Слава Бродский - Страницы Миллбурнского клуба, 4
Казалось, она очень хочет понравиться. В частности, мне. О чем бы я ни рассказывал, Таня была первая среди слушателей. Первая смеялась шутке, смаковала анекдот, морщила конопатый лобик в стремлении понять. Казалось, если ты можешь хоть на сантиметр продвинуть ее в ее развитии, она пойдет за тобой. И она как раз стучала! Точнее, потому и вела себя так, что стучала. Или, еще точнее, для того и вела себя так, чтобы стучать, то есть провоцировала.
Таня исполняла функции своего рода архивариуса в объединенном московско-узбекском коллективе, где я был одним из руководителей проекта со стороны Академии наук. Она вела учет бумажных, магнитных и прочих носителей программ и информации, которых всегда полным-полно на любом ВЦ. Упомянутый коллектив создавал некую систему автоматизированного проектирования. Ее почти полное название таково: САПР добычи урана методом сернокислотного подземного выщелачивания.
Дело происходило в пустыне Кызылкум, в 70 км к северо-западу от г. Навои, в поселке Зафарабад. Поселок принадлежал Минсредмашу, следовательно, являл собой земной рай, на зависть москвичам. Тихая бессобытийная жизнь, комфортный быт, магазины, наполненные промтоварами и едой, и, наконец, гарантии будущей безбедной старости на Большой земле.
В 20 км дальше на север простиралась пустыня, покрытая скважинами и трубопроводами уранодобывающих промыслов. К тому времени Чернобыль уже взорвался. Средмаш и родственная ему АН СССР продолжали жить по инерции прежней жизнью, но мы торопились и сделали упомянутую систему за девять месяцев – вместо трех лет. Надо заметить, на эти месяцы выпал один из самых счастливо-продуктивных периодов моей жизни.
Я затеял еще один, весьма романтический, проект: натурный эксперимент по моделированию многофазного неравновесного массопереноса в реальной неоднородной геологической среде. Проект был задуман и выполнялся вне каких бы то ни было планов, «на голом энтузиазме». Оказалось, что все мы, его участники, сознавая убожество наших теорий, давно мечтали взглянуть на процессы массопереноса в реальной среде в реальных масштабах расстояний и времени. Эксперимент длился почти три года и оборвался с крахом СССР. Как и ожидалось, он принес неожиданные и подчас удивительные плоды, но без практического выхода. Единственный результат – три моих статьи, на которые я не получил ни одного (ни одного!) отзыва…
Однако вернемся к Тане Андрияновой. Вскоре после распада СССР предприятие остановилось. Зафарабад перестал быть райским уголком, и все, кто мог, включая директора, прочих начальников и рядовых сотрудников, побежали на Большую землю. До самого конца «на хозяйстве» оставался один Виктор С., заместитель директора и мой тогдашний аспирант. Этому последнему и сдал свои дела тов. Клепач, особист, начальник первого отдела. Таня в это сложное время с места не трогалась. Перемещаясь из отдела в отдел, она стремительно занимала освобождающиеся должности.
Виктор покинул тонущий корабль последним. Перед тем, как прыгнуть в последнюю шлюпку, он должен был сжечь содержимое сейфов т. Клепача. Но кое-что из этого содержимого он до меня донес.
Он со своей семьей появился у меня дома в Медведково поздним вечером в конце мая 1992 года. Пропыленные и усталые после недельного автопробега из Кызылкумов до Москвы, они полночи отмокали в ванной и рассказывали, рассказывали о последних днях на покинутом пепелище и о дорожных приключениях между Средней Азией и Россией. Виктор рассказал и про десятки папок с доносами, которые он нашел в наследстве Клепача. Среди них «очень пухлая» личная папка Тани Андрияновой.
Тексты в ее папке представляли собой хронометрированные «рапорты» с довольно занудным цитированием сомнительных высказываний и указанием обстоятельств, в которых эти высказывания произнесены. Два главных героя цитирований, Каргер и Червоненкис, фигурировали почти в каждом рапорте. Следует пояснить, что А. Я. Червоненкис, хороший математик, в те времена работник Института проблем управления, был одним из ключевых сотрудников нашего творческого коллектива. Ныне он профессор Лондонского университета.*
Вот как, в среднем, они выглядели, эти рапорты (перечисления заменены отточиями в угловых скобках, абзацы убраны):
…2/IX/1987 Каргер рассказал анекдот про М. С. Горбачева. Присутствовали <…>. Все смеялись … Я отлучилась в 11:30 на 7 минут. Когда я вернулась, <…>говорили про войну между Ираном и Ираком; присутствовали <…>. Т. сказал: Мы в этой войне заинтересованы, и американцы тоже. С. сказал: Конечно, заинтересованы. Каргер сказал: Цены на нефть быстро падают, это для нас плохо. П. спросил: Почему плохо? Каргер ответил: Потому что…
4/IX/1987 Весь день разговаривали только про программы... В 16:40 пили чай. Каргер и Червоненкис передразнивали М. С. Горбачева. Присутствовали <…>. Все смеялись. Т. сказал: В московских магазинах давно нет никакой посуды, а здесь (в Зафарабаде) от нее полки прогибаются. Червоненкис сказал: Средмаш – государство в государстве, у них хороший посудный главк. Все смеялись.
