Игорь Кон - Мальчик – отец мужчины
(Гете. «Фауст»)
Рефлексивная самокритика творческой личности и пониженное самоуважение невротика схожи тем, что в обоих случаях присутствуют стремление к совершенству и выбор настолько высокого образца, что по сравнению с ним любые реальные достижения кажутся незначительными. Но в первом случае сильная личность ставит перед собой сложные задачи (именно в этом проявляется мера самоуважения!) и действенно разрешает их, тогда как невротическая рефлексия остается на уровне пассивного самосозерцания, вырождаясь в «самодовольное нянченье индивидуума со своими, ему одному дорогими особенностями» (Гегель, 1965. Т. III. С. 26), когда признание и даже гипертрофия собственных слабостей служат не стартовой площадкой для их преодоления, а средством самооправдания и отказа от деятельности.
Сложность количественного измерения самоуважения усугубляется тем, что люди по-разному конструируют и проверяют свои самооценки. В одном случае адекватность самооценки проверяется путем соизмерения заявленного уровня притязаний и фактических результатов деятельности (спортивные достижения, школьные отметки, данные тестирования). В другом случае самооценку ребенка сравнивают с тем, как его оценивают окружающие люди, учителя или родители, выступающие в качестве экспертов. Оценивая свои способности, ребенок может равняться на усредненную школьную оценку, сравнивать себя с более слабыми или более сильными одноклассниками или с каким-то великим ученым. Не зная подразумеваемого эталона и ситуации, в которой производится самооценка, невозможно судить о ее адекватности или ошибочности. К тому же самооценка часто служит средством психологической защиты: желание иметь положительный образ «Я» побуждает индивида преувеличивать свои достоинства и преуменьшать недостатки.
Можно ли говорить здесь о каких-то возрастных тенденциях? Психология развития, как и житейский здравый смысл, не сомневается в том, что адекватность самооценок в среднем с возрастом повышается. Самооценки взрослых по большинству показателей более реалистичны и объективны, чем юношеские, а юношеские – чем подростковые. При этом сказывается не только больший жизненный опыт, но и стабилизация уровня притязаний. Однако одни и те же качества могут иметь для разных людей или для одного и того же человека на разных стадиях его жизненного пути неодинаковое значение. Мальчик может считать себя эстетически неразвитым, но если он не придает этому качеству большого значения, это нисколько не снижает его общего самоуважения. И наоборот, он может считать себя талантливым физиком и тем не менее иметь низкое самоуважение, потому что он не пользуется успехом у девочек.
Образ «Я» и представления подростка о своей личной ценности зависят и от генетических факторов. Трехлетнее лонгитюдное исследование 248 пар однополых близнецов, единокровных сибсов и сибсов по усыновлению, в возрасте от 10 до 18 лет, показало, что стабильность самооценок по шести из семи использованных шкал тесно связана с генетикой. Генетические факторы особенно важны для оценки подростком своей учебной и спортивной компетентности, внешности и общей ценности (self-worth), тогда как оценка своей социальной компетентности больше зависит от средовых условий (McGuire et al., 2003).
Осознание этих методологических трудностей побудило психологию развития конца XX в. меньше злоупотреблять широкими понятиями типа «глобального самоуважения», сосредоточив внимание на более частных, локальных самооценках, касающихся конкретных сфер жизнедеятельности (См. Молчанова, 2006). Это важно для оценки гендерно-возрастных различий.
Согласно мировым данным, мальчики во всех возрастах и практически по всем параметрам оценивают себя выше, чем девочки (Harter, 2006). В раннем детстве эта разница невелика, но в младшем подростковом возрасте самоуважение девочек и их уверенность в себе заметно снижаются; с мальчиками происходит то же самое, но на фоне девочек они выглядят значительно более благополучными.
Первое большое американское исследование (2 623 учащихся с 3-го по 12-й класс) показало, что среди детей 8-11 лет низким самоуважением отличались 23 % мальчиков и 27 % девочек, в 12–14 лет соотношение составляет 26:32, то есть разница удваивается, а после 15 лет снова уменьшается: 19:26 (Rosenberg, Simmons, 1975). Были выяснены и конкретные параметры различий. Девочки-подростки значительно больше мальчиков озабочены своей внешностью, мнением о себе окружающих и трудностями в общении. Кроме того, девочки во всех возрастах выглядят эмоционально более ранимыми. Процентное соотношение сильно ранимых мальчиков и девочек в указанных трех возрастных группах составляет 20:37, 15:32 и 12:34. Самое важное различие состоит не в конкретных самооценках, а в том, что девочки сильнее мальчиков озабочены собственным «Я» и придают ему значительно большее значение (self-consciousnessили salience). Среди детей 8-11 лет высокую озабоченность собой обнаружили 17 % мальчиков и 19 % девочек, в 12–14 лет – 29 и 41 % (огромный прирост!), а после 15 лет – 21 и 45 % (разница больше, чем вдвое, причем доля озабоченных мальчиков уменьшилась, а доля девочек выросла).
Эти цифры вызвали серьезную тревогу у американских учителей и родителей, ответственность возложили на школу, которая ставит девочек в неравное положение с мальчиками. Но данное исследование не было лонгитюдным, так что о «росте» или «снижении» тревожных показателей можно говорить лишь условно. Кроме того, повышенная эмоциональная ранимость девочек может быть обусловлена не школьными проблемами, а половым созреванием. Наконец, повышенная озабоченность девочек собственным «Я» может свидетельствовать не столько о невротизме, сколько о том, что девочки опережают мальчиков по формированию более сложных форм самосознания, что никак нельзя считать «недостатком» или «слабостью». Саморефлексия – необходимый компонент развитой индивидуальности.
Новейшие исследования, в том числе лонгитюдные и два больших метаанализа (Kling et al., 1999), подтвердили, что разница в глобальном самоуважении мальчиков и девочек статистически невелика, а ее пик в 15–18 лет связан прежде всего с особенностями протекания пубертата (Barker, Galambos, 2003). Кроме того, самооценки и самоуважение мальчиков больше дифференцированы по сферам деятельности, тогда как девочки склонны оценивать себя в целом. Наконец, мальчики и девочки оценивают себя по разным критериям. Мальчики выше оценивают свою спортивную компетентность, а девочки – свою способность к интимной дружбе и коммуникативные качества (Shapka, Keating, 2005). Возникающие на этой почве гендерно-возрастные диспропорции психологически нормальны, так что фиксировать внимание следует не столько на них, сколько на индивидуальных различиях, ставящих мальчика (или девочку) в напряженные отношения со сверстниками.
В связи с этим ученые начали критичнее относиться и к самому понятию самоуважения. Видные американские психологи Рой Бомейстер, Дженнифер Крокер и Николас Эмлер утверждают, что многие плохие ученики, вожаки криминальных уличных шаек, расисты, убийцы и насильники не только не страдают пониженным самоуважением, но зачастую считают себя выше и лучше других. Проанализировав по заданию одной психологической организации около 15 тысяч посвященных самоуважению книг и статей, Бомейстер нашел, что лишь 200 из них действительно соответствуют научным критериям и они отнюдь не доказывают, что высокое самоуважение всегда благо (Baumeister et al., 2003). Высокое самоуважение и уровень личных притязаний, не находящие признания и подкрепления со стороны окружающих, легко превращаются в нарциссизм, некритическую самовлюбленность, которая может приводить к антисоциальным действиям вплоть до терроризма. Многие религиозные экстремисты, в том числе в России, уверены в том, что они призваны Богом исправить греховный мир и уничтожить тех, кто этому препятствует. Вот только боги, ценности и враги у них разные…
Характерная для мальчиков-подростков высокая самооценка (самоуважение) усиливает их уверенность в себе и потому считается положительным качеством и входит в набор черт традиционной идеологии маскулинности. Однако она имеет оборотную сторону. Завышенная самооценка, превращающая здоровую веру в себя и уверенность в себе в необоснованную самоуверенность, может легко стать социально и личностно опасным фактором, потому что пониженная самокритичность не позволяет таким мальчикам учиться на собственных ошибках. Склонность к упрощениям и крайностям – типично мужское свойство.
Не менее важный аспект темы – индивидуальные различия, наиболее ярко выраженные у особо одаренных мальчиков. Казалось бы, высокое самоуважение им гарантировано автоматически. Не тут-то было. Поведение и личностные профили одаренных мальчиков не вписываются в стандартный канон маскулинности. Многочисленные исследования показывают, что такие подростки обнаруживают повышенную чувствительность к социальным и эмоциональным проблемам. Из-за своего перфекционизма они склонны недооценивать свои учебные и интеллектуальные достижения. Им труднее налаживать отношения с более беззаботными ровесниками. Их чувство самоуважения более дифференцировано по сферам деятельности. Общая одаренность часто сочетается с повышенной возбудимостью, которая воспринимается окружающими как непредсказуемость. Одаренные подростки не могут работать под нажимом или жестким контролем. Повышенные ожидания часто вызывают у них стресс и желание уйти из травматической ситуации. Они острее других переживают отрицательные жизненные события. Все это сказывается на их самооценке (Preuss, Dubow, 2004; Peterson, Duncan, Canady, 2009).
