Зинур Зинатуллин - Избранные труды. Том I
Отдельные авторы дают более дробную классификацию, выделяя, наряду с отмеченными нами, еще и оптимальную, наивысшую эффективность, а также правовые установления с нулевой эффективностью или даже с отрицательной эффективностью (эффективностью со знаком «минус»), неэффективные правовые инструменты[135].
Такое подразделение степени эффективности правовых образований, на наш взгляд, является неоправданным. Оптимальную, наивысшую эффективность связывают иногда с достижением максимального положительного результата[136], предвосходящего пределы достижения непосредственных целей при крайне незначительных издержках (полного отсутствия издержек, видимо, не будет никогда, ибо всякая форма деятельности так или иначе предполагает какую-либо трату). Но такого в сфере советского уголовного судопроизводства не может быть. Более того, «предвосхищение» непосредственных целей правоприменения, выход за рамки того, что предусмотрено законом, уже само по себе незаконно, а иногда может оказаться и ущербным. Кроме того, надо иметь в виду, что содержание целей (объем их) характеризуется относительными величинами, а не точными математическими выкладками.
Эффективность не может быть также ни «нулевой», ни со знаком «минус» (отрицательной). Если, к примеру, в результате применения к определенному лицу в качестве меры пресечения общественного или личного поручительства поведение его изменится в худшую, чем было до этого, сторону (обвиняемый вообще перестал соблюдать не только какие-либо правовые предписания, но и обычные правила поведения, нормы морали), то, видимо, здесь надо вести речь об ущербности правоприменительного акта, о вредных его последствиях, являющихся, по общему правилу, следствием незаконности и необоснованности решения о применении той или иной меры уголовно-процессуального принуждения. Критерий же значительности издержек при условии общего достижения непосредственных целей правоприменения, как нам думается, не может рассматриваться в качестве фактора, позволяющего считать соответствующую деятельность неэффективной. Отрицать положительный результат (эффект) в данном случае нельзя, ибо цели правоприменения в целом достигнуты. Цена же такого достижения вполне может и должна быть учтена в рамках такой относительной величины, как низкая эффективность.
Следует вообще заметить, что возможность оперирования не точными математическими выкладками (формулами), а относительными величинами (высокая, средняя, низкая), позволяет при определении эффективности правовых установлений варьировать (ранжировать) в рамках шкалы «ниже – выше» с учетом степени их приближения к тому или иному делу, а также осуществлять необходимую корреляцию[137].
Приведенная дифференциация уровней (степеней), на наш взгляд, позволяет объективно оценить эффективность деятельности следственно-прокурорских и судебных органов по применению мер уголовно-процессуального принуждения, вскрыть встречающиеся при этом наиболее типичные недостатки, определить возможные пути их устранения. Все это связано с исследованием условий эффективности применения рассматриваемых нами мер.
Без тщательного анализа практики применения мер уголовно-процессуального принуждения (этому посвящается один из последующих разделов нашей работы) судить о степени их эффективности не представляется возможным. Но при самом общем приближении здесь все же можно, к примеру, отметить, что в плане достижения своих непосредственных целей заключение под стражу является самой эффективной мерой пресечения, ибо в результате ее применения обвиняемый в условиях обеспечения надлежащего контроля и охраны практически полностью лишается возможности уклониться от следствия и суда, воспрепятствовать установлению истины по делу, продолжить преступную деятельность или избежать исполнения приговора. Издержки от применения такой меры (допускаемое стеснение прав и свобод личности, расходы материального порядка и т. д.), по всей видимости, соответствуют тем, что вложил в них законодатель при установлении такой меры пресечения. Отсюда мы и склонны считать заключение под стражу высокоэффективной мерой пресечения. Именно так ее оценивают абсолютное большинство подвергнутых опросу следователей: 70 (97,2 %) из 72.
