Виктор Сонькин - Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу
Адриановский Пантеон состоит из двух четко различимых частей: портика и круглого цилиндра («ротонды») с куполом. Они стоят на общем низком (чуть больше метра) основании, но при этом находятся друг с другом в отношениях противоречивых, чтобы не сказать — натянутых. Традиционный жанр храмовой архитектуры — портик — соединяется с закругленной бетонной стеной и сводом, которые пришли в архитектуру из опыта сооружения терм и дворцов.
Противоречие между портиком и ротондой проявляется и на конструктивном уровне. Со стороны видно, что они соединены своего рода переходным блоком, у которого два карниза — верхний совпадает с таким же карнизом на ротонде, а нижний — только с карнизом портика, а на ротонде ему ничто не соответствует. Это неловкое сочетание, возможно, было вызвано проблемами логистики: например, изначально планировали возвести колонны повыше, но не довезли (потеряли по пути, сломали) и были вынуждены заменять их чем придется. Кварцевый диорит, из которого вытесано большинство колонн портика, в римские времена добывали на единственном карьере в восточном Египте, и доставить огромные каменные глыбы на Марсово поле было технически очень сложной и затратной задачей.
Правда, в античности Пантеон стоял совсем в другом окружении: его вход, который смотрит строго на север, был повернут к огромной прямоугольной площади, простиравшейся на целый квартал, почти до нынешней церкви Санта-Мария-Маддалена. По бокам и сзади ротонда была, наоборот, зажата соседними зданиями — участками для голосования и базиликой Нептуна. Цветовой контраст между колоннами спереди и слева — тоже ненамеренный: в средние века после нескольких землетрясений левая часть портика сильно пострадала, и в XVII веке поврежденные колонны заменили на другие, из розового асуанского гранита (угловую взяли из виллы Адриана в Кастельгандольфо, две другие — из бань по соседству). Фронтон, ныне пустой и испещренный дырочками, был чем-то украшен; по расположению дырок можно осторожно предположить, что изображением орла и венка — символами Юпитера. Бетон ротонды был скрыт лепниной «под мрамор».
Скорее всего, чем-то был украшен и свод изнутри. Квадратные углубления в нем — не только для красоты, они еще и облегчали тяжесть купола. Вообще, для укрепления и облегчения купола было применено много хитрых приемов. Толщина бетона от основания к верхней части уменьшается: внизу она составляет почти шесть с половиной метров, наверху, возле отверстия — лишь чуть больше метра. Само отверстие — так называемый окулюс («глаз») — тоже заметно облегчает конструкцию. Наконец, по мере продвижения снизу вверх сам бетон становится легче. В верхней части купола в качестве заполнителя использован материал с наименьшей плотностью — пемза.
Результат оказался настоящим архитектурным чудом. Купол Пантеона до сих пор остается самым большим куполом мира, построенным из цельного (не укрепленного арматурой) бетона. Пропорции здания таковы, что в него идеально вписывается идеальная сфера: от окулюса до пола 43,3 метра, и ровно таков же диаметр ротонды. Система водоотвода под полом легко справляется с осадками, которые попадают в Пантеон через отверстие в куполе. Говорят, что в те редкие дни, когда в Риме идет снег, нет зрелища красивее, чем круговорот снежинок в луче света из окулюса.
Интерьер Пантеона. Рисунок XIX века.
На нижнем уровне в массивной стене чередуются трапециевидные и полукруглые ниши. Их семь (магическое число), вместо восьмой — дверь (а напротив двери — самая глубокая из ниш). Бронзовые двери Пантеона — древние. Правда, вряд ли те самые, что изначально стояли в адриановском сооружении. Обратите внимание, что верхняя часть дверного проема забрана в декоративную решетку — прежние двери, судя по всему, были существенно выше. Все равно это лишь третья пара действующих античных дверей Рима (две другие — в «Храме Ромула» на Форуме и в соборе Св. Иоанна Латеранского). В качестве порога используется большой брус африканского мрамора, а плиты пола вытесаны из гранита, порфира и других разновидностей цветного камня.
