Бранко Миленкович - Продается Таня. 20 лет (Ispovest iz harema)
Я села в кресло, которое стояло между окном и дверью. Эта женщина положила голову на скрещенные руки и смотрела прямо на меня. Мне было немного не по себе. Я отвела взгляд в сторону и собралась было выпить сока, когда услышала ее слова:
– Девушка, как тебе живется в Стамбуле?
– Хорошо, у меня небольшие проблемы со здоровьем, но в целом неплохо, – сказала я, предполагая, что это провокация, ее попытка выудить у меня какую-то информацию.
Опять воцарилось молчание. Она продолжала смотреть на меня. Я чувствовала ее взгляд, хотя у меня не хватало силы духа поднять голову. Я посчитала это каким-то своеобразным испытанием, которое она проводит по указанию своего шефа.
– Зачем ты изображаешь, что тебе хорошо, когда я знаю, каково тебе? Я все знаю, девушка, и тебе нет причин меня обманывать. Думаю, тебе было бы легче, если бы ты могла хотя бы открыто поговорить с кем-нибудь. Не бойся, никакой я не провокатор, – проговорила она.
Я все еще не верила ей и не знала, что ответить. Ситуация была очень щекотливая. Как я могу поверить в хорошие намерения женщины, которая работает на такой ответственной должности на человека, который меня, называя вещи своими именами, купил? С какой стати мне ей верить? – думала я. Меня так просто не собьешь, кто знает, что кроется за ее словами?!
– Мне очень жаль, что ты пережила такое! Я знаю, тебя кто-то где-то ждет, надеется на твое возвращение. У тебя наверняка есть родители, родственники, которые тебя любят и ждут. Я тут ничего не могу изменить, но если я что-то могу для тебя сделать, скажи. Я могла бы тебе помочь, и никто не узнает об этом, мне не грозит наказание, – настаивала секретарша.
– Спасибо, мне ничего от вас не нужно, у меня все в порядке, у меня хорошее жилище, я довольна, и не знаю, чем бы вы могли мне помочь, – продолжала я гнуть свою линию, отказываясь от любой помощи, любых ее предложений.
Потом она встала и прошла в другую часть комнаты, там она рылась в каких-то бумагах. В этот момент я смогла вздохнуть спокойно и немного лучше ее рассмотрела. Она была среднего роста, около ста шестидесяти пяти сантиметров ростом, с густыми черными волосами, немного волнистыми, которые падали ей на плечи. Она была очень привлекательной женщиной, отметила я: узкая талия, высокая грудь, немного тяжеловатые ноги. Правда, ее лицо было слегка мужеподобным, с очень густыми бровями, но все это хорошо гармонировало с ее фигурой. Да, она не была красавица, но, без сомнения, ее можно было назвать привлекательной.
Когда она наконец нашла бумагу, которую искала, то опять села за стол, посмотрела на меня, а потом начала звонить по телефону. Разговор, который она вела, я, конечно, не понимала, но мне казалось, что он обо мне. Она время от времени в процессе разговора бросала на меня взгляд, загадочно улыбаясь. Я чувствовала себя все более неловко и постаралась мысленно отключиться, просто смотрела на нее. Тем не менее уверенность, что разговор касается меня, только нарастала. Поэтому мой слух поневоле напрягался, я тревожно вслушивалась в реплики женщины. Скоро разговор закончился. Она что-то записывала и через пару минут сказала:
– Хорошо, вот что. Я понимаю, ты не можешь мне доверять, но скоро все прояснится.
Я начала нервничать. Эта спешка, с которой Исмар вышел из кабинета, доказывала, что что-то происходило. Особенно когда он вышел, чтобы уладить ситуацию. У меня не было выбора, вот и сидела в комнате его секретарши, которая сейчас ’начала болтать о пустяках. А я ждала, чем все это закончится. Вдруг в комнату вошел один из охранников, оставшихся здесь. Он пару раз заглядывал сюда, проверяя обстановку, с тех пор как я сидела в комнате. Вместе с ним был тот молодой охранник. Они прошли в кабинет Исмара в большой спешке и закрыли за собой дверь. Само их поведение было совершенно нетипично для офиса Исмара и еще раз подтверждало, что что-то не так.
Через десять минут они оба вышли из комнаты, остановились передо мной, и тот, кто был выше по их иерархии, тот, что постарше, приказал мне следовать за ними.
– Не могли бы вы сказать, куда мы идем? – осторожно поинтересовалась я.
– Не могли бы, и не задавайте лишних вопросов, – прозвучал холодный и предостерегающий ответ.
Мне ничего не оставалось, как следовать за ними. Когда я обернулась, чтобы сказать секретарше «до свидания», то улыбка, с которой она кивнула на прощание, вселила в меня надежду. Только позже я узнала, что это была за женщина и какую роль она сыграла в моей судьбе.