Если взять другую, наиболее распространенную меру пресечения, такую, как подписка о невыезде, то, по всей видимости, ее можно отнести к категории среднеэффективных. Нами установлено всего лишь 2 % случаев, когда обвиняемые не выполнили возложенных на них обязанностей и скрылись от следствия и суда. Но и этот незначительный процент нарушения подписки о невыезде является большей частью следствием допущенной ошибки при избрании этой меры уголовно-процессуального пресечения, следствием ее необоснованности. Что же касается издержек от применения подписки о невыезде, то уже в силу своего существа, не стесняющего в значительной степени права и свободы лиц, подвергаемых их воздействию, они весьма незначительны.
Залог же как меру уголовно-процессуального пресечения, предусмотренную уголовно-процессуальным законодательством только двух союзных республик (ст. 89, 99 УПК РСФСР и ст. 82 УПК Таджикской ССР), по всей видимости, следует отнести к числу низкоэффективных, ибо залоговая сумма далеко не гарантирует от возможного ненадлежащего поведения обвиняемого на период следствия и суда. Хотя для государства и имеется определенная польза от обращения залоговой суммы в доход государства, но она является неоправданной уже в силу того, что лежит большей частью в иной плоскости, а не в плоскости борьбы с преступностью. Водимо, этой причиной объясняется по существу полное отсутствие практического применения залога. К тому же и с позиций достигнутых социальных и экономических преобразований нашего общества существование данной меры уголовно-процессуального пресечения представляется нецелесообразным.
С учетом вложенного в них содержания такие меры уголовно-процессуального пресечения, как личное поручительство и поручительство общественной организации, а также отдача несовершеннолетнего под присмотр родителей, опекунов, попечителей, администрации детских учреждений, основой которых является личная ответственность подвергаемого воздействию мер пресечения лица перед своими поручителями и следственно-судебными органами, вполне могут быть отнесены к категории среднеэффективных и даже высокоэффективных мер. Сравнительно же редкая их практическая встречаемость является следствием недостаточного к ним внимания прежде всего со стороны самих правоприменительных органов.
В числе других мер уголовно-процессуального принуждения (мы не забываем о том, что подобные меры должны применяться в условиях своевременности, законности, обоснованности, справедливости и целесообразности) к высокоэффективным следует отнести кратковременное задержание лица, подозреваемого в совершении преступления (ст. 122 УПК РСФСР), а также привод обвиняемого, осуществляемый в соответствии с предписаниями ст. 147 УПК РСФСР.
Измерение степени эффективности мер уголовно-процессуального принуждения, связанных преимущественно с собиранием и исследованием доказательств, представляется, на наш взгляд, более сложным, ибо предполагает обязательный учет достижений как непосредственных целей в плане получения доказательственного материала по конкретному уголовному делу так и самих принудительных свойств этих мер, степень стеснения прав и интересов не только лиц, подвергаемых их непосредственному воздействию (например, при личном обыске), но и других граждан, в том числе не имеющих какого-либо существенного отношения к расследуемому делу (при обыске, выемке и т. д.).
Если рассматривать эффективность всех таких мер в соответствии с вложенным в них законодателем содержанием, то трудно усомниться в их способности успешно содействовать достижению поставленных перед ними целей. В этом отношении все они являются, как правило, либо высокоэффективными, либо в силу наличия в своем содержании какого-либо изъяна, по крайней мере, среднеэффективными. Трудно предположить, чтобы законодатель при самом учреждении правового предписания устанавливал ее на уровни малой эффективности. Все дело заключается в правоприменении. Здесь мы вплотную подходим к вопросу об условиях эффективности мер уголовно-процессуального принуждения.
§ 2. УСЛОВИЯ ЭФФЕКТИВНОСТИ ПРИМЕНЕНИЯ МЕР УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРИНУЖДЕНИЯВ большинстве исследований по проблемам эффективности права (эффективности правовых установлений и соответствующей правоприменительной деятельности) подчеркивается ее прямая зависимость от различных по своему характеру факторов социальной жизни.
В теории и практике категория «фактор» объясняется как «причина, движущая сила какого-либо процесса, определяющая его характер или одну из его характерных черт»[138].
