История Первой мировой войны - Оськин Максим Викторович

С другой стороны, наступавшим частям обещали смену. Когда же эти обещания не были выполнены, солдаты, с чувством исполненного долга возвращались в свои окопы. Одной из причин отсутствия подкреплений для войск Юго-Западного фронта стала и широко проводимая «украинизация» частей, шедшая явочным порядком: эти войска заранее отказывались от участия в наступлении [495].

26 июня министр-председатель сообщал во Временное правительство: «начатая операция развивается значительно менее успешно, чем можно было надеяться по силе артиллерийской подготовки и количеству сосредоточенных войск». В числе причин такого положения выделялись:

1) отказ солдат от работ по сооружению плацдармов;

2) необученность солдат наступательному бою вследствие невозможности производства правильного обучения после революции;

3) запоздание перехода русской армии к организации на новых, революционных началах;

4) отсутствие пополнения из тыловых частей, причем уклоняющиеся от боя остаются безнаказанными;

5) прикрытие трусости и игнорирования боевых приказов идейными лозунгами большевиков.

Дабы устранить перечисленные недостатки и не допустить их повторного появления, А. Ф. Керенский предлагал:

1) провести очередную чистку командного состава;

2) установить немедленные и суровые судебные репрессии за воинские преступления;

3) приравнять части, отказывающиеся от безусловного выполнения боевых приказаний, к дезертирам;

4) принять решительные меры против анархии и безначалия, царящие в тыловых войсках, и особенно в Петрограде.

В свою очередь Верховный Главнокомандующий генерал А. А. Брусилов решительно выступил против новой чистки командования, предложив карать большевистскую пропаганду как государственную измену [496]. Этот протест стал одной из главных причин смещения генерала Брусилова с поста и назначения на его место командарма-8 генерала Л. Г. Корнилова.

Контрнаступление противника

Разложением русских войск (погром в Калуше показал абсолютное падение дисциплины и небывалое падение авторитета командного состава) сполна воспользовались немцы. Ген. К. фон Литцман в ночь на 3 июля выбил русских из Калуша. В район Злочува стягивались резервы, предназначенные для проведения наступления: 1-я и 2-я гвардейские, 5-я и 6-я пехотные дивизии с Западного фронта (объединены штабом 23-го резервного корпуса); 22-я, 42-я, 92-я пехотные дивизии и лейб-гусарская бригада из группировки генерала А. фон Линзингена. Командование ударной группой принял генерал А. фон Винклер.

Подтянутые к месту предстоящего контрудара германские резервы насчитывали до ста тысяч штыков и сабель при 935 орудиях и 240 тяжелых минометах. Количество батарей достигло ста тридцати восьми, в том числе сорок пять – тяжелой артиллерии (часть батарей была также переброшена из Франции). Помимо орудий, ударную группировку поддерживали сто семьдесят шесть тяжелых и средних минометов [497].

К моменту германского контрудара потери всех трех наступавших русских армий насчитывали около сорока тысяч человек. Но львиная доля потерь пришлась на самые здоровые элементы, уничтожением которых Временное правительство пыталось восполнить недуги революционного времени – офицеры, ударники, наименее разложившиеся части. Немецкий удар пришелся по войскам, которые драться уже не желали, поэтому ничуть не странно, что порой немецкие роты обращали в бегство целые русские дивизии.

6 июля ударная германская группа начала артиллерийскую подготовку против левого фланга 11-й русской армии на участке Жаркув – Мышковце. Как говорит автор артиллерийской подготовки прорыва Г. Брухмюллер, «прорыв был произведен между южным оврагом Серета и долиной Граберки. Неприятельские позиции лежали в гористой местности, прорезанной многочисленными долинами, которые были расположены частью параллельно фронту, частью под углом к нему. Таким образом, местность представляла значительные затруднения для атаки» [498].