8/IX/1987 По вашей рекомендации я пригласила всех к себе на квартиру в честь праздника... Присутствовали <…>, всего 12 человек… Каргер пел неприличные антисоветские частушки. Все смеялись. Червоненкис рассказал анекдот про обезьянку, которая…
Вечеринку 8/IX/1987 я помню хорошо, и частушки помню, и про обезьянку. В г. Навои, в приличной квартире среди полированной мебели, в комнате с пианино, веселые и расслабленные, мы много ели и пили, дамы – красное, мужчины – как всегда, разбавленный гидролизный спирт, умягченный клюквой. В антракте между блюдами Танина дочка исполнила «К Элизе» Бетховена. Курить выходили на балкон. Частушки моего собственного сочинения были исполнены в крепком подпитии. Об их содержании можете судить по ключевым рифмам: минет – партбилет – Центральный комитет, колхозный – навозный.
* * *
– Прислушивайся внимательно. Не надейся на память, матерьял записывай. Рапорты пиши с матерьялом, – приблизительно такими словами, как я представляю, напутствовал Таню тов. Клепач, когда направлял ее на службу в наш болтливый коллектив.
– Я не нахожу с ними контакта. Они меня игнорируют, – наверно, жаловалась Таня в ответ на упреки в отсутствии «матерьяла».
– И в курилку я за ними не могу ходить.
– Курилка не твоя забота. Твоя забота – заслужить доверие, подружиться. Попроси, например, книгу почитать, – наставлял ее Клепач. – Или нажми по женской линии. Прояви инициативу по-женски. Не мне тебя учить.
Таня инициативу проявляла в виде специального внимания к указанным Клепачом лицам. Ко мне она обращалась с проникновенными просьбами – то книжку из Москвы привезти, то «объяснить непонятное». Книжки она заказывала странноватые. Например, книжку «Дипломатия», которую достать у букинистов мне стоило немалых трудов. А импозантного Сашу С. она разрабатывала «по женской линии»: перегибалась через его стол, усердно демонстрируя свои женские прелести. Но Саша был неподатлив.
Они с тов. Клепачом проявили чекистскую сметку и в отношении мероприятий пассивно-наблюдательного характера. Скажем, сидишь ты, т. Андриянова, в углу общей комнаты и потому половину того, о чем эти болтуны судачат между собой, не слышишь. А что, если под предлогом пожарной безопасности переставить их чайник на твой стол? Ты немедленно получаешь тактически выгодную позицию в центре событий. Отныне ты будешь, не привлекая внимания, ходить в туалет мыть чашки после чая и, не спеша, записывать свежий матерьял.
Сегодня я задаю себе вопрос: кем она себя воображала? кто были мы в ее глазах? Мне кажется, нервозность шпионства и приводящая к экстазу благодарность начальства – вот что наполняло Танину не избалованную эмоциями женскую натуру. «Грамотно, Андриянова, грамотно. – Ворковал т. Клепач над ее рапортом. – Благодарю за службу». И охватывал ее спазм восторга, и счастливые слезы текли по щекам.
Мы в ее глазах были не то чтобы пустое место, но что-то вроде клинического материала для хирурга. А случись Саше С. распахнуть ей свои объятья? Полагаю, что и тогда в этой картине ничего бы не изменилась. «Грамотно распорядилась, молодец, – похвалил бы Таню начальник. – Но матерьялом не увлекайся. Работай ответственно, думай головой, а не тем местом!»
Прошли десятилетия, утихли постсоветские пертурбации. По сообщениям из Узбекистана, Таня Андриянова продолжает работать в Зафарабаде на том самом уранодобывающем предприятии и пользуется плодами посеянных ею доносов: сегодня она Главный геолог, то есть второе после директора лицо в иерархии начальников. Не удивлюсь, если дочка ее идет по стопам мамы. Как показывает жизнь, чадолюбивые профессиональные стукачи и детей своих выводят в этот мир для того, чтобы подсматривать, подслушивать и любить начальство.
НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ
