Аркадий Казанский - Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том II
Вправе ли я объединить архиепископа Руджери из XVII века и Петра II – Данте? Возможно ли, что поэт бывал в Индии и Китае? Всё возможно в течение 100 лет жизни. Я уже выяснил, чем он занимался до 1743 года и после 1775 года, а чем он занимался в 1743—1775 годы, на которые приходится и разгром Пугачёва в 1774 году, пока мною не выяснен, и предположить, что он был отправлен с миссией в Индию и Китай, я вправе. Само имя архиепископа Руджери говорящее: – Ру – русский, джери – немец. Своего отца, Алексея Петровича, поэт в Комедии называет просто – Джери.
Есть и ещё одно указание знакомства Данте с Риччи Маттео.
В 1786 году в тосканском городе Пистойе состоялся синод, созванный епископом Риччи, сторонником идей иосифизма и янсенизма. Синод принял много решений реформаторского характера, которые папа Пий VI осудил в 1794 году, главным образом по той причине, что епископ действовал самовольно, без согласия апостольской столицы.
Встаёт вопрос: – «Почему в таком случае, граф Уголино не узнаёт Данте? Да просто потому, что душа поэта в образе архиепископа Руджери сейчас перед ним, а представший перед ним путник ещё молод. Он признаёт в нём тосканца, что свидетельствует о его широком кругозоре. Он называет Руджери «братом», что приводит на ум формулу: – «Король, брат мой». И это не пустые слова. Все правящие фамилии Европы и Азии связаны кровным родством. И граф Уголино, известный нам больше, как Емельян Тимофеевич Пугачёв, являлся законным правителем Великой Тартарии, обнимающей собой львиную долю Евразийского континента и родственником всех правителей Европы.
Уголино рассказывает поэту свою историю в надежде, что «слово прорастёт, как семя» и донесёт жуткую правду о нём до потомков, что Данте исполняет, искупая свой грех.
Есть и другое соображение по поводу того, почему Уголино не узнаёт поэта. Перед смертью граф Уголино ослеп, а все тени Ада являются нам такими, какими были при смерти, а не в расцвете своей жизни.
Становится понятно и происхождение название пояса Ада, в котором казнится Уголино – Антенора. Учитывая, что в этом поясе казнится и сам Данте, первый слог взят из его псевдонима. Это самое глубокое и тёмное место в душе Данте – нора, где прячется самый страшный и великий его грех – предательство.
però quel che non puoi avere inteso,
cioè come la morte mia fu cruda,
udirai, e saprai s'e» m'ha offeso. [21]
Но ни один не ведал современник
Про то, как смерть моя была страшна.
Внемли и знай, что сделал мой изменник. [21]
Казнь Пугачёва была окутана строжайшей тайной. Ещё бы, ведь речь шла об уничтожении законного властителя полумира и уничтожении целой династической ветви, могущей претендовать на любой европейский престол. Романовы, в своём стремлении к колонизации Евразии, приложили большие усилия в устранении правящей династии Великой Тартарии.
Breve pertugio dentro da la Muda
la qual per me ha «l titol de la fame,
e che conviene ancor ch'altrui si chiuda, [24]
m'avea mostrato per lo suo forame
più lune già, quand'io feci «l mal sonno
che del futuro mi squarciò «l velame. [27]
В отверстье клетки – с той поры она
Голодной Башней называться стала,
И многим в ней неволя суждена – [24]
Я новых лун перевидал немало,
Когда зловещий сон меня потряс,
Грядущего разверзши покрывало. [27]
Граф Уголино был заточен в Голодной Башне и находился там несколько месяцев (перевидал немало новых лун), пока не увидел страшный сон, ставший явью.
Questi pareva a me maestro e donno,
cacciando il lupo e ' lupicini al monte
per che i Pisan veder Lucca non ponno. [30]
Con cagne magre, studïose e conte
Gualandi con Sismondi e con Lanfranchi
s'avea messi dinanzi da la fronte. [33]
In picciol corso mi parieno stanchi
lo padre e ' figli, e con l'agute scane
mi parea lor veder fender li fianchi. [36]
Он, с ловчими, – так снилось мне в тот час, —
Гнал волка и волчат от их стоянки
К холму, что Лукку заслонил от нас; [30]
Усердных псиц задорил дух приманки,
А головными впереди неслись
Гваланди, и Сисмонди, и Ланфранки. [33]
Отцу и детям было не спастись:
Охотникам досталась их потреба,
И в ребра зубы острые впились. [36]
Усилиями соединённых войск Европы: Гваланди – Германии, Сисмонди – Священной Римской империи германской нации, Ланфранки – Франции, под общим командованием Александра Васильевича Суворова, с использованием чудовищного обмана и провокаций, на реке Рымник, переименованной после этого разгрома в реку Урал (от боевого клича – Ура!), у подножия Рымникских гор, переименованных тогда же в Уральские, граф Уголино – Пугачёв был схвачен.
Псицы – в это время, в основных монархиях Европы на троне были правительницы женского пола, которым династическая ветвь графа Уголино, располагающая четырьмя наследниками мужского пола, была костью в горле, не посмели сразу его казнить. Устроив показательную казнь простого казака Емельки Пугачёва, они, по совету архиепископа Руджери, заточили графа Уголино в башню. После этого была развёрнута охота за сыновьями императора Великой Тартарии. Путём обмана, подкупа и зверских расправ, соединённым войскам Европы, под командованием Суворова, удалось выловить одного за другим всех сыновей и наследников графа Уголино.
