног различных самозванных комитетов.
Правительство – отчетно перед Думой, и новый избирательный закон
Надолго отвратит страну от бурь и потрясений.
От протопоповых, хабаловых и иже с ними.
И пусть монархия останется как символ, как традиция, как флаг цивилизованной России!
(входит, комкая ленточки разговоров с прямого провода)