Мы ехали по городу не более пятнадцати минут, а потом машина остановилась перед одним из ресторанов. Это не была окраина, Стамбул – огромный город, и по его переполненным артериям-дорогам трудно добраться до границ города, но место, куда мы приехали, было довольно безлюдным. На дороге почти не было машин, а по внешнему виду соседних зданий, мимо которых мы проехали только что, я предположила, что мы в одном из элитных районов Стамбула.
Мы вошли внутрь. Ресторан состоял из одного большого зала. В нем находилось около пятидесяти столов. Интерьер был выполнен в национальном духе, вероятно, и кухня была национальная, турецкая. Мы прошли в дальний конец зала. Двое моих сопровождающих были увлечены разговором, и мне ничего не оставалось, как глазеть по сторонам. Благо, место, на котором я сидела, было хорошим наблюдательным пунктом. С него отлично просматривался весь зал. В ресторане было не больше двадцати посетителей, но по их внешнему виду можно было сказать, что это представители городской элиты.
Мне предложили выпить, и, когда я отказалась, эти двое продолжили прерванный разговор, время от времени звоня кому-то по телефону.
– Можно мне вас кое о чем попросить? – набралась я духу, перебивая их разговор.
– Да, пожалуйста, – ответил один из них.
– Я хочу есть, не могли бы вы что-нибудь заказать?
– Конечно, извините, что нам это сразу не пришло в голову, – сказал тот, что был старше, и подозвал официанта. Я, а вернее, мои охранники с помощью официанта выбрали какое-то мясо. Когда заказ принесли, блюдо оказалось очень вкусным. Я съела почти все, потом выпила два стакана кока-колы и, когда собиралась заказать кофе, увидела, как к нам с противоположного конца зала идет Исмар в сопровождении двоих телохранителей.
Он подошел к нам, и те двое поднялись в знак приветствия, я немного задержалась, но, чтобы не усложнять себе жизнь, заметив, что Исмар очень обеспокоен, тоже встала и кивнула. Они начали разговор. Через пару минут трое охранников вышли из-за стола, остался только один из личных телохранителей Исмара. Исмар посмотрел на меня и спросил, хочу ли я есть. Узнав, что я уже пообедала, он, переводя взгляд с меня на стол перед собой, процедил сквозь зубы:
– У меня к тебе одно дело.
– Какое? Разве я уже не занята в деле, если можно так сказать? – спросила я.
– Скажу прямо. Тебя на какое-то время увезут из Стамбула к одному моему знакомому.
Я оцепенела от страха. Но мозг все еще отказывался понимать слова Исмара. Я ждала, что он добавит что-то, но он молчал, спокойно продолжая курить сигарету.
– Значит, вы увозите меня из Стамбула, или это ссылка? Может, вы меня продали? – начала я расспросы, забыв о самоконтроле. Меня все больше лихорадило. Я понимала, что происходит что-то очень важное, еще один новый поворот в моей судьбе.
– Нечего впадать в истерику и кричать! Ты не забывай своего места, детка, веди себя как следует. Помни, кто ты тут, так что прикуси язык! Я заплатил за тебя кругленькую сумму, но ты, оказывается, не та здоровая девушка, ты не то, что мне нужно. У твоего нового владельца положение ниже, он работает в одной из отраслей, с которыми я связан. Для него ты будешь как выигрыш в лотерею.
– То есть вы все-таки меня продали? – спросила я, уже не сдерживая свои эмоции.
– Вроде того, но в утешение скажу тебе, что у него не будет права распоряжаться тобой. Другими словами, он не сможет продать тебя еще кому-то, потому что я оставил за собой право посещать тебя и встречаться с тобой. Но не сам я, нет. Тебя будут навещать мои приближенные. Эти люди будут наезжать и периодически встречаться с тобой.
Я замолчала. Мне было невыносимо больно. Опять надежда пропала. Планы лопнули как мыльный пузырь. Все казалось потерянным навсегда. Хорошие намерения моего спасителя Сафета произвели противоположный эффект. Наша инсценировка с моей мифической болезнью, с эпилепсией, вызвала самые ужасные последствия. Исмар решил продать меня, уступить какому-то мелкому дельцу… И кто знает, что со мной будет дальше. Мурашки бегали у меня по телу, спина была мокрой от пота. Я погрузилась в какой-то анабиоз, в апатию. Не было сил поддерживать разговор, спрашивать о чем-то. Я молчала и смотрела прямо перед собой. Исмар опять звонил кому-то. Вот он уже показывает жестом, что пора идти. Мы проходим по просторному залу, но останавливаемся перед одним из столов, за которым сидят четверо пожилых мужчин, очень дорого одетых, с золотыми цепочками и браслетами. Перед ними лежат мобильные телефоны, а в нескольких метрах от стола сидят и буквально буравят зал взглядами пять-шесть парней. Очевидно, они их телохранители. Судя по всему, люди очень влиятельные, скорее всего, из большого бизнеса. Вот и Исмар останавливается, чтобы поговорить с ними.