Quando fui desto innanzi la dimane,
pianger senti“ fra „l sonno i miei figliuoli
ch'eran con meco, e dimandar del pane. [39]
Ben se» crudel, se tu già non ti duoli
pensando ciò che «l mio cor s'annunziava;
e se non piangi, di che pianger suoli? [42]
Già eran desti, e l'ora s'appressava
che «l cibo ne solea essere addotto,
e per suo sogno ciascun dubitava; [45]
e io senti» chiavar l'uscio di sotto
a l'orribile torre; ond'io guardai
nel viso a» mie» figliuoi sanza far motto. [48]
Очнувшись раньше, чем зарделось небо,
Я услыхал, как, мучимые сном,
Мои четыре сына просят хлеба. [39]
Когда без слез ты слушаешь о том,
Что этим стоном сердцу возвещалось, —
Ты плакал ли когда-нибудь о чем? [42]
Они проснулись; время приближалось,
Когда тюремщик пищу подает,
И мысль у всех недавним сном терзалась. [45]
И вдруг я слышу – забивают вход
Ужасной башни; я глядел, застылый,
На сыновей; я чувствовал, что вот – [48]
Четыре сына – Гаддо, Угуччоне, Нино (по прозвищу Бригата), и Ансельмуччо были схвачены и брошены в башню вместе с отцом, после чего вход в башню был забит наглухо, чтобы предать всех пятерых голодной смерти.
Верный соратник графа Уголино, известный нам, как Емельян Пугачёв, схваченный вместе с ним и преданный публичной казни, зная, что наследники Уголино ещё на свободе, сказал своим палачам: – «Ворон то здесь, а воронята летают».
Именно за эту великую победу и ликвидацию мешающей планам всех европейских династий династической царской ветви, генералиссимус Суворов был удостоен звания «граф Рымникский» и награжден лично императрицей Екатериной II золотой шпагой с бриллиантами – самым дорогим и уникальным наградным оружием за всю историю.
А сам Данте – Руджери получил папскую тиару почти на четверть века и стал папой Пием VI. Воистину – великая власть покоится на великих грехах!
Io non piangea, sì dentro impetrai:
piangevan elli; e Anselmuccio mio
disse: «Tu guardi sì, padre! che hai?» [51]
Perciò non lacrimai né rispuos'io
tutto quel giorno né la notte appresso,
infin che l'altro sol nel mondo uscìo. [54]
Come un poco di raggio si fu messo
nel doloroso carcere, e io scorsi
per quattro visi il mio aspetto stesso, [57]
Я каменею, и стонать нет силы;
Стонали дети; Ансельмуччо мой
Спросил: «Отец, что ты так смотришь, милый?» [51]
Но я не плакал; молча, как немой,
Провел весь день и ночь, пока денница
Не вышла с новым солнцем в мир земной. [54]
Когда луча ничтожная частица
Проникла в скорбный склеп и я открыл,
Каков я сам, взглянув на эти лица, – [57]
Граф Уголино, повидавший немало на своём веку, сразу же понял, какая участь ждёт их, всех пятерых и окаменел от горя. Дети же, не понимая, что с ними будет, стонали и плакали. Когда прошёл первый день без пищи и воды, в слабом луче света, взглянув на лица детей, Уголино понял, каков он сам.
ambo le man per lo dolor mi morsi;
ed ei, pensando ch'io «l fessi per voglia
di manicar, di sùbito levorsi [60]
e disser: «Padre, assai ci fia men doglia
se tu mangi di noi: tu ne vestisti
queste misere carni, e tu le spoglia». [63]
Queta'mi allor per non farli più tristi;
lo dì e l'altro stemmo tutti muti;
ahi dura terra, perché non t'apristi? [66]
Себе я пальцы в муке укусил.
Им думалось, что это голод нудит
Меня кусать; и каждый, встав, просил: [60]
«Отец, ешь нас, нам это легче будет;
Ты дал нам эти жалкие тела, —
Возьми их сам; так справедливость судит». [63]
Но я утих, чтоб им не делать зла.
В безмолвье день, за ним другой промчался.
Зачем, земля, ты нас не пожрала! [66]
Нет ничего страшнее голодной смерти, особенно, когда твои же дети просят съесть их. Так прошли ещё два дня.
Poscia che fummo al quarto dì venuti,
Gaddo mi si gittò disteso a» piedi,
dicendo: «Padre mio, ché non mi aiuti?» [69]
Quivi morì; e come tu mi vedi,
vid'io cascar li tre ad uno ad uno
tra «l quinto dì e «l sesto; ond'io mi diedi, [72]
già cieco, a brancolar sovra ciascuno,
e due dì li chiamai, poi che fur morti.
Poscia, più che «l dolor, poté «l digiuno». [75]
Quand'ebbe detto ciò, con li occhi torti
riprese «l teschio misero co'denti,
che furo a l'osso, come d'un can, forti. [78]
Настал четвертый. Гаддо зашатался
И бросился к моим ногам, стеня:
«Отец, да помоги же!» – и скончался. [69]
И я, как ты здесь смотришь на меня,
Смотрел, как трое пали друг за другом
От пятого и до шестого дня. [72]
Уже слепой, я щупал их с испугом,
Два дня звал мертвых с воплями тоски;
Но злей, чем горе, голод был недугом». [75]
Тут он умолк и вновь, скосив зрачки,
Вцепился в жалкий череп, в кость вонзая
Как у собаки крепкие клыки. [78]
Но злей, чем горе, голод был недугом – Уголино говорит: – «Горе не убило меня, убил голод». Было распространено мнение, что граф Уголино повинен в каннибализме, сам он категорически отрицает обвинение этими словами. Данте были доподлинно известны как обстоятельства казни, так и её исход. Уголино свидетельствует, что сам он, уже ослепнув от голода, пережил своих сыновей всего на два дня, в то время как в случае каннибализма, он мог протянуть достаточно долгое время.
