Надежда Чернецкая - Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал
— Ну, разумеется, — ее ответ прозвучал уверенно, но более явную ложь трудно было себе представить.
Элен немного нахмурилась и взглянула на меня испытующе и подозрительно:
— А почему вы так спросили об этом?
— Как именно? По-моему, вы уже молчаливо согласились с тем, что что-то от меня скрываете. Она откинулась на стуле и печально посмотрела на меня. Откровенность, еще минуту назад бывшая в ее глазах, бесследно исчезла.
— Вы снова хотите спросить, не знаю ли я, что именно мой отчим собирался рассказать полиции? Я ведь уже говорила, что не знаю. Вы мне не верите?
— Мне очень хочется верить, мисс Лайджест, но интуиция тянет в другую сторону, а она редко меня подводит.
— Что ж, жаль, если я противоречу вашему опыту…
«Еще как противоречишь!» — подумал я, восхищаясь тем маневром, который она применила, чтобы окончить разговор: то, что она поняла истинный смысл моего вопроса, было ясно как день, но она повернула его другой стороной — заговорила о том, о чем я спрашивал ее раньше, и ни ее возмущенный и подозрительный взгляд, ни легкое замешательство в ответе уже не выглядели как нечто неестественное. В итоге и последнее слово осталось за ней. Однако для меня теперь было совершенно ясно и то, что она отлично знает причины, по которым Гриффит Флой убил ее отчима, и то, что окончательно она успокоится лишь со смертью Гриффита Флоя, когда их тайна уйдет с ним в могилу.
Однако меня стало злить, что она так легко и быстро меняла свое ко мне отношение в зависимости от того, насколько лоялен я был к ее тайнам в каждую конкретную минуту. Когда я проявлял бескорыстную заботу, когда не пытался цепляться за случайные фразы, она проявляла мягкость и столь редкую для нее теплоту, так что я иногда почти готов был поверить, что представляю для нее нечто большее, чем просто сыскную и адвокатскую поддержку. Но когда я становился тверже, как только прикасался даже совсем немного к ее священным тайнам, она являла мне свою холодность и начинала бороться со мной, как с любым другим на моем месте. Теперь я чувствовал, что уязвлен этим. Эта ее изменчивость попросту заставляла чувствовать себя доверчивым глупцом и испытывать стыд перед самим собой за наивные надежды на ответное чувство.
— Спасибо за заботу, мистер Холмс, — сказала Элен, видимо, пытаясь вернуться к первоначальному доверительному тону нашего разговора, — но это была лишь минутная слабость, следствие накопившегося напряжения. Вам не стоит воспринимать это слишком серьезно.
— Вы думаете, забота о вас чересчур обременительна для меня?
— Я не знаю. Рада, если это не так.
— Не так.
Элен посмотрела в окно на надвигающийся закат, а потом украдкой взглянула на меня, словно пытаясь понять, о чем я думаю.
— Так что с мистером Флоем? — спросила она.
— Вы узнали что-нибудь, ради чего его стоило терпеть столько времени?
— Гриффит Флой и в самом деле хочет помочь вам, мисс Лайджест, но, конечно, не ценою собственной свободы. Он удивительно уравновешен в своем стремлении убить двух зайцев одним ударом: помогая полиции и мне, он не только отводит от себя всякие подозрения в глазах общественности, но и выступает в качестве вашего благодетеля.
— Именно это меня больше всего злит — выходит, я еще и должна быть ему благодарна!
— А что касается самих показаний, то они даются ему легко: оба самых главных свидетеля мертвы, и он может придумывать о разговорах с ними все, что угодно.
— Но вы узнали, где он был в момент смерти своего отца?
— Да, узнал, но…
Она нахмурилась:
— Говорите, мистер Холмс. Мне совершенно все равно, с кем он проводит свободное от меня время.
— Он говорит, что навещал знакомую официантку. Ее зовут Сьюзен.
— Сьюзен? Сьюзен Симпсон?
— Вы ее знаете?
— Да, немного. Слышала от кого-то и даже, кажется, видела однажды. Раньше она работала официанткой в дальнем трактире, а теперь о ней ничего не слышно. Но я и предположить не могла, что эта девушка лично знакома с Гриффитом Флоем.
— Что именно вы о ней знаете? Классический образчик распущенной деревенской обслуги?
— Нет, напротив! Это очень миленькая и хорошенькая девушка, совсем молоденькая, но достаточно здравомыслящая… Здравомыслящая, правда, во всем, кроме одного… Ясно как день, что Гриффит Флой играет с ней, а она безумно в него влюблена и, наверное, верит в лучшее. Бедная девочка! Мне ее искренне жаль.
— Теперь она отдельная фигура в нашей интриге.
