Константин Романенко - Борьба и победы Иосифа Сталина
Однако такое желание не было спонтанным романтическим порывом, его практический ум позволил ему быстро осознать, что предстоящая борьба будет длительной, потребует усилий множества людей и неизбежных жертв, и поэтому она должна вестись с необходимым профессионализмом. Он уже осмыслил: такая борьба не может быть уделом одиночек, и результат будет достигнут лишь при объединении усилий многих людей, сплоченных в своей решительности и деятельном стремлении к достижению свободы.
Конечно, ему еще предстояло учиться революции. Позже в опубликованной нелегальной печатью статье «Класс пролетариата и партия пролетариата» он напишет: «Партия, которая поставила своей целью руководить борющимся пролетариатом, должна представлять не случайное скопление одиночек, а сплоченную централизованную организацию»
Но он был не просто способный ученик, добросовестно усваивающий уроки революции, его практический и острый ум понимал необходимость действия, превосходства дела над словами — умения действовать. Действовать активно и целеустремленно, улавливая тенденции развития политических процессов.
Противоречия, существовавшие в Тифлисской организации РСДРП, продолжали углубляться, и «нетерпеливая» молодежь находила все больше приверженцев. Однако лидерство в организации оставалось в руках редакции газеты «Квали», которую составляли: Жордания, Махарадзе, Хаситашвили, Чичинадзе; а эти люди не спешили отказываться от тактики примитивной кружковой пропаганды. Члены редакции входили одновременно в состав существовавшего в Тифлисе «национального грузинского комитета», состоявшего из бывших членов «Месаме даси». Этот союз был не только идейным, но и материальным. И борьба между «стариками» и «молодежью» практически олицетворяла стремление молодых выйти из-под контроля редакции «Квали», а следовательно, и национального комитета.
Между тем брожение пролетарских окраин усиливалось. Росло и число людей, вовлеченных в борьбу. 23 апреля 1900 года в окрестностях Тифлиса состоялась очередная маевка. Место для ее проведения выбрали Джугашвили и Стуруа. Пикеты, встречавшие подходивших рабочих на дорогах, направляли участников к пункту сбора. Он находился в пяти километрах от пролетарского района Надзаладеви (Нахаловка) у Соленого озера. Здесь среди окружавших котловину невысоких покрытых зеленью холмов образовался водоем с поблескивающей на солнце водой. Участие в маевке приняло около 500 человек, что превзошло самые радужные ожидания ее организаторов. Иосиф был в числе ораторов, и это стало его первым выступлением перед большой массой людей.
Успешно проведенная маевка еще более обострила разногласия между «стариками» и «молодыми». Тактика активных действий находила все больше приверженцев. В конце июня забастовали наборщики типографий, в июле прекратили работу табачные фабрики. Первого августа забастовка охватила железнодорожные мастерские, а через неделю возобновились стачки на фабрике Сафарова и обувщика Адельханова. Известия с охваченных волнениями предприятий быстро распространялись по городу, будоража рабочих и заставляя настораживаться обывателей.
С таким массовым и организованным протестом властям еще не приходилось сталкиваться. В город были срочно введены дополнительные воинские части, начались обыски и аресты зачинщиков, массовые увольнения, но карательные репрессии только накаляли обстановку, усиливая возмущение рабочих и решительность организаторов. На квартире Бибинейшвили на Красногорской улице революционеры устроили примитивную типографию.
Джугашвили оказался в числе членов подпольной редакции. Первого августа в городе появилась листовка, содержащая требования рабочих железнодорожных мастерских: о повышении зарплаты, отмене вечерних сверхурочных работ, выдаче зарплаты два раза в месяц. Новым явилось требование «человеческого обращения и освобождения арестованных». Однако предприниматели устояли. Продолжавшаяся месяц забастовка закончилась поражением рабочих; после ее прекращения многие забастовщики были уволены, а полиция произвела массовые аресты. Число «квартирантов» Метехского замка увеличилось до 224 политических заключенных. Уволенные рабочие, не найдя нового места, разъезжались в Баку и Батуми, разнося искры мятежа по другим городам Кавказа.
Хотя репрессии коснулись многих руководителей РСДРП, организация, — чего опасались осторожные «старики», — не была разгромлена. Противостояние труда и капитала продолжалось. С августа 1900 по апрель 1901 г. в Тифлисе прошли забастовки на всех крупных предприятиях города. Теперь тема о допустимости активных действий была снята с повестки дня, ее заменил вопрос о форме и характере этих действий. Борьба все увереннее приобретала политическую направленность.
В распространенной 18 декабря листовке появляется призыв: «Завоюем себе право собираться для обсуждения наших нужд, открыто выражать наши мысли, словом, завоюем то, что называется свободой союзов, собраний и стачек, свободой слова и печати, тогда ничто не сломит объединенного рабочего движения».
Партия уже не ограничивалась призывами. Получив от самодержавия практические уроки узаконенного насилия и карательных репрессий, социал-демократы начали создание активно действующего подполья. Насилию властей они противопоставляют организованность и консолидацию. Возникло структурное деление организации на конспиративные десятки и сотни, вводились в употребление пароли и клички, появлялись конспиративные квартиры, явки и другие атрибуты подпольного сопротивления. На войне — как на войне...
XIX век, начавшийся наполеоновскими войнами и буржуазными революциями, — заканчивался. Парижская Эйфелева башня уже была признана высочайшим сооружением в мире, на улицах столиц пахло бензиновым угаром первых автомобилей, в квартирах появились телефоны, уже писал на лентах свои буквы телеграф, а экзальтированная публика спешила по вечерам смотреть фильму. Время карет, парусных судов и гусиных перьев истекало.
ГЛАВА 3. КРЕЩЕНИЕ
И спросили его: что же ты крестишь, если ты не Христос, не Илия, не пророк?
Евангелие от Иоанна (1. 25.)Идея коммунизма, «призрак» которою, по образному выражению Маркса, уже «бродил по Европе», увлекла Джугашвили. В момент вступления на путь профессиональной революционной деятельности он уже имел убежденную уверенность в осуществимости теоретических положений марксизма по достижению конечной цели — социалистического преобразования общества. В России начало распространения нового учения связано с именем Плеханова. Позже для Иосифа Джугашвили эталоном выверки марксистского метода станет позиция Ленина.
Но выход бывшего семинариста на путь к революции состоялся еще до того, как социал-демократическое движение приобрело реальные контуры. Лишь спустя два года, 21 декабря 1900 года в Лейпциге был набран первый номер «Искры». Ее девизом стали слова Пушкина, обращенные к декабристам: «Из искры возгорится пламя». Напечатанный на тонкой бумаге и подготовленный к отправке в подвалах газеты «Форвертс» в Берлине тираж был тайно переправлен в Россию. Сторонники марксистского учения определенно обозначили класс, опираясь на который они намеревались осуществить революционное изменение общественных отношений. По призыву «Искры» социал-демократические организации России решили провести в 1901 году открытое празднование 1 Мая.
Пламя, разжигаемое «Искрой», получило свою пищу и на взрывоопасном Кавказе. Для срыва этой акции Тифлисское губернское жандармское управление (ГЖУ) наметило аресты революционеров, состоявших в РСДРП. В рабочем «Обзоре» принадлежности «к наблюдаемому кружку» указывалось:
«Иосиф Джугашвили, наблюдатель в Физической обсерватории, где и квартирует. По агентурным сведениям, Джугашвили — социал-демократ и ведет сношения с рабочими. Наблюдение показало, что он держит себя весьма осторожно, на ходу постоянно оглядывается; из числа знакомых выяснены: Василий Цабадзе и Севириан Джугели; кроме того, нужно думать, что и Сильвестр Джибладзе заходил в обсерваторию именно к Джугашвили».
В ночь с 21 на 22 марта были арестованы одиннадцать членов организации. В эту же темную южную ночь жандармы нагрянули и в обсерваторию. Джугашвили избежал встречи с непрошеными гостями лишь случайно. Он обнаружил присутствие жандармов при возвращении в обсерваторию и, уже после их ухода, узнал, что в его отсутствие был проведен обыск. Альтернативы не было. Он решил перейти на нелегальное положение, однако скрыться ему не удалось.
Его схватили на улице, когда он отправился на поиск нового пристанища. Метеоролог-наблюдатель Домбровский видел из окна канцелярии, как два уездных стражника провели его от Муштаида в сторону Воронцовского моста.