Собственно ударная группировка насчитывала пятьдесят пять тысяч штыков при 400 легких и 60 тяжелых орудиях. Немцами было применено и химическое оружие: так называемые снаряды «желтый крест», от которых не спасали противогазы. Шквал огня вызвал панику у оборонявшихся русских частей, тем более что немцы сумели достичь перевеса в артиллерии на участке прорыва в четырнадцать раз.

Главный удар противник нанес против 11-й армии на фронте Звижень – Поморжаны. Под неприятельские атаки попали войска 5-го (генерал Г. Г. Милеант) и 17-го (генерал Ф. Е. Огородников) армейских и 5-го Сибирского (генерал А. Ф. Турбин) корпусов. Проделав в русской обороне «дыру» в две версты и отбросив при этом противостоявшие части 6-й гренадерской дивизии за реку Граберка, немцы устремились вперед, расширяя прорыв. Верховный Главнокомандующий генерал А. А. Брусилов запретил главкоюзу генералу А. Е. Гутору отступать, и противник стал вклиниваться в русскую оборону.

8 июля генерала Гутора на посту главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта сменил генерала Л. Г. Корнилов. В тот же день, 8 июля, в день вступления в должность главкоюза, телеграмма генерала Корнилова высшим комкорам и командармам гласила: «Самовольный уход частей я считаю равносильным с изменой и предательством, поэтому категорически требую, чтобы все строевые начальники в таких случаях, не колеблясь, применяли против изменников огонь пулеметов и артиллерии. Всю ответственность за жертвы принимаю на себя, бездействие и колебание со стороны начальников буду считать неисполнением их служебного долга и буду таковых немедленно отрешать от командования и предавать суду».

Германцы охватили фланги 11-й армии, которая стала медленно отходить на восток. За ней – 7-я армия и, наконец, 8-я. Таким образом, сбив крайнюю правофланговую армию, противник вынудил отступать и прочие армии, фланги которых оголялись и последовательно подставлялись под удар. Соответственно наращивал свои силы и противник: вслед за Винклером стала наступать группа армий генерала Э. фон Бём-Эрмолли, затем – войска генерала Ф. фон Ботмера.

С каждым новым ударом противник все увеличивал свой нажим, пользуясь разложением русских войск. Поэтому отступление русских 7-й и 11-й армий вскоре приобрело характер беспорядочного бегства, несмотря на отсутствие энергичного преследования со стороны неприятеля, опасавшегося инстинктивного воодушевления русских солдат в случае принуждения их к яростным боям. Частные русские контрудары, проводимые некоторыми желавшими драться частями, не могли изменить общей картины поражения.

В первый день контрнаступления немцы продвинулись на пятнадцать километров в глубину на общем фронте в двадцать километров. Затем прорыв стал расширяться. Пытаясь сделать хоть что-нибудь, чтобы остановить бегство «самой революционной и свободной армии в мире», А. Ф. Керенский не нашел ничего лучшего, как «тасовать» высших командиров. О генералах Гуторе и Корнилове уже было сказано. На следующий день после смены командования Юго-Западного фронта пост командующего 11-й армией занял генерал П. С. Балуев, а командарм-11 генерал И. Г. Эрдели занял пост балуевской Особой армии.

Интересно, что та часть 11-й армии, что не принимала непосредственного участия в наступлении, продолжала отсиживаться на укрепленных позициях в районе Броды: 32-й армейский корпус генерала И. К. Сарафова, 1-й Туркестанский корпус генерала А. Е. Кушакевича и 7-й кавалерийский корпус генерала Ф. С. Рерберга. Туда же откатился и 5-й Сибирский корпус генерала А. Ф. Турбина. В свою очередь разгромленная на фронте от Зборова до Дубно группа корпусов откатывалась на восток. Сюда входили 5-й (генерал Г. Г. Милеант), 17-й (генерал Ф. Е. Огородников), 25-й (генерал В. В. Болотов), 45-й (генерал П. М. Волкобой), 49-й (генерал С. Н. Люпов) армейские и 1-й Гвардейский (генерал В. З. Май-Маевский) корпуса.