— Вы хотите сказать, что она связана с убийством и составляет Гриффиту алиби?
— Конечно. Именно Сьюзен обеспечивает ему алиби, и все это было продумано и подготовлено заранее.
— Черт возьми, похоже, я поторопилась ее жалеть! Сьюзен потеряла голову от любви и теперь, когда Гриффит ей обязан, она надеется покрепче привязать его к себе. Выходит, ей теперь вдвойне выгодно свято хранить его секрет!..
— Погодите, мисс Лайджест! Пусть все так, как вы говорите, но здесь есть непонятные места: зачем Гриффиту доверять свою судьбу этой Сьюзен? Судя по всему она совсем простая девушка и неспособна на интеллектуальные маневры в случае необходимости.
— Как зачем? Она любит его, у нее неплохая репутация как у потенциальной свидетельницы, и кроме того, у него не было много времени на раздумья. Сьюзен действительно не отличается особым умом, но у Гриффита не было тогда вариантов. Кроме того, он создал себе алиби на всякий случай, так сказать, для подстраховки, и Сьюзен не пришлось бы вообще никому ничего говорить, если бы не вы.
— И все-таки это странно! Она молода, влюблена и, наверное, довольно эмоциональна, ее чувствами к Гриффиту можно манипулировать, ее наверняка можно запугать Божьей карой за ложь и законом за лжесвидетельство, ей постоянно нужны деньги и внимание — разве это портрет того человека, от которого мистер Флой поставил бы в зависимость свою жизнь?..
— Но тем не менее он выбрал ее… Никогда не подумала бы раньше, что такая девушка, как она, способна пойти против закона ради чего бы то ни было, — сказала Элен, мягко смотря на меня.
— Любовь делает с людьми ужасные вещи, — ответил я, спокойно глядя в ее глаза, почти черные в эту минуту от недостатка света.
— Да, — согласилась она, и ее голос был тверд как всегда.
— Но я все же думаю, что этот выбор Гриффита был не случаен. Я чувствую, что не все так просто! Тут явно кроется еще что-то, и очень скоро мне предстоит это выяснить.
— А, так вы зашли сюда за своей трубкой, чтобы отправиться к Сьюзен?
— Да.
— Тогда я не буду вас задерживать. Хотя, по-моему, сегодня вам вряд ли удастся поговорить с ней.
— Почему?
— Ну, скорее всего Гриффит сейчас отправился к ней. Дома его теперь никто не ждет, а эта девушка будет счастлива его видеть. Может быть, он между прочим напомнит ей, что нужно говорить вам, если вы явитесь в скором времени. А, может… О, господи! Может быть, он вообще сделает из нее сообщницу только сейчас, когда вы задали ему вопрос об алиби?!
— Нет, я так не думаю. Девять шансов из десяти, что Гриффит Флой сразу же позаботился о своем алиби.
— Что ж, наверное. Тогда зачем вам идти к Сьюзен прямо сейчас, если уже давно все решено и если Гриффит почти наверняка у нее?
Ее мягкий голос и доверительный тон почти напрямую говорили о том, что она предлагает провести вечер с ней. Однако я не хотел снова зависеть от ее сиюминутного теплого отношения и решил прогуляться за пределами Грегори-Пейдж именно для того, чтобы хотя бы на время избежать этого.
— У меня есть и другие дела, мисс Лайджест, — ответил я ей. Думаю, я не вернусь к обеду, так что вам не стоит меня ждать.
— Хорошо, я буду обедать одна.
Я довольно быстро добрался до Гербертс-Хаус и не удивился, когда обнаружил у входа коляску Гриффита Флоя. Единственным освещенным окном в доме было окно гостиной на втором этаже, но за двадцать минут, что я провел на наблюдательном пункте за живой изгородью, ни один силуэт там не показался.
Я отправился в «Серебряный бык» и вполне сносно там пообедал. Когда я оставил трактир и пошел в Грегори-Пейдж по центральной дороге, то услышал за спиной приближающийся экипаж. Это был Гриффит Флой.
— Второй раз за один вечер, мистер Холмс, — улыбнулся он. — Хотите, я подброшу вас до Грегори-Пейдж?
— Нет, благодарю вас, предпочитаю прогулку.
— Как там Элен?
— Что вы хотите услышать? Вы сами видели ее пару часов назад.
— Ну, может быть, она огорчилась, что я не остался обедать?
— Нет, мистер Флой, мисс Лайджест достойно приняла эту печальную действительность, — усмехнулся я.
Некоторое время он смотрел на меня, продолжая загадочно улыбаться и вертеть хлыст в руках.
— А вы уже воспользовались той информацией, что получили от меня, мистер Холмс? — спросил он наконец.