О том, как использовался Пантеон в античности, мы знаем немного. Там собиралась на заседания древняя коллегия Арвальских братьев — жрецов, отвечавших за продовольственное благополучие. Адриан проводил там судебные заседания. В 399 году н. э. император Гонорий (или его советники — самому Гонорию было в этот момент пятнадцать лет) запретил проводить в Пантеоне языческие обряды. Здание так бы и стояло опустевшим и заброшенным, и постепенно его бы растащили на стройматериалы, но по счастливой случайности византийский узурпатор Фока — тот самый, в честь кого на Форуме воздвигли колонну, — в ходе своего недолгого визита в Рим даровал Пантеон папе Бонифацию IV. В 609 году папа освятил Пантеон именем «Санта-Мария-деиМартири», Богоматери всех святых мучеников, и туда перенесли останки из раннехристианских захоронений (катакомб). Правда, правильное название этой церкви почти не употребляется, в Риме все говорили и говорят «Санта-Мария-Ротонда». В отличие от некоторых других античных построек, сохранившихся благодаря конвертации в христианские церкви, Пантеон не подвергся обратному преобразованию из церкви в музей.
Вскоре после превращения в церковь Пантеон утратил позолоченную бронзовую черепицу с крыши — ее попытались вывезти в Константинополь, но сарацины перехватили груз в Сицилии и отправили в Александрию на переплавку. В VIII веке папа Григорий III покрыл купол свинцом; это покрытие неоднократно подновлялось, но в общих чертах дошло до наших дней. В XIII веке к церкви пристроили небольшую колокольню, которую позже разобрали.
В эпоху Возрождения интерес к античным памятникам вспыхнул с новой силой. Вокруг Пантеона стали производить раскопки — конечно, пока еще не настоящие археологические. Папа Евгений IV расчистил портик от мусора и лавок, наросших вокруг; в ходе этих работ нашли бронзовую квадригу, которая позже была утрачена. В числе других находок — огромная урна из красного порфира, в которой ныне хранится прах папы Климента XII в соборе Св. Иоанна Латеранского, и львы (тоже из порфира, только серого) — их папа Сикст V определил сторожить фонтан Аква Феличе на Пьяцца Сан Бернардо. В конце XVI века папа Григорий XIII произвел перепланировку площади, и она в основном приняла тот вид, который мы знаем, вплоть до фонтана посредине (египетский обелиск был встроен в него в начале XVIII века).
Едва ли не самое масштабное вмешательство во внешний вид Пантеона произвел папа Урбан VIII, в миру Маффео Барберини (он занимал Святой престол с 1623 по 1644 год). Во-первых, он лишил здание внутреннего бронзового убранства, сохранившегося с античных времен (что само по себе было невероятным рекордом долгожительства), и отправил металл на переплавку, чтобы отлить из него пушки для защиты ватиканского Замка Св. Ангела. Этот неожиданный акт мародерства вызвал негодование римлян и породил самую знаменитую пасквинаду всех времен: «Чего не сделали варвары, сделали Барберини» (по-латыни игра слов очевиднее: Quod non fecerunt barbari, feсerunt Barberini). Чтобы сохранить лицо, Урбан VIII сделал вид, что бронза потребовалась не только для пушек, но и для весьма благочестивой надобности — массивного балдахина по проекту Бернини над алтарем собора Святого Петра (на самом деле Бернини вообще не притронулся к бронзе Пантеона — она вся пошла на пушки). В этом духе составлены две латинские надписи на мраморных табличках, которые висят справа и слева от входа в Пантеон. Там же Урбан VIII отмечает и другие свои успехи в деле преобразования Пантеона, «некогда неблагочестиво посвященного Агриппой, зятем Августа, Юпитеру и другим ложным богам», в частности — строительство башен-близнецов (binae turres) по сторонам портика. Башни тоже проектировал Бернини, но они оказались неорганичными и нелепыми, за что и были немедленно прозваны orecchie d’asino, «ослиные уши». Их демонтировали в конце XIX века.
Пантеон с башнями Бернини. Рисунок XIX века.
Говорящие статуи
Пасквинада — это короткое сатирическое высказывание, нередко в стихах, от лица статуи. Традиция берет начало с XVI века, когда один кардинал установил неподалеку от Пьяцца Навона изъеденный временем обломок античной скульптурной группы. С чего все началось и почему так называется — сказать сложно. Одна из версий такова: в этих краях жил портной, мастер Пасквино, и в его мастерской люди собирались и вели свободные беседы о чем и о ком угодно; когда Пасквино умер и людям стало негде самовыражаться, они принялись писать язвительные надписи на статуе, которую назвали Пасквином. Иные утверждают, что Пасквино был не портной, а цирюльник не то школьный учитель и никаким особым свободомыслием не отличался, а просто был похож на статую лицом (учитывая сохранность лица, поверить в это трудно). Как бы то ни было, обычай приобрел популярность; появились другие «говорящие статуи», некоторые начали вступать с Пасквином в дружеские перепалки. Самых известных было шесть:
