От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Никонов Вячеслав
Весна рано пришла в Фултон, дни стояли теплые. В гимнастическом зале колледжа, где установили небольшую сцену, были распахнуты окна. Поскольку Черчиллю предстояло получить еще и почетную ученую степень доктора права, он облачился в свою темно-красную оксфордскую мантию.
«Мы вошли в гимнастический зал и поднялись на сцену академической процессией: Черчилль – драматичный в алой мантии, президент Трумэн – менее импозантный, облаченный в черное, – писал Клиффорд. – Адмирал Леги и я надели нашу военно-морскую форму. Перед нами предстала замечательная сцена: собрание жителей маленького городка в спортзале, украшенном флагами, с вежливым предвкушением ожидающее выступления легендарного человека. Большие окна спортзала были открыты, чтобы позволить теплому весеннему воздуху циркулировать. Профессора в академических мантиях, молодые опрятно подстриженные студенты и хорошо одетые горожане – все они теснились на деревянных трибунах. Взволнованное всеобщим вниманием, все население Фултона, а также тысячи людей из окрестностей вышли на улицу, заполнив все три тысячи мест и рассредоточившись на лужайке снаружи, чтобы послушать речь, которая транслировалась по радио по всей стране».
Официальную церемонию открыл Трумэн, заявив, что для него – величайшая привилегия предоставить слово «выдающемуся гражданину мира». В то же время, вспоминал Клиффорд, Трумэн был «еще не готов одобрить мнение Черчилля о том, что мы вступили в эру безудержной конфронтации с Москвой, хотя его присутствие на трибуне вместе с Черчиллем как бы подразумевало такое одобрение. Все еще надеясь сохранить канал связи со Сталиным, президент поручил мне вставить в его вводное выступление несколько положительных слов о Сталине».
Но до выступления Черчилля слово взял Макклюер, собственно и известивший присутствовавших, что лектору присвоена почетная ученая степень.
Клиффорд «сидел почти прямо за трибуной. После теплого представления президента Черчилль встал, надел свои очки с толстыми стеклами и начал говорить».
– Честь, возможно, почти уникальная, для частного лица – быть представленным академической аудитории президентом Соединенных Штатов. Обремененный множеством различных забот и обязанностей, которых он не жаждет, но от которых не бежит, президент проделал путь в 1000 миль для того, чтобы почтить своим присутствием нашу сегодняшнюю встречу и подчеркнуть ее значение, дав мне возможность обратиться к этой родственной стране, моим соотечественникам по ту сторону океана, а может быть, еще и к некоторым другим странам.
Соединенные Штаты находятся в настоящее время на вершине всемирной мощи. Сегодня торжественный момент для американской демократии, ибо вместе со своим превосходством в силе она приняла на себя и неимоверную ответственность перед будущим. Оглядываясь вокруг, вы должны ощущать не только чувство исполненного долга, но и беспокойство о том, что можете оказаться не на уровне того, что от вас ожидается… Постоянство мышления, настойчивость в достижении цели и великая простота решений должны направлять и определять поведение англоязычных стран в мирное время, как это было во время войны. Чтобы обеспечить безопасность этих бесчисленных жилищ, они должны быть защищены от двух главных бедствий – войны и тирании.
Здесь у меня имеется и практическое предложение к действию. Суды не могут работать без шерифов и констеблей. Организацию Объединенных Наций необходимо немедленно начать оснащать международными вооруженными силами. Однако было бы неправильным и непредусмотрительным доверять секретные сведения и Опыт создания атомной бомбы, которыми в настоящее время располагают Соединенные Штаты, Великобритания и Канада, Всемирной Организации, еще пребывающей в состоянии младенчества. Было бы преступным безумием пустить это оружие по течению во все еще взбудораженном и не объединенном мире. Ни один человек, ни в одной стране не стал бы спать хуже от того, что сведения, средства и сырье для создания этой бомбы сейчас сосредоточены в основном в американских руках.
Тут Черчилль сильно ошибался. Такие люди точно были в Японии и, как минимум, в СССР.
– Не думаю, что мы спали бы сейчас столь спокойно, если бы ситуация была обратной и какое-нибудь коммунистическое или неофашистское государство монополизировало на некоторое время это ужасное средство.
«Какое-нибудь»? Коммунистическое государство на тот момент было одно. Или он еще считал Югославию? Черчилль продолжал стращать.
– Одного страха перед ним уже было бы достаточно тоталитарным системам для того, чтобы навязать себя свободному демократическому миру. Ужасающие последствия этого не поддавались бы человеческому воображению. Господь повелел, чтобы этого не случилось, и у нас еще есть время привести наш дом в порядок до того, как такая опасность возникнет.
Теперь я подхожу ко второй опасности, которая подстерегает семейные очаги и простых людей, а именно тирании. Мы не можем закрывать глаза на то, что свободы, которыми пользуются граждане во всей Британской империи (?! – В.Н.), не действуют в значительном числе стран; некоторые из них весьма могущественны. В этих государствах власть навязывается простым людям всепроникающими полицейскими правительствами. Власть государства осуществляется без ограничения диктаторами либо тесно сплоченными олигархиями, которые властвуют с помощью привилегированной партии и политической полиции. Мы должны неустанно и бесстрашно провозглашать великие принципы свободы и прав человека, которые представляют собой совместное наследие англоязычного мира и которые в развитие Великой Хартии, Билля о правах, закона Хабеас Корпус, суда присяжных и английского общего права обрели свое самое знаменитое выражение в Декларации Независимости. Они означают, что народ любой страны имеет право и должен быть в силах посредством конституционных действий, путем свободных нефальсифицированных выборов с тайным голосованием выбрать и изменить характер или форму правления, при котором он живет; что господствовать должны свобода слова и печати; что суды, независимые от исполнительной власти и не подверженные влиянию какой-либо партии, должны проводить в жизнь законы, которые получили одобрение значительного большинства населения либо освящены временем или обычаями. Это основополагающие права на свободу, которые должны знать в каждом доме. Таково послание британского и американского народов всему человечеству. Давайте же проповедовать то, что мы делаем, и делать то, что мы проповедуем.
Самовозвеличивающая мантра, которая станет просто неоспариваемым пропагандистским клише. Британская империя, как мы знаем, была не только самой большой, но и одной из самых жестоких и беспощадных. Великая хартия вольностей 1215 года была большим мифом. Король Иоанн Безземельный растоптал ее через несколько месяцев после подписания. Декларацию независимости США, где провозглашалось неотъемлемое право каждого человека «на жизнь, свободу и стремление к счастью», написали рабовладельцы. Билль о правах прибавлялся к конституции (где о правах и свободах действительно забыли написать), которая узаконивала рабство и никакой билль о правах это не отменял. И в самих США все еще существовала узаконенная расовая сегрегация.
После этого Черчилль перешел «к тому главному, что хотел здесь сказать».
– Ни эффективное предотвращение войны, ни постоянное расширение влияния Всемирной Организации не могут быть достигнуты без братского союза англоязычных народов. Братский союз требует не только роста дружбы и взаимопонимания между нашими родственными системами общества, но и продолжения тесных связей между нашими родственными системами общества, но продолжения тесных связей между нашими военными, которые должны вести к совместному изучению потенциальных опасностей, совместимости вооружений и военных уставов, а также обмену офицерами и курсантами военно-технических колледжей. Это также означало бы дальнейшее использование уже имеющихся средств для обеспечения взаимной безопасности путем совместного пользования всеми военно-морскими и военно-воздушными базами. Это, возможно, удвоило бы мобильность американского флота и авиации. Это намного повысило бы мобильность вооруженных сил Британской империи. США уже имеют постоянное соглашение об обороне с доминионом Канада, которая глубоко предана Британскому Содружеству и империи.
